В течение пяти минут он вышел из тюрьмы и направился в ЛаБелл, административный центр округа Хендри, где располагался офис судмедэксперта. Он взглянул на юго-восток, в сторону Майами.

«В то время как моя маленькая, пока моя хорошенькая, спит»[130] — пропел он про себя.

В багажнике его прокатного автомобиля — наряду с красивым костюмом, быстродействующей краской для волос и цветными контактными линзами его второй личности, Петру Люпея — находился специальный медицинский контейнер, используемый для транспортировки органов и тканей человека, предназначенных для таких срочных операций, как трансплантация. В настоящее время он был пуст.

Но Диоген знал, что примерно через час, он уже не будет пустовать.

Офис Говарда Лонгстрита на двадцать третьем этаже Федерал-Плаза, 26 совсем не был похож на типичный офис агента ФБР, и именно поэтому он так нравился Лонгстриту. Во-первых, он очень редко принимал посетителей — заместитель исполнительного директора по вопросам разведки нечасто приглашал к себе кого-либо — обычно это он наносил визиты. Во-вторых, учитывая высокую должность Лонгстрита в ФБР, кабинет был обставлен довольно скудно. Лонгстрит избегал трофеев, обычно украшавших подобные офисы: вставленных в рамку сертификатов и наград или фотографий президента. В комнате не было даже компьютера — Лонгстрит делал свою цифровую работу в другом месте. Вместо этого три стены были заставлены шкафами с книгами на всевозможные темы. Также здесь наличествовал маленький столик, достаточно большой для чаепития, и два кресла, обтянутые немного потрескавшейся красной кожей.

Подтянутая и удивительно высокая фигура Лонгстрита располагалась на одном из кресел. Заместитель исполнительного директора по вопросам разведки был занят чтением: в одной руке он держал конфиденциальный отчет о деле, а в другой — копию «Джорджа Элиота» Даниэля Деронды. Периодически переключая внимание с одного чтива на другое, Лонгстрит время от времени прерывался, чтобы сделать глоток напитка со льдом, стоящего на столе.

В дверь тихо постучали.

— Он здесь, сэр, — раздался голос его личного секретаря, мелькнувшего в дверном проеме.

— Пригласите его, — сказал Лонгстрит.

Дверь открылась шире, и в комнату вошел А. К. Л. Пендергаст. Прошло два дня с момента его спасения, и его довольно встревоженное лицо по-прежнему носило следы многочисленных царапин и ссадин, но он снова был одет в свой неизменный черный костюм, который уже являлся его отличительным знаком.

— Алоизий, — обратился Лонгстрит, — доброе утро.

Директор кивнул на пустое кресло, на котором, ввиду того, что кто-то редко сидел в нем, скопился тонкий слой пыли. Пендергаст кивнул и сел.

Лонгстрит жестом указал на свой стакан с напитком.

— Желаешь «Арнольда Палмера»[131]?

— Благодарю, но, пожалуй, откажусь.

Лонгстрит сделал глоток.

— А ты времени зря не терял.

— Можно и так сказать.

Те немногие люди, которые хорошо знали Пендергаста, заметили бы, что он разговаривал с Лонгстритом иначе, чем с остальными. В его тоне присутствовало немного меньше иронии, а его обычная манера поведения, выглядящая как высокомерная отстраненность, была смягчена чем-то похожим на почтение. Как понимал Лонгстрит, это был рудиментарный эффект из-за того, что он находился в компании человека, который раньше был для него старшим по званию.

— Я хочу поблагодарить тебя за мое спасение, — сказал Пендергаст, — и за то, что ты доставил меня в Нью-Йорк так быстро.

Лонгстрит отмахнулся от этой благодарности, тут же подался вперед и впился в Пендергаста своими блестящими черными глазами.

— Если ты хочешь отблагодарить меня, то можешь сделать это, ответив на несколько вопросов — с честностью, которую я всегда ожидал и требовал от тебя.

Пендергаст немного отклонился назад, откинувшись на спинку кресла.

— Я отвечу, в меру своих возможностей.

— Кто привел тебя в ФБР?

— Ты знаешь, кто это сделал: Майкл Декер.

— Так и есть. Майкл Декер.

Лонгстрит провел рукой по своим длинным седым волосам.

— Мой непосредственный подчиненный и твоя правая рука, во время нашей службы в команде «Призрак». Он дважды спасал твою жизнь во время нескольких последних тактических операций, не так ли?

— Трижды.

Лонгстрит приподнял бровь, как будто удивившись, хотя на самом деле он уже знал ответы на все эти вопросы.

— А какой был девиз команды «Призрак»?

— «Fidelitas usque ad mortem».

— Совершенно верно. «Верность до смерти»[132]. Насколько Майк был близок с тобой?

— Он был мне как брат.

— А для меня он был сыном. После службы в команде «Призрак» вы оба стали для меня сыновьями. И с момента его смерти я пытался взять на себя его роль, вернее ту ее часть, которая касалась непосредственно тебя. Я делал всё возможное, чтобы у тебя была полная свобода действий в делах, которые интересовали тебя больше всего, потому что, в конце концов, это то, в чем ты лучший, и было бы непростительно тратить впустую или — не дай Бог — потерять твои способности. Я также иногда защищал тебя от официального гнева Бюро. Конечно, в меру своих сил и возможностей. Правда, была пара случаев, когда даже я не мог полностью оградить тебя от него.

— Я знаю, Говард, и очень благодарен тебе за это.

— Но именно о смерти Майка Декера я хочу поговорить с тобой прямо сейчас.

Лонгстрит сделал еще один глоток своего напитка.

Пендергаст медленно кивнул. Три года назад Декер был найден в Вашингтоне, округ Колумбия, у себя дома — убитый штыком, который пришпилил его голову к офисному креслу.

— Сначала несколько человек из Бюро подозревали в его убийстве именно тебя. Я, разумеется, в их число никогда не входил. Позже стало известно, что Майкла убил твой брат Диоген, желая повесить на тебя это убийство, — Лонгстрит заглянул в свой стакан. — И вот тут мы добрались до сути дела. Несколько месяцев спустя, как только ты очистился от ложных обвинений, ты отвел меня в сторону и сказал: «Ты не слышал этого от меня, но мой брат мертв». Возможно, я воспроизвел не дословно, но суть остается именно такой. Ты также сообщил мне, что обстоятельства сложились таким образом, что его тело своими глазами тебе увидеть не довелось. Ты попросил меня воздержаться от дальнейшего расследования, положившись на твое слово. Ты также заявил, что не хочешь, чтобы я, твой друг, наставник и бывший командир, тратил бесчисленные часы на то, что, в конечном счете, докажет тщетность поисков. Ты попросил, чтобы, когда пройдет достаточно времени, я спокойно похоронил смерть Майка Декера среди нераскрытых дел. И я это сделал.

Лонгстрит подался вперед и коснулся кончиками пальцев колена Пендергаста.

— Но в этом и заключается загвоздка. После твоего исчезновения и очевидного утопления около Эксмута, штат Массачусетс, мы, конечно, отправили туда выездную команду для проведения тщательного расследования, но, пока мы не нашли тебя ни мертвым, ни живым, мы получили три снимка. Все они были сделаны с деревянного смотрового пирса с видом на городской пляж. На них был изображен твой брат. Диоген.

Лонгстрит откинулся на спинку кресла и позволил сказанному повиснуть на мгновение в воздухе, прежде чем продолжить.

— Я промолчал. Но ты можешь себе представить, что творилось в моих мыслях. Будучи членами команды «Призрак» — одного из самых немногочисленных, самых секретных, самых самоотверженно преданных подразделений армии, мы все дали клятву на крови отомстить за каждого члена команды, который погибнет от руки кого бы то ни было. Когда ты намеренно сообщил мне, что твой брат, убийца Майка Декера, мертв, ты, тем самым, по сути, попросил меня отречься от моей клятвы на крови. Теперь, спустя годы, есть веские доказательства того, что, в конце концов, твой брат тогда не умер, — он продолжал пристально смотреть на Пендергаста. — Что происходит, Алоизий? Ты солгал мне и предал нашу общую клятву, потому что убийца был твоим братом?