– Ну ладно, мальчики обещают вести себя как следует, – сказал он, ни к кому не обращаясь.

Хантер помолчал, потом посмотрел на Моргана.

– Так ты берешь его?

– Ну кто-то же должен. И так много парнишек погибло, надо хоть одного научить нормальной жизни.

– Сонни, ты слышишь? – спросил Хантер. Парень кивнул.

– Морган только что предложил ввести тебя в курс дела. Ты понял?

– Да, сэр.

– Ты не найдешь человека, который лучше бы разбирался в коровах, чем Морган. Слушайся его и многому научишься.

– Коровы? – печально спросил Сонни.

– Коровы.

– Ну что ж, коровы так коровы, – вздохнул Сонни и повернулся к Моргану. – Я буду рад, сэр, научиться у вас всему, что вы сочтете нужным.

Элисса засмеялась. Очень заразительно, по-женски.

Мужчины посмотрели на нее и тут же пугливо отвели взгляды. Никому не хотелось связываться с Хантером.

– Остальные тоже могут наняться ковбоями, – сказал Хантер, – или попытать счастья с бандой Калпепперов. Или вообще уехать за пределы Руби-Вэлли.

Мужчины кивнули, прекрасно поняв намек Хантера: если они не согласятся работать на Лэддер-Эс и он увидит их снова, значит, они – в банде Калпепперов.

Стало быть, врага.

– Если дело дойдет до стрельбы, я прослежу, чтобы вы получили вознаграждение, – сказал Хантер. – Но имейте в виду: вооруженные работники все равно будут получать больше.

Один из трех мексиканцев заговорил мягким голосом с испанским акцентом.

– Мы братья Эррер, сеньор. Мы слышали, что случилось с вашей семьей в Техасе. С нашей семьей произошло то же самое. Мы готовы прикончить этих дьяволов без всякой оплаты.

Хантер застыл. Потом кивнул.

– Судя по вашему виду, вы прекрасные работники. Так что для Лэддер-Эс от вас будет польза.

– Спасибо, сеньор.

– Выберите себе кровати и накормите лошадей. Начнем сгонять скот и мустангов после завтрака. Можете кинуть жребий, кому дежурить сегодня ночью.

Когда мужчины отъехали к загону, Хантер повернулся к Моргану и протянул руку. Морган пожал ее, потом шлепнул Хантера по плечу с фамильярностью старого друга.

– Я чертовски рад, что вытащил тебя из плена, – сказал Морган. – Тот лагерь не годится ни для человека, ни для зверя.

– Аминь.

Надеясь, что мужчины забыли о ней, поглощенные воспоминаниями, Элисса стояла тихо. Ей не терпелось узнать о прошлом Хантера.

– Я слышал, ты подрядился перегонять стада из Техаса в Канзас, – сказал Хантер.

– Да, платили хорошо, но дело уж очень муторное. Некоторые ребята тупее коров.

– Да, тебе больше подходит держать в руках оружие.

– Так точно, полковник.

– Да зови меня просто Хантер. Меня все так зовут… В лицо. Однако один черт знает, как они зовут в бараке.

Смеясь и качая головой, Морган повернулся к Элиссе, приподняв шляпу.

– Вам повезло – заполучить Хантера Максвелла в охранники! Уж он-то разберется с кучкой Калпепперовской дряни, попомните мои слова.

Элисса наблюдала, как Морган пошел к лошади, вскочил в седло и поехал к загону. Она повернулась к Хантеру.

– Хантер Максвелл, – сказала она. – Из Техаса.

Он кивнул.

– Спасибо, Хантер Максвелл.

– За что?

– За то, что защитил мою честь.

– Я не защищаю честь вертихвостки, – заявил Хантер. – Только дисциплину. Отсутствие уважения может подорвать все дело. И гораздо скорее, чем дрянная еда.

Гнев захлестнул Элиссу.

– Что, не понравилось, когда назвали моим угодником? – с наигранным сочувствием сказала она. Вместо ответа Хантер крепко сжал губы. Элисса не обратила внимания на угрозу в его лице.

– Ну вот и отлично, – сказала она. – Тебе придется привыкнуть, угодник. Так же, как мне пришлось привыкнуть к кличке Сэсси. Что ж, колючка так колючка.

Вздыхая, Элисса незаметно потерла поясницу. Печь хлеб еще на одиннадцать едоков, особенно после целого дня езды верхом по заросшим травой пастбищам и сосновым лесам Лэддер-Эс, тяжело.

В первый день появления новых людей Хантер приказал Джимпу готовить еду для всего барака. Сам Хантер продолжал питаться в доме. Джимп – хороший повар, но печь хлеб не умел, и эта работа досталась Пенни и Элиссе.

Но Пенни как следует не окрепла после болезни, и месить тесто и делать бесчисленные батоны взялась Элисса. Она пыталась заниматься и стиркой, и чисткой одежды, но Пенни воспротивилась – должна же быть от нее какая-то польза.

– Как ты себя сегодня чувствуешь? – спросила Элисса вечером, когда они закончили мыть кухню.

– Лучше, спасибо. Твой травяной настой, похоже, помогает.

– Но ты такие лицо скорчила, когда пила, – засмеялась Элисса.

Пенни улыбнулась, и огладила руками ситцевое платье, кинув взгляд на изношенные ботинки.

– Потому что у него вкус гуталина, – сказала Пенни.

– Правда? А когда это ты успела попробовать армейские ботинки Хантера?

Пенни прыснула и покачала головой.

– Ну честно, Сэсси, ты совершенно неисправима.

– Ах, если бы я была исправи-и-ма, – протянула Элисса на манер Моргана, – мои кузины стерли бы меня в порошок, без конца исправляя и улучшая.

– Поосторожнее, – сказала Пенни, – а то за них это сделает Хантер.

Элисса бросила на Пенни быстрый взгляд, но та не заметила. Морщинки вокруг ее рта и глаз становились все заметнее.

Жить в ожидании, что вот-вот останешься на улице, разоришься или налетчики выгонят тебя из дома, очень трудно.

– Ну, Хантер больше лает, чем кусается, – усмехнулась Элисса.

– Зря так думаешь. Он серьезный мужчина.

– Может быть, но сейчас он уже чаще улыбается, чем в первые дни. Ты не заметила?

– Нет.

– Ну что ж, а я заметила, – сказала Элисса. Пенни провела руками по юбке и фартуку, снова разглаживая их.

Элисса уловила мрачноватое выражение лица Пенни.

– Тебя не болезнь замучила, – тихо сказала Элисса. – Ты боишься налета Калпепперов, так ведь?

Пенни молча покачала головой.

– Ну тогда из-за Билла, – заявила Элисса. В карих глазах Пенни стояли слезы.

– Да, он не появляется здесь с тех пор, как ты вернулась, – сказала она. – Как только Билл взглянул на тебя, он увидел Глорию и не мог высидеть больше двух минут.

– Не мою мать он увидел, – насмешливо сказала Элисса. – Он взбесился, что я не захотела продать ему Лэддер-Эс,

Пенни ничего не ответила.

– А Билл не бывает здесь, когда я выезжаю на пастбище?

– Нет.

– Странно.

– Ничего странного! Что ему тут… делать?

Горечь в голосе Пенни резанула по натянутым нервам Элиссы.

– Билл не должен надеяться, что я продам дом. Даже ему, – подчеркнула Элисса.

Пенни снова молча покачала головой. И не из-за несогласия с Элиссой. От безнадежности.

– А ты уверена, что Билл не был тут без меня? – спросила Элисса.

Пенни стиснула руки под фартуком.

– Уверена, – равнодушно проговорила она. – А что?

– Да почти каждый раз, когда я проезжаю мимо Уинд-Гэп, вижу свежие следы между Ладдер-Эс и Би-Бар.

– Наверное, ты ошибаешься.

Деревянный голос подруги и легкое дрожание рук говорили Элиссе, что эта тема болезненна для Пенни. Ничего хорошего от такого разговора не получится.

– Ладно, не важно, – тихо сказала она. – На кухне чисто, лампы горят, и я хочу танцевать. – Элисса протянула руки и улыбнулась. – Давай. Когда танцуешь – жить легче. Ты разве не знаешь?

Поколебавшись, Пенни взяла протянутые руки.

Элисса присела в облаке бледно-зеленого шелка платья и золота нижних юбок. Она запела чистым контральто, закружилась, увлекая Пенни. Они вальсировали по кухне, пока Элисса не охрипла и не остановилась, едва дыша. Грудь Пенни тоже часто вздымалась.

– Ну хватит, – сказала она, задыхаясь и хохоча. – Я еле держусь на ногах.

Качая головой, Пенни опустилась на деревянный стул возле кухонного стола, за которым они ели каждый день, потом подняла глаза и… увидела Хантера. Он стоял на пороге и наблюдал за ними с бесстрастным лицом, а темные, цвета антрацита глаза горели огнем.