Она была в приподнятом настроении.

Он был очаровательным, забавным, невероятно воспитанным и любезным с тетушкой Бет, что ей польстило. Джеффри казался еще более сногсшибательным, чем о том предупреждала Джесси: в яркой спортивной фланелевой куртке и свободных габардиновых брюках цвета слоновой кости, синей рубашке и аскотском галстуке. Потрясающе элегантный и располагающий к себе. Из них получилась бы замечательная пара, оба — высокие, светловолосые, с врожденной грацией. Они привлекали бы к себе всеобщее внимание.

— Сегодня в поисках вас, Джессика, я объехал холмы, и все тщетно. Где вы скрывались?

— В доме с ванной глубиной в четыре фута и кухней, позаимствованной в музее.

— Играя в Златовласку, смею предположить. Три медведя пришли до того, как вы покинули дом? А какова была на вкус каша?

— Объедение. — Она рассмеялась и слегка покраснела, когда Джеффри взял ее за руку. Но он держал ее всего лишь секунду.

— Вчера в холмах вы явились мне прекрасным видением.

Вы выглядели как богиня.

— Тетушка Бет сказала, что у меня на жарком солнце появились галлюцинации.

— Да, но ты по крайней мере не упоминала о том, что увидела небожителя. — Бетани поставила его на место, чтобы посмотреть, как он с этим справится. Оказалось, превосходно.

Джеффри был очень любезен и оставил их незадолго до обеда, пригласив обеих на ленч к своим хозяевам. Тетушка Бет отказалась, сославшись на дела, а Джессика с удовольствием приняла приглашение. Он уехал в шоколадного цвета «порше», а Джессика посмотрела на Бетани с девичьим блеском в глазах.

— Ну, что ты думаешь?

— Слишком высокий. — Тетушка Бет пыталась напустить на себя суровый вид, но не смогла, так как лицо помимо ее воли расплылось в улыбке. — Во всем остальном я целиком и полностью одобряю. Он неподражаемо обаятелен, Джессика!

Просто неподражаемо.

Бетани говорила так же восторженно, как чувствовала себя Джесси. Она пыталась с этим бороться, что стоило ей немалых трудов.

— Он — милый, да? — Она на мгновение посмотрела задумчиво и ловко сделала на полу пируэт. — Но не такой милый, как мой дом.

— Джессика, ты сбиваешь меня с толку! Я слишком стара для подобных игр! Какой дом? И как ты можешь такого мужчину сравнивать с домом?

— Без труда, потому что я — злобная. И я говорю о моем доме. О том, который я сегодня сняла на все лето!

У тетушки Бет вытянулось лицо.

— Джессика, ты сняла на лето дом Уилингов?

— Да, а если он мне понравится, я останусь там и дольше.

Тетушка Бет, я счастлива здесь. Ты была права: пришло время перемен.

— Да, детка, да. Но менять на что-то подобное? Такая жизнь для старухи, а не для тебя. Ведь не можешь же ты запереть себя в деревне. С кем ты будешь разговаривать? Чем займешься?

— Разговаривать я буду с тобой и к тому же снова вернусь к живописи. Я забросила это занятие много лет назад, а я так люблю рисовать. Могла бы и тебя изобразить на холсте.

— Ах, Джессика, Джессика! Всегда так легкомысленна!

Иногда ты меня пугаешь. В прошлый раз ты со всех ног помчалась домой, чтобы получить развод, а что ты делаешь теперь? Пожалуйста, дорогая, поразмысли над всем хорошенько.

— Думаю уже сейчас и еще долго буду думать. Я сняла его всего лишь на лето, а там — посмотрим. Это не навечно. Сделаю попытку. Единственное непоколебимое решение я приняла в отношении бутика: я продам его.

— Бог ты мой, ты столько времени отдавала магазину. Тебя не будет потом грызть сожаление? — Тетушку Бет эта новость потрясла невероятно.

Она как-то предложила продать магазин, но не подумала, что Джессика воспримет ее совет серьезно. Что же она наделала?

— Абсолютно. Я собираюсь продать «Леди Джей» Астрид.

В любом случае предложу его ей, когда вернусь.

— Она купит. Можешь быть уверена, Джессика. Не могу сказать, что я сожалею. Полагаю, для нее так будет лучше. А ты не пожалеешь? Похоже, он много для тебя значит.

— Значил, но сейчас это часть прошлого, от которой я избавилась. Не думаю, что буду жалеть о нем.

— Надеюсь.

Что-то изменилось, они обе чувствовали это. Впервые за долгое время Джесси ощущала в себе полноту жизни, а не крайнюю степень утомления.

— Он приспособлен для жизни?

— Более или менее, после основательной уборки.

— А что с мебелью?

— Поживу в спальном мешке. — Она ни капли не была этим озабочена.

— Не смеши людей. У меня есть ненужная мебель в сарае и кое-что на чердаке. Сама выбирай. По крайней мере создашь себе комфорт.

— И счастье.

— Джесси.., я на это надеюсь. И попытайся не двигать гор в ближайшем будущем. С толком используй отведенное тебе время. Думай. Взвешивай свои решения.

— Как раз то, что ты делаешь?

Тетушка Бет не могла сдержать веселья:

— Нет. Но считается, что такие советы старушки должны давать молодым девушкам. Я всегда влетаю сломя голову и делаю, что хочу, а потом поправляю ограду. Сказать по правде, мне по душе, что ты будешь рядом все лето.

Пожилая женщина нежно улыбнулась, и Джессика стала задумчивой.

— А что, если я останусь и после того, как кончится лето?

— О, тогда я отважу тебя от своих дверей и стану стрелять по тебе из кухонных окон. Как ты думаешь, что я буду делать?

Буду рада, конечно. Но я не стану поощрять твой приезд сюда только ради меня. Я не делаю этого даже для Астрид.

Но на самом деле она считала, что Джесси здесь не осядет. К концу лета ей надоест однообразная жизнь.., а англичанин, который переезжал в Сан-Франциско, выглядел очень многообещающим.

Он приехал на следующий день, чтобы отвезти Джесси на ленч. Вернулась она невероятно воодушевленная. Ей понравились новые знакомые, им пришлась по душе ее затея остаться на лето. Джессика получила приглашение заглядывать к ним в гости в любое время, когда она пожелает. Пятидесятилетние супруги часто приглашали друзей из Лос-Анджелеса, и Джеффри был одним из них…

— Насколько я понимаю, я буду проводить здесь много времени нынешним летом.

— Да-а?

— Да. А к тому же сюда чертовски далеко добираться из Сан-Франциско. Джессика, вы могли для летних прогулок выбрать место поближе.

Она еще не сообщила ему о том, что предполагала переехать сюда насовсем. Джесси рассмеялась, глядя ему в лицо, когда он высадил ее у дома тетушки Бет.