— Я думал, германцы задержат Декарабию подольше. — Покачал головой князь Боярский, — А они и пяти минут не выдержали. Сила есть, воля есть, а вот силы воли нет, как говориться.

— Будто бы ты, князь, не зная, в чем заключена сила Декарабии, смог бы справиться с первой атакой? — Чернобог шутливо поднял бровь, переводя взгляд черных глаз на князя.

— Так он же сам представился как «властелин кошмаров», Владыка. Это и ключ к его силе. Он же всех погружает в кошмары. Сдашься — проиграл, выстоял — вернулся, умер — тоже вернулся, все просто, как по мне. — Пожал плечами князь.

— Просто — непросто, а наш мальчик оказался в ловушке, и нужно его выручать. Так что поднимайся, князь, пойдем выручать внука. — Чернобог поднялся со своего трона.

— Простите, Владыка, но вы же сами говорили, что не можете столь явно вмешиваться в дела смертных… — Князь Боярский поднялся в след за Чернобогом.

— Я думаю, Род простит мне некоторое вмешательство после того, как эти идиоты призвали в мир и создали воплощение Декарабии… Да и к тому же, спасать своего потомка буду не лично я, а его родичи, так сказать, я лишь в порыве праведного гнева позволил себе маленькую шалость — привести их в мир к внуку и дать возможность использовать привычные им частицы их собственной силы. — Улыбнулся Чернобог, взмахом руки открывая перед собой арку, по другую сторону которой горела тысячами звезд зимняя ночь, — Пойдем, князь, нам нужно пригласить с собой еще и графа.

— Кого⁈ — Не понял Боярский.

— Ну ты же не единственный дед Матвея, и я сейчас намекаю тебе не о Долгоруковых. — Ответил Чернобог и шагнул в арку.

Боярскому ничего не оставалось, кроме как шагнуть за ним.

Глава 9. «Взгляни в глаза своему страху…»

Неизвестно, неизвестно, неизвестно…

Просыпаться было…неприятно. Я открыл глаза, видя перед собой ткань оливкового цвета. Я что, в санчасти успел оказаться?

Я повернул голову на бок. Впереди стоял ряд из четырех кушеток. На каждой лежали бойцы батальона ДШБ. Моего батальона. Я служил в этом батальоне в прошлой жизни почти десять лет…

Я повернул голову в другую сторону, сел, посмотрел вперед и за спину, пересчитал бойцов. Вокруг меня было больше тридцати раненых солдат и офицеров. Я лишь усмехнулся на эту картину — в кошмарах я уже бывал… Такой номер не прокатит дважды. Да и выбрал этот демонический граф не то воспоминание… Этот кошмар я переживал не первый, и не десятый, и даже не сотый раз в прошлой жизни. И я его помню до последней детали…

Я посмотрел на себя. Мои старые руки, старые ноги. Сломанный с детства ноготь на левом большом пальце, татуировка на левом предплечье в виде посоха Асклепия, которую я сделал на спор в день выпуска из медицинской академии в Петербурге, и шрам на правом, который я сам себе оставил, испугавшись на первом вскрытии и неудачно дернув левой, в которой и держал скальпель…

— Товарищ майор, вы уже очнулись⁈ — Я услышал приятный женский голос из-за спины.

Я повернулся и обомлел. На меня шла та самая девушка, которая была в видениях, насылаемых на меня стражем моста у дворца Эрлик-Хана… Только моложе лет на десять… И это было первое отличие от, так сказать, оригинальной версии, которую я помню…

— Доброе утро… — Буркнул я.

Девушка подошла ко мне, присела на край кушетки и обвила правую руку.

— Вообще-то уже день, Андрей, ты проспал все утро, или ты уже успел забыть, что ушел от меня в пять часов утра? — Тихо прошептала она со смеющимися глазами.

— Да, что-то я совсем запамятовал, прости. — Кивнул я, — А что у нас сегодня по плану?

Ее глаза изобразили удивление:

— Ты что? Забыл⁈ Сегодня же после обеда к нам приезжает министр обороны! Он же ваших награждать приезжает, в том числе, и тебя! У тебя все нормально⁈ Может, температура поднялась⁈

Девушка приложила прохладную крохотную ладошку к моему лбу.

— Вроде бы нет… Ладно, я вообще-то пришла проинформировать вас, товарищ майор, что вам скоро принесут отпаренную парадную форму, и через два часа вас и бойцов вашего батальона ждут на плацу перед главным корпусом госпиталя. К трем часам прибудет министр, награждение начнется сразу же.

— Да? Хорошо… А напомни, пожалуйста, чем меня награждают? — Удивлялся теперь я.

Девушка теперь смотрела на меня с легким прищуром и тихо прошептала:

— Ты точно не заболел? Или контузия так сказывается?.. Тебе же присвоили досрочно звание подполковника и вручат золотую звезду!

— Какую звезду? — Не понял я.

— Золотую! Золотую звезду Героя!

Вот тут я немного прифигел. В моем кошмаре такого не было. Я просыпался в госпитальной палатке, то без рук, то без одной ноги, то без другой, иногда — лишенный обеих, изредка — потеряв все конечности разом… А тут у меня руки-ноги на месте, ко мне пришла не безликая медсестра, а вполне конкретная девушка, которую я действительно видел (пусть лишь обманчивых грёзах), и которая откровенно намекает мне, что, как минимум, прошлая ночь нас объединяла отношениями пикантного характера… Вроде бы это мой кошмар, и в то же время не мой…

Морок можно разрушить тогда, когда его творец начинает активную фазу всего представления… Только никаких чувств окружающая меня обстановка у меня не вызывала, значит, «активная фаза» еще не началась. Видимо, демонюга пока только готовится к кульминации всего это представления…

— Андрей, если тебе не понравилось вчера быть со мной, просто скажи об этом прямо, и я не буду за тобой бегать! — Девушка картинно надула губки и сцепила руки в замок под пышной грудью.

Господи, ну что это за показушная театральность, господин граф⁈ Постановщик пьес и режиссер из вас явно никудышный… И мне придется в этом участвовать в качестве главного героя? Фу, как это неприятно… И самое поганое — отказаться от всего этого спектакля прямо сейчас я не могу… Что ж, придется подыграть…

— Не волнуйся, я просто задумался. Можешь принести мне форму, пожалуйста? Я начну уже собираться… — Я коснулся плеча девушки.

Та моментально расцвела, распустила замок и снова повернулась ко мне:

— Конечно, я мигом! А ты пока сходи умойся и побрейся! Перед министром обороны с такой щетиной появляться нельзя!

— Конечно — конечно, прямо сейчас и займусь. — Кивнул я, соглашаясь.

— Тогда я побежала, через полчаса прибегу к тебе! — Девушка чмокнула меня в щеку, вскочила с кровати и умчалась к выходу.

Я покачал головой и полез рукой под шконку. Как я и думал, там оказался мой баул, в котором валялись вещи и мыльные принадлежности.

Взяв скрутку с мыльными и рыльными атрибутами, я встал с койки и отправился к выходу. Помниться с боку от поляны для нас был установлен летний душ…

В те же мгновения…

Аристарх Прохорович Волков ощущал себя лежащим на поверхности спокойной темной воды посреди моря в безлунной ночи при полном штиле. Так ему было комфортно — ни холодно, ни жарко, ни ветрено, ни душно.

В этой темноте он провел очень много времени. С того самого злополучного взрыва во дворце императора. Он помнил последнее: взрывная волна сносит щиты князя Волконского, отбрасывая могучее тело на барьеры Волковых, сначала в щит бьется тело князя, а после уже ударная волна с отставанием на какие-то доли секунды бьет в покров, снося его словно цунами — первую линию причалов… И все, открыл глаза «молодой» граф Волков уже в этой тьме…

Вначале он просто ходил. Потом пробовал идти строго в одном направлении… Потом старался найти хоть что-то под ногами… Потом пытался считать… Счет тогда дошел до полутора миллионов волчат, и после Аристарх Прохорович сдался, потому что решил, что начинает терять рассудок… Тогда он впервые лег на землю, по которой все предыдущее время ходил по кругу. И тут он почувствовал себя лежащим на водной глади…

Сколько часов или даже дней Аристарх Прохорович здесь находится? Как дела у Матвея? Он в такой же ситуации? Что с Софьей? Смог ли Конев взять опеку над внучкой?… Вопросы — вопросы — вопросы… Огромное количество вопросов крутились в голове Волкова — старшего, и ни на один он не мог найти ответ… Но главным вопросом для него оставался один — что с его родными?..