— Откуда эта сука все знает?! — с испугом заорал Таркевин.

— Он решил подставить Сергея Кнехта! — воскликнула Ольга. — Набрал в шприц кровь Мелиссы Котовой и набрызгал в щели дверного проема его гаража. Постарался, чтобы капли попали внутрь.

— Это ваши догадки? — осторожно спросил Столетов.

— Шприц он выкинул между крайним боксом и опорой высоковольтной линии… Думаю, его можно найти там…

— Зотов, — коротко бросил Столетов.

Сержант умчался.

— Вот мы сейчас и проверим, насколько это достоверно, — пробормотал Клим. — А действительно, Ольга Викторовна, откуда вы все знаете?

— Он хвастался, — пожала плечами Точилова. — Он думал, что я никому ничего не смогу рассказать…

— Че ты врешь, корова! Не говорил я тебе этого!

Вернулся сержант Зотов. Молча показал всем пустой грязный шприц, уложенный в полиэтиленовый пакет.

— Ну вот, как бы там ни было, а вещдок есть. Верно, Света?

— Конечно, — с готовностью ответила Третьякова. — Ну что, Таркевин? Сами покажете, где вы расправлялись с девушками или заставите искать нас?

— Мне вам нечего показывать, — дрожащим от паники голосом сказал Марек. — А на этом шприце вы моих отпечатков все равно не найдете…

— «Нет, я косточку бросил за окошко», — процитировала Ольга. Клим и Светлана засмеялись.

— Куда идти? — спросил потом капитан.

— Попробую понять, когда мы выйдем отсюда, — сказала Ольга. — Надо вернуться на улицы города.

— Машину-то мы отпустили, — произнес Зотов.

— Поедем на машине этого деятеля. Все равно ее придется на арестуху ставить, — сказал Столетов.

На том и порешили. Клим запер и опечатал бокс. На заднее сиденье «хонды» посадили Марека, которого с одной стороны поджал Зотов, с другой — Столетов. За руль села Светлана, рядом с ней устроилась Ольга. Автомобиль двинулся прочь от гаражей.

Близ дороги стояла группа подростков, и они совсем не торопились домой. Ольга отметила, что их количество увеличилось. Наверное, решили убедиться окончательно, что все в порядке. Учительница помахала им рукой, когда машина проезжала мимо.

— Куда едем? — спросила Света.

— К почте. К нашему почтовому отделению, — сказала Точилова.

— Ты че сокращаешься? — прошипел сзади Зотов, обращаясь, без сомнения, к задержанному.

— Времени восьмой час, — сказал Столетов. — Слышь, Таркевин? Отделение связи в котором часу на охрану сдается?

— После семи вечера, как положено, — проворчал Марек, не видя резона делать секрета из этой информации.

— Нам не понадобится главный вход, — сказала Ольга. Можно зайти сбоку, через угольный подвал.

— Он тоже под охраной, — заявил Марек. Сейчас даже Ольга отчетливо слышала, как стучат его зубы.

— А вот и нет, — возразила она. — Старая кочегарка не находится в контуре… Приехали, можно остановиться.

— Выходим, — произнес Столетов. — Нет, Таркевин, не дергайся! Сиди здесь. Зотов, приглядывай за ним хорошенько.

— С удовольствием, капитан, — показал зубы Зотов.

Погруженное в темноту старое здание почты выглядело зловеще. Столетов, Третьякова и Точилова подошли к глухой стене с примыкающим к ней люком на каменном подиуме. В давно минувшие времена печного отопления сюда засыпали уголь…

— Он пользовался этим подвалом два раза, — сказала Ольга. — Подцеплял монтировкой люк и сбрасывал вниз связанных девушек. Они аккуратно скатывались в помещение. Потом спускался после смены в подвал… И делал, что хотел.

— Н-да, — пробормотал Столетов. — Вроде бы и не совсем уж глухомань, а ни одного окна в округе… Надо будет сказать, чтобы участковому на вид поставили… А как мы сейчас туда попадем?

Ольга задумалась.

— Через офис никак. Его закрывает начальник отделения связи и сдает на охрану.

— Так вот же спуск в подвал! — сказала Света, зайдя за дом. Там в тыльной стене имелось запертое сейчас окно с грозной надписью: «Внимание! При обмене почты не стой между стеной и выдвижной секцией транспортера!» А прямо под ним словно под землю уходила узенькая замусоренная лестница, оканчивающаяся маленькой металлической дверью, над которой тускло светил красный фонарь. Рядом с фонарем был установлен электрический звонок.

— Так это же сигнализация, — сказал Столетов.

— Имитация, — возразила Ольга. — Он сам прицепил эту штуку. — Правда, снаружи нам туда не попасть. Дверь открывается только изнутри. Ее даже не выломать просто так, она толстенная, как в бомбоубежище. А если кто-то из посторонних вдруг откроет люк и попытается туда забраться, то обратно вылезти без чужой помощи он уже не сможет. Там ниже ската есть створки, их надо будет сверху отжать той же монтировкой.

— Этот мерзавец все продумал, — прошептала Света.

— Ладно. Но как мы попадем туда сейчас? — повторил вопрос Клим.

— Только через люк. В багажнике лежит монтировка. Большая такая.

Столетов секунду думал.

— Хорошо, сказал он.

Затем подошел к машине, открыл дверь багажника и действительно нашел там длинную монтировку. Вернулся к люку, подцепил его, с трудом приподнял. С глухим лязгом чугунная крышка отползла в сторону. Клим посветил фонариком в люк.

— Да, — сказал он. — Вижу гладкий стальной скат. Этакая детская горка. Упирается в стенку… Или створки. Прыгаю… Света, если я не сумею на ходу удержать эти створки, попробуй их как-то открыть.

— Конечно, — сказала Третьякова.

Клим опустил ноги в люк, начал понемногу сползать вглубь.

— Так, кажется, нащупал створку… Она свободно открывается внутрь… А-а, блин!

С этим возгласом капитан Столетов потерял опору и проскользнул в подвал. Металлические створки пропустили его вниз и с грохотом захлопнулись.

— Я на месте! — услышали женщины приглушенный крик.

— Оля, держи меня за ремень, — сказала Света. — Я попробую раздвинуть створки.

Ольга выполнила просьбу. За ремень держать Свету было совсем несподручно, но обхватить ее за бедра оказалось гораздо удобнее. И приятнее.

Послышался лязг, скрежет, внизу мелькнул свет фонарика.

— Поймал! — крикнул Столетов. Сейчас зафиксирую… Створки на защелке, это действительно мышеловка… Вы знаете, я здесь такое увидел… Нашего клиента можно хоть сейчас к нескольким пожизненным срокам приговаривать. Вызываю подкрепление. Света, спасибо. Вылезай обратно, а то в такой позе у тебя кровь к голове приливает…