— Не возле гор, — покачал головой Т'Альдин, — тут мы вряд ли кого встретим, все знают, что вблизи гор можно стать добычей боевого отряда из нашего города.

Они разведали местность на небольшом расстоянии вокруг. Как и ожидалось, никаких нормальных укрытий для дневки обнаружить не удалось.

— Ну и как нам добраться до анклава под далекими горами, если мы не можем и на шаг отойти от нашего собственного Подземья?! — вопрошал Ринкор.

— Что-нибудь придумаем. В самом крайнем случае нам придется привыкать к яркому свету, хотя бы настолько, чтобы солнце не ослепляло нас полностью, чтоб мы днем не были совершенно беспомощными. Знаю, звучит ужасно, но у нас может не оказаться другого выхода.

— Это невозможно!

— Невозможно добраться до Гло'карнаса через Глубокий Туман или допрыгнуть до луны. А привыкание к свету — вопрос времени.

Через несколько дней они уже примерно знали местность вокруг. Т'Альдин, как оказалось, плюнул в темноту, но попал в свирфнеблина: поблизости через лес действительно проходила дорога. Наблюдения показали, что пользуются этой дорогой редко, одиноких путников не бывает, ездят по ней только люди, зачастую большими группами и всегда — вооруженные.

— Значит, знают, что тут можно повстречать наши отряды, — подытожила Каэлис.

— Или разбойников.

На следующий день отряд предпринял дальний поход, длительностью в половину ночи. Двигаясь в направлении, противоположном месту восхода солнца, Т'Альдин вышел к краю леса, сразу за которым раскинулись поля, а за полями вдали мерцали огни.

— Поселок, я думаю, человеческий.

Ар'Кай всмотрелся вдаль.

— Мне кажется, за ним и правее я вижу еще огни, не уверен, очень уж далеко. Но кажется, там дальше целый город. Как мы пойдем на запад, если это страна людей?!

Т'Альдин вздохнул. Раньше он никогда не интересовался поверхностью, как и любой другой представитель его народа. Максимум, что должен знать обычный илитиири — как выжить на поверхности и где находятся поселения врагов. Дальность похода поверху — в любом случае не более половины ночного перехода, обо всем, что дальше, знать незачем, потому что добраться туда все равно невозможно. В нормальных условиях время пребывания илитиири на поверхности ограничивается наступлением рассвета — и точка. И вот теперь, попав в ненормальное бедственное положение, Т'Альдин остро нуждается хоть в каких-то знаниях о поверхности.

— Да, наши дела плохи, — согласился он вслух, — если прямо на пути поселения людей, придется идти обходными маршрутами, а это потеря времени. Правда, существует еще один способ, но донельзя рискованный.

— И какой же? — спросили несколько кадетов одновременно.

— Миновать людей ночью. Видите поля? Вот эта высокая трава, которая нам по шею будет, приносит зерна, которые перетираются в белый порошок и идут на изготовление самых дорогих лакомств. Мы можем днем спать в этой траве, накрываясь плащами, а ночью идти дальше. Безусловный плюс в том, что людям и в голову не придет искать нас в своих же полях. Однако риск тоже велик, потому что люди могут наткнуться на нас в процессе полевых работ, а мы понятия не имеем, когда и как они работают на полях и насколько опасно там прятаться. И что хуже всего — даже понаблюдать не сможем, потому что если люди и посещают свои поля — то днем.

— Заросли густые, — заметил Ринкор, — обнаружить нас можно будет, только наткнувшись, заметить с расстояния — никак.

— Угу. Но если все же наткнутся — каюк, днем мы слепы и беспомощны.

— Да уж, плохи наши дела.

— Чем дальше, тем чаще я думаю о походе через тоннели драуков, — сказала Заар'Ти, — да, опасно, но всего один переход — и мы в безопасных тоннелях Гло'карнаса…

— Я тоже об этом не забываю, — согласился Т'Альдин, — и удерживают меня не драуки, а зараза. Я готов пари держать, что Гло'карнас вымер.

По дороге обратно Ринкор подстрелил какую-то птицу. Добыча оказалась кстати, мясо оленя уже подходило к концу. Конечно, птицы на всех не хватит, но в соседнем от лагеря тоннеле можно набрать немного грибов и сварить похлебку. К тому же, вскоре Т'Альдин нашел заросли ягодных кустов.

— А ты уверен, что они съедобны? — спросила Каэлис.

Т'Альдин хотел было ответить, что эльфы едят их, но вовремя спохватился.

— Я ел их, когда был на поверхности, — сказал он, — как видишь, не умер.

За четверть цикла четырнадцать голодных ртов в двадцать восемь рук обобрали кусты подчистую. Еда не особо сытная, но желудок, вроде бы, доволен.

Они вернулись обратно в лагерь.

— Значит, сегодня варим бульон из птицы, жировика и широкохвоста, — решил Т'Альдин, — оленину поедим завтра. А потом сделаем марш-бросок до людского поселка и запасемся продовольствием. Уверен, мы найдем и овощи у них на полях, и живность во дворах.

— Их поселки обычно сторожат собаки. Это такие звери, которые, учуяв чужака, поднимают шум, люди держат их на привязи у своих жилищ, — сказала Каэлис.

— Шум — не проблема. Ты заклинание «Круг тишины» знаешь? Если собаки на привязи — наложила чары и все, зверь пусть хоть охрипнет от воплей. Кстати, а эти собаки, они съедобны?

— Без понятия.

— Проблема в том, что люди непременно обнаружат разорение, даже если мы возьмем совсем немного, — возразил Ринкор.

Т'Альдин ухмыльнулся:

— И плевать. Обнаружить обнаружат, но не подумают, что это были илитиири.

— Почему ты так считаешь?

— А ты сам помозгуй. Если мы приходим куда-то, то только чтобы устроить резню и захватить пленников для жертвоприношения Ллос. И вот теперь это будет работать на нас. Если у них пропадут овощи и домашняя птица, но никто не умрет — люди подумают на кого угодно, на себя, на эльфов, на бродячих торговцев — но только не на нас.

— Хм… А ведь верно.

— Знаю, что верно.

В этот момент прямо из глаза Л'Тилла появился наконечник стрелы, и он молча рухнул головой в костер, опрокидывая котелок с кипящим бульоном.

— Драуки!!

Все схватились за оружие, а из дальнего тоннеля в пещеру влетела туча стрел. Ситуацию спасла Каэлис, почти мгновенно выбросив навстречу стрелам сложенную в глиф ладонь. Метательные снаряды под воздействием защитного заклинания остановились в воздухе и попадали.

Кошмарные полудроу-полупауки хлынули сразу из двух тоннелей, потрясая оружием и шипя от ярости. Защелкали наручные самострелы, посылая во врагов отравленные дротики. Т'Альдин попал дважды и выхватил саблю, чтобы добить корчащуюся тварь, но тут ее добил кто-то другой, а Т'Альдину пришлось отражать атаки нового неприятеля.

Несмотря на внезапность нападения и численное превосходство, драукам не удалось перебить отряд сразу. Первые нападающие были остановлены залпом самострелов, затем Каэлис пустила в ход свою магию, хлеща потоками пламени налево и направо, а пещера была тесновата, что при крайне широких габаритах паучьих тел драуков помешало последним использовать перевес в количестве. В рукопашной атаке отряд, сомкнув строй, перебил нескольких тварей, потеряв еще одного кадета, но тут появился драук-маг и оставил илитиири без поддержки колдуньи, связав Каэлис магическим поединком.

— Отходим на поверхность! — крикнул Т'Альдин, — иначе не продержимся!

Он улучил момент и метнул кинжал, попав драуку-колдуну, полностью поглощенному схваткой с Каэлис, в шею. Рядом забился в конвульсиях еще один драук: Ринкор, покинув строй и находясь за стеной товарищей, стрелял из лука, почти каждым выстрелом разя не в глаз, так в горло.

Отряд отступал к поверхности. Драуки, сориентировавшись после первой неудачи, преследовали своих заклятых врагов, стреляя из луков: тоннель еще уже, чем пещера, торчащие в стороны паучьи ноги мешали им поместиться более чем по двое в ряд, в то время как кадеты образовали строй из шести бойцов, за которым находились Каэлис и еще пять стрелков.

Однако тут из бокового коридора вывалились новые твари, все смешалось в хаосе сражения. Несколько кадетов, не сговариваясь, накрыли себя «вуалью тьмы», полусферой, сотканной из темнейшей темноты, в котором видеть мог только сотворивший заклинание. Ослепли все и разом, как илитиири, так и драуки.