Еще час усач вел Данилу по лесу, затем они вышли к опушке. Прямо у кромки леса пролегала дорога, за нею — основательно заросший луг километра в три шириной, а дальше — еще лес. И совсем уж вдали, километрах так в сорока, если не больше, высилась титаническая горная гряда с белыми от вечного льда вершинами.

Оглядевшись по сторонам, усач пригнулся и побежал через дорогу, поманив Данилу за собой. Трава на лугу оказалась по пояс, так что спрятаться в ней проще простого, а вот трехкилометровый переход пригнувшись да вприсядку — это было что-то с чем-то. К концу этого маршрута Данила был готов плакать, выть, богохульствовать, звать на помощь покойную маму и несуществующего боженьку или биться головой о землю от боли в спине и ногах. Наверное, он бы все же выматерился по-боцмански, в десять-двадцать пятиэтажных конструкций, но перед товарищем было как-то стыдно. Ему, поди, не двадцать девять, как Даниле, а за сорок, а то и полтинник целый — а держится, словно железный. Неудивительно, внешность крестьянская, руки с мозолями — небось, привычен к тяжелому труду. Иван Поддубный, если вдуматься, батрачил с детства, тяжелый труд закалил его и так немалую от природы силу — и в пятьдесят с гаком этот богатырь всех борцов Америки на лопатки поукладывал. А на фото если глянуть — ни особо бугрящихся мышц, ни покрученных выступающих вен, и не скажешь, что человек фантастической силищи был. Вот и усач этот, видимо, из того же материала слеплен. Даниле до него — как до Марса короткими перебежками, но это не повод лицом в грязь ударить. В конце концов, не зря же он столько времени на тренажерку убил.

Добравшись до леса и скрывшись в кустах, они сделали привал. Хорошо-то как, лежать в траве, слушать пение птиц и шелест ветра в листьях… Счастье омрачалось лишь одним: увы, это чужой лес чужого мира, и Данила понятия не имеет, как вернуться домой.

Вскоре товарищ похлопал его по плечу и указал на дорогу. Инженер осторожно выглянул из кустов и едва не присвистнул: длинные колонны пехоты, видимо, орки, телеги, везущие всякие грузы и огромные бочки, отряд кабаньей кавалерии… Но самым потрясающим зрелищем был агрегат на колесах, издалека напоминающий металлическую бочку, положенную на телегу боком. Спереди у этого транспортного средства была длинная штанга, похожая на бушприт, но потолще, с каким-то дополнительным устройством на конце. Издалека этот механизм можно было бы принять за короткий, толстый викинговский драккар с сильно удлиненной драконьей шеей на носу корабля. Ну и с колесами. В этот момент из агрегата на конце «шеи» вырвалась и унеслась ввысь струя пара.

У Данилы отвисла челюсть. Паровой наземный транспорт? Да еще и в средневековом мире?! Конечно, в другой ситуации инженер не поверил бы ни в магию, ни в параллельные миры — но теперь сам оказался в параллельном мире и видел мага своими глазами. Казалось бы, чего тут паровозам удивляться? Но нет, в Даниле заговорила профессиональная жилка. Танк на паровой тяге? Чисто теоретически, это возможно, однако сама паровая турбина слишком громоздка, чтобы уместиться внутри транспорта, по размерам сопоставимого с танком. Конечно, компактные модели были, первые автомобили работали на паровой турбине. Но чтобы катить «повозку без лошадей», достаточно пары лошадиных сил, на большее автомобильные паровые машины не были способны. А вот чтобы ехал такой вот агрегат весом в пару тонн, если не больше… Тут и ста лошадей мало будет, танки второй мировой обладали двигателями с сотнями «лошадок». Опять же, а угля-то надо немерено. Паровоз, допустим, целый тендер за собой тащит, а тут уголь где? А еще надо вместить воду, топку, котел и пару кочегаров. Это все даже в чистой теории нельзя скомпоновать так, чтобы засунуть в танк. А достаточно маленькая паровая турбина такую махину просто не потянет. Математически невозможно, особенно при средневековых технологиях.

Чисто теоретически, бронированная боевая машина на паровом двигателе все же возможна. Если топливом служит что-либо жидкое, будь то бензин, керосин, соляра, или мазут, то при наличии достаточно совершенной системы подачи этого самого топлива можно было бы обойтись без пары кочегаров. Однако сама паровая турбина все равно громоздка, требует много воды и топлива. Да, на Земле были танк-паровозы, однако при размерах, сходных с этим агрегатом, они определенно не могли быть боевыми машинами: внутри нет места ни для вооружения, ни для экипажа. А у этого транспорта кабинки для машиниста не видно — стало быть, водитель внутри.

Данила так сильно пожалел о том, что не может подойти ближе и рассмотреть сие гротескное чудо средневековой технической мысли, что даже забыл, в каком бедственном положении находится. Товарищ вывел его из размышлений о профессиональных материях, снова похлопав по плечу и сделав знак, что надо идти дальше.

Они шли еще часа два, затем сделали привал, когда проводник нашел у ручья кусты с черными крупными ягодами. На вкус они оказались не очень, кислые и терпкие, но мякоть — плотная, почти не водянистая, значит, калории имеются. Усач уплетает за обе щеки, Данила не отстал. Конечно, в других условиях инженер такую еду и врагу не пожелал бы, но ему давно стало понятно, что дело серьезней просто некуда.

Обобрав кусты до последней ягоды и немного заморив червячка, беглецы напились и несколько минут отдыхали. Даниле вдруг пришло в голову, что эльфы, если верить книгам, вроде бы лесные жители. Что, если они поблизости? А то у Данилы как раз парочка вопросов к ним.

Инженер напряг память. Похититель, в чем он был одет? Плащ с капюшоном, добротный и неброский, с виду на домотканую одежку не похожий. Вместе с тем и не кожа, скорее… Да, точно! Макинтош или что-то в этом роде, судя по внешнему виду ткани. Сапог, которым Данила схлопотал по хлебалу, тоже был с виду не кустарной работы. Средневековье с развитой мануфактурой или еще более продвинутой промышленностью? Судя по танкам и огнестрелу, так и есть. И эльф этот, получается, вовсе не лесной.

Отдохнув еще немного, беглецы двинулись дальше, но тут удача, сопутствовавшая им до того, сменила милость на гнев. Огибая заросли кустов, они наткнулись на орка, справлявшего малую нужду у дерева спиной к людям. С этим делом он справлялся одной рукой, второй непринужденно держал на плече здоровенную палицу, тут и там покрытую характерными бурыми пятнами высохшей крови.

Данила буквально остолбенел от ужаса, товарищ, не растерявшись, потащил его обратно за кусты, но под ногой треснула предательская ветка. Орк молниеносно повернул корпус и шею, чтобы взглянуть себе за спину, и конечно же, увидел их.

И тогда усач бросился вперед, перехватывая кирку поудобней. Орк взмахнул палицей с невероятной скоростью, но человек оказался явно не новичком в боях с орками. Он угадал эту атаку и еще до ее начала нырнул вперед. Удар просвистел над его головой, а затем лезвие кирки вошло в бок ублюдка. Усач сразу же метнулся в сторону, заходя врагу за спину, орк взревел от боли и попытался развернуться к врагу лицом, но забыл, что его штаны расстегнуты и что он сам их не держит. Потеряв равновесие и запутавшись в собственных штанах, орк растянулся на земле, а усач, оказавшись над ним, моментально вогнал кирку в массивный затылок.

Данила наблюдал за поединком широко открытыми глазами. Давид против Голиафа, причем не пращей на расстоянии, а киркой в рукопашном бою — это нечто. Однако усач вывел его из изумленного состояния, завопив то самое слово, которое инженер уже слышал от эльфа.

«Бежим!!»

А сбоку раздался рев двух десятков глоток и кабаний визг.

Драуки не потревожили отдых отряда. Илитиири подкрепились и приступили к выполнению намеченной программы. Заар'Ти и еще трое воинов отправились на поиски провианта, а Т'Альдин возглавил остальных и отправился к поверхности.

Со временем повезло: темное время суток, ночь. Протиснувшись через неприметную щель, они осмотрелись. На небе — яркий полукруг младшей, красной луны, россыпи звездных огоньков. Вокруг — утесы и скалы, да ветер, завывающий меж горных отрогов.