— Расскажешь, где ты на самом деле взял столько кристаллов?
— Я…
— Только не рассказывай мне сказки про месторождение, — перебила она меня, — максимум, что попадается на Палагуссе, это делянка, причём на ней чаще всего несколько штук.
— Эсми, я не могу рассказать тебе о том, что случилось со мной в технологическом мире.
— Значит, я была права! — отпрянула от меня Вельданша, — ты не находил эти кристаллы! Кто тебе их дал?
— Ты очень проницательна! Я тебе обязательно расскажу эту историю, но не сейчас, мне не хочется подвергать тебя опасности.
— Вот значит как? — обиделась Эсмеральда, — а напомни-ка, кто спас тебя в подземелье? Кто ввел тебя в курс дела? Кто рассказал тебе, кем ты являешься? А? — выдержала паузу Вельданша, — ты кем себя возомнил? Хочу напомнить, что я намного сильнее тебя, и если уж кто и будет защищать нас, так это я!
— Тогда оголи свой катар и убей меня прямо сейчас! Убей, если жалеешь о чём — то, — на этот раз завёлся я, — это ты кем себя возомнила? Маленькая избалованная девчонка! Не думал я, что ты всё это сделала для меня в корыстных целях. Знаешь, а теперь я хочу только одного.
— Чего? — заплакала Эсмеральда.
— Проиграть турнир!
На этом наш разговор закончился, я вернулся к Элимдуру. Напоследок я кинул сумку с кристаллами к ногам Эсмеральды.
— Что с тобой? — не узнал меня Элимдур, я был в ярости.
— Да пошла она! — выругался я, — давайте сюда ваших рабынь по очереди…
— Заткнись! — заорал волшебник, — как ты смеешь такое говорить мне, бесстыдник!
— А что? Я помню, вы сами пытались подсунуть под меня ваших девиц.
— Тогда я не знал о ваших истинных чувствах! — оправдался маг, — и твоё поведение тому подтверждение!
— Простите, — одумался я, — просто она, она…
— Она в первую очередь женщина, — перебил меня Элимдур, — и ты должен понимать это.
— А я мужчина, который не позволит так с собой обращаться! Упрекать меня в том, что она спасла меня и…
— Заткнись! — вновь прогремел маг, — ничего не хочу слышать! Превращаешься в сплетника, слушать противно!
Больше я ничего не хотел говорить Элимдуру, я решил пройтись.
— Пойду прогуляюсь во дворе.
— Смотри в сортир не провались!
Выйдя во двор, я сразу услышал грохот. Он доносился из сарая. Нет! Он не просто доносился, сарай ходил ходуном.
У меня загорелись глаза, сила шонлах проснулась, последнее время мне не нужно было специально вызывать её, видимо организм адаптировался и считывал моё настроение сам.
Элимдур выбежал во двор.
— Уходи! — заорал он, — сейчас выйдет.
— Кто?
— Дракон!
Я не стал испытывать судьбу и скрылся в доме, через некоторое время ко мне пришёл волшебник.
— Всё нормально, просто проголодался, а тут ты ходишь!
— Чего? Есть хотел? И поэтому чуть не снёс сарай?
— Не забывай, Карл, что ты человек новый в этом доме, а драконы знаешь, они чужаков не любят.
— Можно на него посмотреть?
— Придёт время посмотришь, а сейчас им занимаются драконоведы, пусть успокаивают моего Малютку.
— Ничего себе малютка!
— Я так назвал своего дракона, маленький, такой милый был, вот к нему и прилипло это прозвище.
— Расскажите немного о драконах?
— А что про них рассказывать? — призадумался Элимдур, — большие, сильные, умеют летать, невосприимчивы к магии и очень преданы своим хозяевам.
— Ваш дракон однажды спас вам жизнь, расскажите, как это было?
— А, ты про Седрика?
Я кивнул.
— Ну что сказать, любил этого паршивца, видел, как он засиживается с моей дочерью, думал хорошая парочка выйдет. Но, увы, мерзавец перешёл на темную сторону и разорил деревню, в которой я был поставлен главой. Чёрная магия считается самой могущественной не просто так. Погибли в тот день многие, Седрик хотел лишить жизни и меня, но только вот он не учёл, что на дракона магия не действует, вот мой Малютка и потрепал его изрядно, гад еле ноги унёс.
Элимдур рассказывал эту историю немножко иначе, чем Эсмеральда. Может быть, ему не хотелось показывать свою слабость передо мной. В тот кровавый день погибло много жителей и учеников моего ментора. Он не мог остаться к этому равнодушным.
Утром ко мне пришла Эсмеральда, она была подавлена. Я притворился спящим. Вельданша почувствовала моё притворство, но всё равно преданно села рядом с кроватью и принялась ждать, пока я открою глаза. Я не стал её долго мучать.
— Эсми…
— Молчи, — перебила Эсмеральда, — не говори ничего.
Вельданша молча легла рядом, я нежно обнял её и укрыл нас одеялом.
— Я всю ночь не спала, всё думала о нашей ссоре, мне никогда раньше не приходилась так переживать.
— Давай забудем об этом недоразумении. Тебе хорошо со мной?
— Да, твои объятия такие тёплые.
Я прижал Эсмеральду ещё крепче, она играючи развернулась к моему лицу и осластила мои губы.
Всё-таки странные мы мужчины, всю ночь я планировал, представлял, каким буду холодным, жестоким и безжалостным с ней, думал, что никогда не смогу простить её за унижение, нанесенное мне, но как только я почувствовал её нежное тело, я растаял, я растаял уже даже тогда, когда она проявила покорность. Мне больше не хотелось расстаться, мне хотелось чувствовать её приятный запах и наслаждаться её прекрасным телом.
— Я не хочу, чтобы мы разговаривали на языке упреков, — произнес я в надежде, что Эсмеральда поймет, что я имею в виду. Второй волны упреков я не смогу простить. Я не сделал ничего плохого, чтобы заслужить такого обращения.
— Хорошо, я буду стараться, — пообещала Эсмеральда, но сразу же добавила, — но только ты останавливай меня, если я забудусь или меня занесет. Обещаешь?
Ох уж эти девушки!
— Обещаю, конечно!
— Карл! — прогремел Элимдур за дверью, — сколько можно спать?
Волшебник был возмущён, что в обеденное время я всё ещё валялся в кровати.
Эсмеральда захихикала, я поддержал её.
Отец Вельданши, услышав смех, ворвался в комнату в высшей степени возмущения.
Эсмеральда нырнула под одеяло.
— А это кто у тебя? — разразился громом маг, признаться, он заставил меня понервничать, я никогда не видел его в таком бешенстве. Ненароком ещё кинет в меня какое — нибудь смертоносное заклинание или порчу наведёт.
Я подтолкнул Эсмеральду, чтобы она показалась, но Элимдур опередил её и стянул резким рывком одеяло.
— А ты что здесь делаешь? — удивился маг, увидев голую дочь.
Эсмеральда натянула простынь до самых глаз и скорчила невинную гримасу, мол, ты что делаешь, пап?
— Да ну вас к лешему! — бросил нам волшебник, развернулся и пошёл прочь.
— Простите нас, мы сейчас придём, — крикнул я ему вдогонку.
Элимдур махнул рукой.
Мы спустились по лестнице на первый этаж. Я как бы невзначай хлопнул ладошкой по попе своей любимой.
Эсмеральда захихикала.
— Никак не наиграетесь? — упрекнул Элимдур, который ждал нас больше десяти минут.
Мы сделали серьёзные лица, насколько это было возможно, и приготовились внимательно слушать моего ментора.
— Значит так, пока вы там ерундой маялись, я прикупил для тебя новый клинок, Карл.
Элимдур подошёл к столу, который был накрыт покрывалом. Мы последовали за ним. Маг сдернул покрывало и мы увидели его: клинок был потрясающим, чёрная сталь переливалась на солнце, в острие можно было разглядеть перекаты пламени, это говорило о том, что сабля волшебная. Он был меньше моего, его длина без рукоятки не превышала семидесяти сантиметров, а боковая сторона трёх. На первый взгляд мне показалось, что клинок мелковат, но когда я взял его в руки я почувствовал его увесистость, металл был очень тяжёлым.
— Даудар! — воскликнула Эсмеральда.
Я сначала думал, что это Вельданское ликование, но нет, оказалось это название металла, из которого была сделана шашка.