И уже с балкона съёмной однокомнатной квартиры, расположившейся на улице Яблочкова, я позвонил Пышкину на домашний телефон.

Он ответил не сразу, чем заставил меня заволноваться, но когда всё-таки сладил с трубкой, то прохрипел:

— Как же неудобно с лапками…

— Пышкин, будь на стрёме. В квартиру могут ввалиться вампиры. Если что — уходи через форточку и к Оли. Ты меня понял?

— Мяу, — утвердительно произнёс тот, не выказав особого беспокойства. — Тебя долго не будет?

— Денёк как минимум.

— Тьфу твою мяу, мне опять придётся есть сухой корм? Ненавижу его!

— Потерпишь, — пожал я плечами и торопливо попрощался с ним, услышав позади шаги эльфийки: — Всё, мне пора. Покедова.

Я напряжённо посмотрел на Ленку и произнёс, облизав от волнения губы:

— Орёл? — та кивнула, и тогда я подбросил пятирублёвую монетку, которая через несколько оборотов упала на ламинат решкой вверх, вызвав у меня ликующий крик: — Есть! Ты спишь на кресле!

— Вот ведь… — едва не выругалась закутанная в полотенце девушка, которая успела отмыться в душе, и нехотя поплелась к разложенному креслу, жалобно бурча: — Ведь были же когда-то мужчины, которые уступали женщинам, а теперь… эх… в книжках только и остались.

— Тебе полезно отдохнуть от роскоши, — усмехнулся я и плюхнулся на двуспальную кровать, стараясь не смотреть на эльфийку, а то гормоны тут же начинали толкать меня на необдуманные действия.

Девушка же обожгла меня укоризненным взглядом, выключила свет и открыла окно, так как кондиционера или вентилятора в этой квартире не имелось.

Лёгкий ветерок принялся трепать занавески, а Ленка, уместившись на кресле, задумчиво произнесла:

— Матвей…

— …Нет, даже не думай, я с кровати не уйду.

— Да я не о том, — отмахнулась она. — Меня больше занимают оборотни. Почему они напали на вампиров? У них война?

— Хрен их знает, — проговорил я, глядя за окно, где над никогда не спящим городом висела жёлтая луна. — Но они спасли нашу безбашенную парочку. Правда, далеко не факт, что они не сожрали бы нас, не успей мы свалить оттуда.

— Вот-вот, — поддакнула Ленка и посетовала: — У нас крайне мало информации, а количество монстров всё ширится и ширится. Много ли их в городе? В стране? В мире?

— Явно не два и не три, — кисло заметил я и добавил: — Мы будто открыли дверь в изнанку мира, завалив того вампира. И теперь непонятно, кто вообще может за него мстить? Те четверо из подвала или есть ещё алчущие отмщения кровососы? Блин, ну я порой такие словечки мудрёные могу ввернуть, хоть сейчас книгу пиши.

— Образованные разумные знают тысячи таких словечек, а не десяток, как ты, — не преминула уколоть меня остроухая и тут же вернулась к вампирам: — Надеюсь, что за смерть того упыря из таунхауса хотели отомстить только члены его гнезда, а их всех вполне могли убить оборотни.

— Это идеальный вариант, если добавить сюда ещё то, что оборотни не будут выслеживать нас. Хотя зачем мы им нужны? По крайней мере, ты. Я-то красивый и умный. Мной могут и заинтересоваться.

— Согласна. Если им нужен самовлюблённый ужин с капелькой эльфийской крови, то ты весьма подходишь, — ядовито заключила девушка.

— Слушай, а мне ведь повезло, что я не эльф, учитывая интерес вампиров к этой расе.

— Ну и что? Эльфы самая лучшая раса! И я испытываю гордость оттого, что принадлежу к ней! — пропыхтела девушка, даже привстав на локти, отчего тонкое одеяло почти соскользнуло с её груди, вызвав мгновенную сухость в моём горле.

— Конечно, конечно, — ласково просипел я и перевёл тему от греха подальше: — А ты не видела, у вампиров были клановые тату?

— Вроде нет.

— Замечательно, — протянул я. — А как ты думаешь, какие ещё существуют виды чудовищ?

Девушка принялась высказывать свои предположения, пытаясь их обосновать. А я рассеянно поддакивал ей, вдруг задумавшись о шестом чувстве. Какому существу оно могло принадлежать? Вампиры вряд ли владели им. Оборотни? Тоже нет. У меня уже давно витала мысль, что оно досталось мне по наследству, пробудившись в пиковый момент эмоционального возбуждения. Но чья кровь дала мне шестое чувство? Я грешу на того с кем переспала моя мать. Пару лет назад мне удалось выяснить с помощью нелегального теста, что её муж, которого я всю жизнь называл папой, вовсе не был моим биологическим отцом. Мать оказалась родной, а батя — нет. Знал ли он об этом? Сложно сказать. Но в ту роковую ночь он защищал меня как родного.

Неожиданно мои размышления прервал недовольный голос эльфийки:

— Эй, ты меня слушаешь?!

— Угу.

— И что я сейчас сказала?

— Да херню какую-то, — отмахнулся я, сонно зевая.

— Угадал, — неожиданно пошутила девушка и натянуто рассмеялась.

— Давай уже спать? Меня прям вырубает.

— Ладно, — буркнула остроухая из клана Белый Тюльпан. — Надеюсь, ты не храпишь.

Вскоре мы уснули, а наутро заказали еду и решили, как минимум один день провести в этой квартире. И прямо с самого утра наша парочка начала мониторить интернет с помощью моего телефона, и смотреть новости через старый телик, оказавшийся в квартире.

Мы страстно ожидали появления хоть какой-то информации о ночных событиях в музее. И уже часам к десяти кое-что появилось. На одном из новостных сайтов писали, что в подвале музея Современной истории России столкнулись две банды неклановых, выясняющие между собой отношения. В статье имелись кадры с места событий. Мы увидели тот самый подвал, забрызганный кровью, но трупов на фото не оказалось. Зато в материале присутствовали сведения, что погибших четверо и они эльфы.

В этот миг я посмотрел на Ленку и с надеждой проговорил:

— Вампиры?

— Скорее всего, — ответила она, кусая губы.

— Ты заметила, что в статье нет никаких упоминаний о клыках, красных глазах, длинных ногтях и прочих атрибутах упырей?

— Конечно, — сказала девушка, недовольно глянув на меня.

— Кажись, они, действительно, превращаются после смерти в обычных эльфов. И, возможно, даже вскрытие не покажет ничего, кроме аномально больших клыков и ногтей, — предположил я.

Ленка кивнула, соглашаясь с моими словами, а потом мы продолжили следить за обстановкой.

Ещё через пару часиков в эфире «Дежурной части» более подробно осветили этот инцидент. Ведущий рассказал примерно то же самое, что писал и новостной портал, но добавил, что убийцы каким-то образом натравили на эльфов собак, и его слова сопровождались видео с места происшествия. На нём я увидел лишь прикрытые чёрным полиэтиленом трупы, которые лежали рядком. Но вот ноги немного выглядывали из-под полиэтилена, благодаря чему я узрел лакированные ботинки умерших. После этого мне окончательно стало ясно, что трупы реально принадлежат вампирам. Оборотни же были босыми.

Я сообщил о своём открытии Ленке и снова заработал недовольный взгляд, вслед за которым последовало шипение:

— Ты меня за дуру держишь?

— Ну, мало ли. Я ведь когда тебя впервые увидел в баре, так и подумал. И ещё подумал, что ты алкоголичка.

— Ты переходишь уже все границы! — яростно выдохнула она, сверкая глазами не хуже заправского упыря.

— Ладно, ладно, — пошёл я на попятную, робко улыбаясь.

— У-у-у, — погрозила мне кулачком эльфийка, поправила волосы и уже нормальным голосом произнесла, хмуря брови: — Если из оборотней кто-то и погиб, то звери забрали тела, а мне было бы весьма любопытно посмотреть кто они такие: люди, орки или тоже эльфы?

— Ну, если оборотни сохраняют массу тела во время… э-э-э… перекидывания в зверей, то они явно не эльфийских кровей. Уж слишком ваш народ худосочный. Скорее, они орки или крупные люди, — предположил я, задумчиво потирая подбородок, на котором колосилась жидкая юношеская поросль.

— Мы не худосочные, а стройные, — ревниво поправила меня Ленка, покосившись на экран телевизора, где пошёл сюжет о несанкционированном митинге, который окружил ОМОН, а ОМОН оцепила Росгвардия — и так в девять кругов, ведь оцеплений много не бывает.