— Однажды на Древлине я видел женщину, утопленницу, — тихо проговорил Альфред; в голосе его звучали нотки страха и непонятной робости. — Она лежала под водой, и глаза у нее были широко открыты, и речной поток шевелил ее волосы. Она выглядела живой! Но в то же время я знал, что она… что она не живая.

Нет, она не была живой. Он вспомнил ритуал, виденный им в пещере, вспомнил призраков, стоящих подле своих бывших тел, отделенных от тела и в то же время связанных с ним.

— Джонатан? — снова и снова повторял голос Джеры. — Что ты наделал? И страшное мертвое эхо:

— Что ты наделал…

У призрака Джеры не было времени покинуть тело. И теперь женщина оказалась между двумя мирами — миром мертвых и миром духов. Она стала лазаром.

Хранитель застонал и пошевелился, приходя в себя. Шаги снова начали приближаться, голоса спорящих утихли. Вероятно, они получили приказ и собирались исполнить его.

Возвращенный к жизни принц Эдмунд оглядывался по сторонам с видом человека, которого грубо пробудили ото сна. Его призрак, витавший за плечом принца, неразборчиво шептал что-то, и голос его был похож на свист ледяного ветра. Кадавр герцогини выглядел много хуже — ее облик постоянно менялся, она казалась то призраком, то снова обращалась в бледный окровавленный труп. Ее муж ничего не мог сделать — только беспомощно смотрел на свою жену в ужасе от свершенного им чудовищного преступления. Альфред был бледен как смерть и, казалось, готов был в любой момент рухнуть без чувств. Пес бешено лаял.

— Было бы легче, — с горечью сказал себе Эпло, — лечь и умереть… только вот не хочется им тело оставлять. Да шевелись ты! — приказал он Альфреду, ткнув его кулаком под ребра. — Я забрал принца. Пошли!

— А как же… — Альфред не отрывал взгляда от герцога и чудовищного существа, бывшего прежде герцогиней.

— Забудь о них! Нам надо выбраться отсюда. Сюда идут солдаты, а с ними скорее всего и сам король. — Эпло потащил за собой по коридору полубесчувственного Альфреда. — Клейтус разберется с герцогом и герцогиней.

— Они предадут меня забвению! — вскрикнул лазар.

— …забвению… — откликнулось эхо.

Страх прошил тело лазара подобно разряду молнии и заставил ее двигаться. Эпло оглянулся назад, и во тьме, едва освещенной голубыми огоньками рун, ему показалось, что за ним бегут две женщины.

Бегство Джеры подтолкнуло Джонатана к действию.

Герцог бросился следом за своей женой. Он простирал к ней руки, но, кажется, не мог заставить себя коснуться ее, и руки безвольно упали вдоль тела, повисли, как плети.

Альфред запел. Руны на стенах сияли ярким голубым светом, освещая им путь в катакомбах. И свет этот не угасал: если на одной стене цепочка рун прерывалась, на другой руны были целы.

Руны вели их все вниз и вниз. Пол шел под уклон, и бежать было тяжело. Вскоре тюремный коридор кончился, исчезли и лампы на стенах — явное нововведение, прежде не требовавшееся в этом подземном лабиринте.

— Это… древняя часть… подземелий! — с трудом выговорил Альфред, задыхаясь от бега, пошатываясь и спотыкаясь. — Здесь… все руны… целы.

— Но куда они нас ведут? — на бегу спросил Эпло. — Мы не свалимся в какую-нибудь дыру, а? Тупика там не будет?

— Я… я так не думаю.

— Ты так не думаешь!.. — фыркнул Эпло.

— По крайней мере, руны не приведут к нам врага, — заявил Альфред, словно бы оправдываясь. Он указал назад. Позади царила тьма, цепочка рун угасла.

Эпло прислушался. Ни голосов, ни шагов действительно слышно не было. Быть может, в конце концов этот дурень Альфред сделал хоть что-то как надо. Может, король решил оставить погоню.

— Либо это так, либо у него хватает мозгов не спускаться сюда, — пробормотал Эпло. Его мутило, ноги подгибались, каждый вздох давался ему с усилием. Рунная вязь на стенах расплывалась перед глазами, превращаясь в цепочку размытых пятен.

— Если можно… мне бы передохнуть. Подумать, — смущенно проговорил Альфред.

Эпло не хотел останавливаться. Он не думал, что Клейтус вот так просто позволит им уйти, выскользнуть из его рук. Но патрин понимал, хотя и никогда не признался бы в этом, что больше не сможет сделать ни шагу.

— Ну, давай.

Он опустился на пол. Пес свернулся рядом с хозяином, положив лобастую голову на его ногу.

— Следи за ними, малыш, — приказал Эпло, заставив пса повернуть голову и посмотреть на всех находящихся в этом узком туннеле. Кадавр принца остановился и стоял неподвижно, глядя в никуда. Джера металась от одной стены к другой. Джонатан повалился на пол туннеля и закрыл лицо руками. С момента их бегства он не произнес ни слова.

Патрин закрыл глаза, устало подумав о том, хватит ли у него еще сил, чтобы завершить лечение. И возможно ли исцеление, учитывая то, что яд, данный ему, был очень силен…

Пес поднял голову и гавкнул. Эпло немедленно открыл глаза:

— Не ходите никуда, Ваше Высочество. Кадавр принца обернулся. Он направлялся вниз по туннелю. Его целеустремленность немедленно сменилась замешательством.

— Вы не мой народ. Я должен вернуться к своему народу.

— Мы доставим вас туда. Но вы должны быть терпеливы.

Кажется, Эдмунда этот ответ удовлетворил: кадавр снова замер в неподвижности. Но призрак, маячивший у него за спиной, что-то зашептал. Лазар остановился — герцогиня обернулась, словно услышав голос, говорящий с ней.

— Ты этого хочешь? Это будет не слишком приятно! Посмотри на меня! — страшным голосом вскричала она.

— …на меня… — повторило эхо. Однако же, как видно, призрак был преисполнен решимости.

Лазар поднял окровавленные руки и принялся чертить в воздухе вокруг тела принца странные руны. Лицо Эдмунда, до тех пор хранившее выражение покоя смерти, дернулось от боли. Призрак исчез, в глазах кадавра вспыхнула жизнь, губы его зашевелились, словно выговаривая слова, но лишь одно существо в туннеле слышало их.

Лазар обернулся к Эпло:

— Его Высочество спрашивает, почему вы помогаете ему. Его это удивляет.

Эпло попытался взглянуть на лазара, заглянуть в глаза, но понял, что не сумеет сделать этого. Вид крови, стрелы, торчащей в груди, изменяющегося мертвого-живого-призрачного лица был слишком страшен для того, чтобы даже он смог его вынести. Проклиная себя за эту слабость, патрин посмотрел на принца:

— Как это может чему-либо удивляться? Это же труп.

— Тело мертво, — ответил лазар, — дух жив. Дух принца — то, что вы видели как призрак — сознает все, что происходит вокруг. Он не мог говорить, не мог действовать. Вот почему полужизнь-полусмерть, в ловушку которой попадаем мы все, так ужасна!

— …ужасна… — откликнулось эхо.

— Но теперь, — продолжал лазар, чье лицо выражало сейчас холодную гордость, — я дала ему, насколько могу, возможность говорить, общаться с другими. Я дала возможность его телу и духу действовать как единое целое.

— Но… мы его не слышим, — слабым голосом проговорил Альфред.

— Нет, его дух и тело слишком долго были разделены. Они воссоединились, но это воссоединение болезненно, как вы и сами можете видеть. Это не продлится долго. Не как со мной. Мои мучения вечны!

— …вечны…

Джонатан застонал, корчась на полу в агонии. Альфред моргнул и открыл было рот, намереваясь что-то сказать, но Эпло заставил его умолкнуть весьма ощутимым тычком под ребра.

— Его Высочество повторяет вопрос: почему вы помогаете ему?

— Ваше Высочество, — проговорил Эпло, обращаясь к принцу — медленно, осторожно подбирая слова, — помогая вам, я помогаю себе. Мой корабль… помните мой корабль?

Кажется, кадавр кивнул.

— Мой корабль, — продолжал Эпло, — находится на другом берегу Огненного Моря, пришвартованный в Гавани Спасения. Теперь Гавань Спасения во власти ваших людей. Я переправлю вас через Огненное Море, если вы не дадите вашим людям напасть на меня и дадите мне возможность выйти из порта.

Кадавр стоял неподвижно — только что-то сверкнуло в мертвых глазах в ответ словам Эпло.