— Юрка так решил. Говорит, что у него есть такое предчувствие.

— Даже так! Ну, раз у него уже и интуиция заработала, значит, толк из него будет. А я в свое время в нем сомневался.

— Зря сомневался. Он уже хороший опер. Не знаю, за что ты не жаловал.

Кстати, а где он?

Астафьева они нашли в большой комнате, мирно посапывающим на диване.

— Юр! — тронул его за плечо Колодников, но Мазуров его остановил:

— Не трогай ты его, пусть поспит. Он не женился?

— Нет. Бегает за каждой юбкой, ни одной не пропускает.

— Тем более пусть спит, дома все равно некому волноваться. Хоть выспится парень.

На том и порешили. Колодников, все-таки опьяневший, уехал к себе, а Мазуров подошел к зеркалу и ножницами аккуратно подровнял усы. Несмотря на поздний час, полвторого ночи, подполковник напевал себе под нос что-то бравурное, утреннее. Старому боевому коню не терпелось впрячься в потертую сбрую под названием «уголовный розыск».