Пять солдат я выкинул за несколько секунд. Но этого хватило, чтобы лысый усач обернулся и успел рявкнул:

— Мужики, это его шмурдяк! Он Ваську проклял! — Следом усач получил прямой в зубы, прямой в корпус, махнул руками и улетел вслед за пятеркой солдат.

— Сука! — Успел рявкнуть еще один, вскакивая на ноги, но тут же получил первый удар в пах, и следом второй в подбородок.

Второй успел вскочить, но из-за моего правого плеча вылетела могучая лапа Виталика, кулак которой был окован льдом, словно броней, и врезалась сержанту четко в лоб, вырубая на месте.

— Сделай так, чтобы мне не мешали, а не то мальчишка сдохнет! — Я резко бросил Виталику за спину, даже не оборачиваясь к товарищу.

— Принял, работай! — Услышал я ответ, и два тела по сторонам от меня схватили за ноги и выдернули за спину.

Теперь парнишка. Я опустился на колени, аккуратно вынув клинок из руки. Почувствовав руку с родной стихией, клинок сам распустил пальцы тушки. Стоило клинку вернуться в родную руку, в подсознании словно бы раздался довольное утробное урчание, словно внутри клинка был скован дух какой-то кошки… Забрав клинок, я вернул его в ножны, а сам вновь встал на колени перед мальчишкой. Тьма заполнила руку до плечевого сустава и уже начала проникать в сосуды на ключице… Будем вытаскивать ее из этого идиота естественным путем…

Достав из кармана небольшой складной нож, я сделал несколько мелких надрезов на руке мальчишки. Клинок ножа тут же почернел, а лезвие стало похоже на кусок металла, который вытащили из кислоты. Все, можно выбрасывать… Ладно, черт с ним…

Вытягивая Тьму трансформированной левой рукой, я втягивал ее в собственные антрацитовые когти, а правой плел связку целебных арканов. Первым шел аркан детоксикации (да, да, что я там говорил Володину об устаревших способах детоксикации…), вторым аркан восстановления тканей, третьим — общее укрепление, четвертым — общий тонус мышечных тканей… И так повторял по кругу на каждый освободившийся участок плоти мальца от Тьмы.

Сзади уже начался какой-то шум, Виталик что-то орал, явно кого-то бил, но мне было все равно. Мальчишку нужно было спасти, и Тьму надо было вытащить полностью, иначе она вновь начнет разрастаться, и уже так просто ее будет не вытащить…

Потратив примерно двадцать минут и около одной тридцатой резерва светлого источника, пересытив при этом темный, я поднялся на ноги. Парнишка останется жить, даже руку у него не отнимут. Всю Тьму я вытащил, ранки закрыл и погрузил его в лечебный сон.

Меня просто потряхивал от темной энергии и ярости внутри… Нужно срочно как-то ее выпустить…

Я повернулся. Виталик стоял и орал на бойцов караула, непонятно откуда взявшегося здесь, тот самый лысый усач — сержант, теперь уже без передней верхней пары зубов что-то орал в ответ на Виталика. За спиной караула уже торчало не меньше половины роты. С десяток человек валялись вокруг сержанта и Виталика с явными следами обморожения на лицах. Видимо, ледяные кулаки Витали не так просты…

Усач…

Как говорят, у меня просто упало забрало…

Теневой шаг так и не был развеян все это время, поэтому даже караул дернулся в стороны, когда я в форме рыкаря с милым оскалом во все тридцать два белоснежных клыка возник перед сержантом. Усач попытался дернуться в сторону, но куда ему против меня сейчас… Один удар, и сержант улетел мимо караула в дальний конец коридора. Убить его я не убил, но вот нижнюю челюсть ему собирать будут долго…

— Куда идем, господа? — Я вернулся в обычную форму, одновременно создавая один за другим арканы массового исцеления и массового восстановления, выпуская его на всех «подбитых» солдат и сержантов, глядя на стволы автоматов, направленных на меня.

— Прошу вас… — Начал было разводящий, но осекся, не зная моего звания.

— Поручик. — Кивнул я.

— Прошу вас, господин поручик, проследовать на гауптвахту. — Кивнул прапорщик.

— Одну минуту, вещи заберу. — Кивнул я и вернулся в кубрик.

Забрав куртку и клинки, я вышел в коридор.

— Господин поручик, оружие на гауптвахте запрещено для…

— Задержанных? — Усмехнулся я.

— Так точно.

— Господин прапорщик, эти ухари решили стащить эти клинки, из-за чего один из них чуть не умер после простого прикосновения в ним. — Я вытащил клинок Смерти из ножен, выпуская его ауру на свободу, — Во всем гарнизоне только я могу ими пользоваться и контролировать их. Любой другой человек, прикоснувшись к ним — умрет. Не обязательно медленно, но точно мучительно. Так что я забираю клинки не из прихоти, а исключительно из-за заботы о безопасности окружающих. Впрочем, вы можете взять клинок в руки сами и убедиться в этом лично. Обещаю, откачать вас я успею.

Я перехватил клинок за костяное лезвие молочного цвета и протянул рукоятью в сторону прапорщика.

— Благодарю, воздержусь. — Поморщился разводящий, почувствовав, что могильный холод стал еще сильнее, как только клинок приблизился к нему ближе. — Можете взять клинки с собой, я объясню ситуацию начальнику.

— И да, парнишка в нашем кубрике сейчас под чарами лечебного сна, так что его стоит доставить в лазарет, после того, как он очнётся, его будет мутить и выворачивать на изнанку, как после отравления. — Продолжил я, натягивая куртку и застёгивая пояс с ножнами поверх куртки.

— Сделаем. — Кивнул прапорщик.

Виталик встал рядом со мной:

— Так-то я тоже морды тут многим помял, давайте и меня на губу. — И подмигнул мне, — Стая всегда вместе.

— Следуйте за нами. — Прапорщик развернулся и двинулся вперед.

Нас с Виталиком взяли в «коробку» и повели на выход из отрядного домика.

Я же говорил, что служба будет веселой!..

Глава 6. «Улыбайтесь, парни, вы в спецназе!»

Российская империя, окрестности города Кранц, лагерь спортивного ориентирования «Эльбрус», 8 февраля, 12.15

Александр Евгеньевич Дятлов сидел в своем кабинете в гордом одиночестве. С самого утра его никто не искал, никто не беспокоил, не требовал куда-то срочно бежать и срочно решать очередной вопрос, который не может ждать… Потасовка солдат его роты и гвардейцев — стрельцов, произошедшая два дня назад, дала тут самую долгожданную передышку, о которой капитан мечтал уже давно…

Но теперь вопрос стоял не менее сложный, чем раньше. С одной стороны — солдаты и сержанты вверенной ему роты сцепились с двумя стрельцами, с другой — этот грёбанный сержант Михальчук, с которым уже не впервые возникли проблемы, подбил парочку сержантов и несколько солдат на кражу у дворян… На этот раз ему уже не отвертеться, но и просто спускать всех собак на, пусть и проблемного, но все же «своего» сержанта, тоже было нельзя — просто свои же бойцы не поймут…

В итоге, перед командиром роты вставал вопрос: как наказать своих, чтобы у остальных больше таких мыслей даже не возникало, но и наказать стрельцов тоже было нужно…

— Здорово, брат! — Дверь открылась без стука, и в кабинет командира роты вошел офицер с шевронами войсковой разведки на плечах.

— Вспомни о меде, и медведь тут как тут… — Улыбнулся капитан, поднимаясь со своего места, глядя на брата, словно в зеркало, — Здравствуй, Сергей, с чем пожаловал?

Близнецы крепко обнялись и расселись в кабинете. Старший на десять минут Сергей выбрал для себя после выпуска из командного училища другое направление в службе. По результатам выпускных экзаменов и итоговой аттестации его пригласили в подразделение войсковой разведки. В силу своего горячего характера старший брат согласился и двинулся по карьерной лестнице в армейской разведке. Брат был зеркальным отражением командира роты, с то лишь разницей, что не брил череп под ноль и гораздо больше улыбался, как было и сейчас… В остальном оба брата были зеркалом друг друга.

— Ты чего такой уставший, брат? На тебе лица нет… — Сергей с улыбкой опустился на стул перед рабочим столом брата.

— Да тут каждый день, что ни праздник, то спортивный, что ни отдых, то активный… — Выдохнул Александр, откидываясь на спинку кресла, — Чаю будешь с сушками?