— Она говорит, что я бестолковая.

Ирис чуть расслабилась. Наверное, все-таки, второе.

С того мгновения, как Ирис решила бежать, опасности чудятся ей на каждом шагу. Сначала эта девчонка врывается в ванную, когда Ирис смывает кровь, и неизвестно что успевает увидеть. Потом Гелла напоминает ей о вечерних процедурах — и может быть, совсем не по доброте душевной, а потому, что докладывает Амали, которая, в свою очередь, отчитывается перед примом и Мариэллой. А теперь эта веснушчатая малышка снова сталкивается с Ирис в той же ванной — и не потому, что у них спальни рядом, а потому что... следит за ней и говорит о странных вещах, пытаясь спровоцировать на неадекватную для омеги реакцию?

Но это чушь. Гелла — наивная красотка, у которой в голове вакуум. А эта девчонка просто маленькая глупая четверка или даже тройка. Сколько ей лет? Восемь? Девять? Ей даже не подключили еще программу полового созревания. Она ребенок. Она еще ничего не понимает, и потому несет чушь. Она использует «человеческие» термины, пытаясь выглядеть старше и умнее. Но одними словами здесь не обойдешься.

— Учителя созданы, чтобы оценивать, — пожала плечами Ирис.

— Да, но Мариэлла... Она необъективна, — протянула малышка.

— Это невозможно. Все омеги объективны. Или ты считаешь, что способна на большее, и Мариэлла этого просто не разглядела?

— Дело не в том, на что я способна. Вот ты, например... Наш поток сидел на вашей последней проверке по эмоциям. Я видела, как ты свернула голову этому кролику. Ты же... Я бы так не смогла. Я бы ничего не поняла. Стояла бы и мямлила. Откуда мне знать, что чувствует человек, убивая...

Интересно. Очень интересно. А может, этот ребенок просто набивается ей в друзья? Такое возможно. Старший товарищ — отличный источник опыта. У старших можно научиться многому, к тому же это проще, быстрее и удобнее. Перенять чужой опыт или тыкаться вслепую самой? Конечно, первое куда лучше.

— И при этом ты всего лишь на шестом уровне, — добавила девчонка, и Ирис ощутила, как по ее нейронам заструился сигнал тревоги.

Или все-таки нет? Все-таки наталкивает ее эта девчонка на неудачный ответ?

— Я просто готовилась, — ответила Ирис. — Это же проверка. Нужно было себя показать.

— И все-таки, — напирала малышка.

Да что, наконец, нужно этой веснушчатой дуре? Бояться ее или послать куда подальше?

— Может, она и тебе занижает баллы? — сощурилась девочка.

— С чего бы? — качнула головой Ирис.

— Потому что этого хочешь ты.

Сигнал тревоги взорвался перед глазами сверкающим фейерверком.

— Ты не хочешь в город, — продолжила малышка. — Ты вообще не хочешь уходить из Центра. Поэтому ты не показываешь всего, что можешь.

Ирис отвернулась. Сигнал поутих.

— А ты? Ты хочешь остаться здесь? — спросила она.

— Конечно нет, — девочка мечтательно завела глаза. — Я хочу увидеть все. Я хочу жить в Эмпориуме. Как будто я свободна.

Ирис прищурилась. Еще одна мысль на грани. Омегам не положена свобода, да и стремиться к ней им тоже незачем. Омеги привязаны к Центру и к его персоналу. Они нуждаются в ежемесячном уходе, специальных проверках, квартальных диагностиках. Без них ошибок не избежать, а здесь для их прогнозирования есть прим Магнус, омега, подключенный напрямую к Сенату. Больные омеги Центру ни к чему, да и самим омегам эти ошибки никакого счастья не принесут. Какая радость в том, чтобы рухнуть в какую-нибудь сточную канаву и так из нее и не выбраться?

— Я должна идти. Уже объявили отбой. И тебе, кстати, тоже пора, — заметила Ирис.

— Да, я забыла почистить зубы, — легко отозвалась девчонка. — Спокойной ночи.

Ирис смерила ее взглядом с ног до головы, а потом развернулась и поскорее вышла вон. Нарваться на лишнюю проверку не хотелось.

И только потом, уже засыпая, она вдруг вспомнила, что о своем разряде веснушчатой девчонке не говорила. Но было уже поздно, и сон сморил ее раньше, чем она успела испугаться.

— Все готовы?

Экскурсию вела Мариэлла. Кроме директора и прима выходить за пределы Центра права не имел никто, а прим до такой развлекательной ерунды, как экскурсия, не опускался.

Тридцать четыре омеги собрались на лужайке перед главным входом. Все, как один, молчали. Систему орошения еще не отключили, и порывы ветерка бросали в лицо брызги, которых Ирис совсем не замечала. Она крутила головой в поисках веснушчатой девчонки, но, к счастью, так ее и не заметила. После завтрака весь Центр погрузился в сосредоточенное молчание. Начались утренние занятия, и только двадцать два юноши, двенадцать девушек и Мариэлла нарушали привычный распорядок.

Ирис казалось, что она — как натянутая до предела тетива. Все ее системы загрузились до предела, и ей чудилось, что еще немного, и она в буквальном смысле разорвется надвое. Рана на пояснице как будто чесалась. Ничего подобного Ирис, конечно, чувствовать не могла, только эта успокоительная мысль нисколько не помогала. Ирис все представляла, как Мариэлла оборачивается, смотрит на нее в упор и интересуется тем, когда же Ирис собралась от них сбежать.

— Идемте. Транспорт уже подали.

Ирис думала, что они полетят дисколете. Как-то старших возили в развлекательный полет над горами, и на лужайку перед Центром подали именно такую штуковину. Но нет, до главной площади было не так уж и далеко, и в этот раз им предстояло перемещаться на пузатом автомобиле, который больше походил на вздутую стеклянную булочку, чем на серьезное средство перемещения. Даже сиденья внутри были прозрачными, и только кнопки на приборной панели мигали то красным, то зеленым.

— Поскорее, пожалуйста. Мы отстаем от графика.

Никто, конечно, не отставал. Мариэлле просто нравилось давить на сознательность и напоминать о порядке.

Ирис протиснулась между девушками, которые замешкались у входа, рассматривая панель автоматического управления, и забралась в самый конец салона. Ей хотелось расслабиться и сосредоточиться на деле, которое она собиралась так отважно провернуть, но рядом с ней плюхнулась Гелла и смешала все планы.

— Интересно, — с лучезарной улыбкой поведала она. — Все это так интересно.

Ирис вежливо кивнула.

— Я хочу сказать, что с нового учебного года начнется самое-самое.

Ирис кивнула снова.

— Как ты думаешь, будут в Центр приходить из журналов?

Ирис пожала плечами.

— Думаю, собственная омега в редакции им не помешает. Ну, другой взгляд и все такое.

Ирис кивнула в третий раз.

— Давай сегодня везде ходить вместе. Потренируем дружбу. Как тебе такая идея?

Ирис отвернулась к окну.

— Я бы просто посмотрела на город. Без всяких упражнений, — сказала она.

— Ну, как хочешь, — пожала плечами Гелла. — Мне кажется, это так интересно: потренироваться перед людьми...

— У меня шестой разряд, Гелла. Со мной у тебя ничего красивого не выйдет, — напомнила Ирис.

— Как хочешь. Ну-ка, подожди. — Гелла свела брови. — Похоже на досаду?

— Да.

Гелла отвернулась и стала щебетать с девушкой, усевшейся напротив. Ирис только с облегчением выдохнула. Автомобиль потихоньку наполнился, двери бесшумно сдвинулись, Мариэлла продиктовала панели пункт назначения и присела на кресло у входа. Машина мягко тронулась.

Теперь, когда до заветного побега оставались считанные минуты, замысел вдруг показался Ирис слишком сложным и без меры самонадеянным. Мозг упорно подсчитывал вероятности, выдавая совершенно неутешительные цифры, но Ирис его не слушала. Она хотела быть человеком, а это значило, что все эти статистические выкладки ей не важны. Будь что будет. В конце концов, по результатам экзамена ее непременно ждет печь, и лучше уж попытаться сейчас, чем пожалеть потом. Ирис решилась и в поисках чипа уже вскрыла свои покровы. Пути назад нет.

Мимо замелькали зеленеющие липы. Аллея заворачивала налево, огибая Центр по широкой дуге, и Ирис замерла: в просветах между деревьями виднелся шпиль полуразрушенного островерхого здания, которое она так любила рассматривать из окна спальни. Но вместо того, чтобы проехать рядом, автомобиль вильнул и оставил руины позади. Оборачиваться Ирис не стала: не хотела привлечь внимание. Вместо этого она едва заметно улыбнулась, чтобы хоть немного себя подбодрить. Может, эти остатки старой цивилизации она и не увидит, зато увидит хоть что-то кроме печного горна. Главное — не хлопать глазами и сосредоточиться.