Он показывает мне жестом войти внутрь.

— Сядь.

Я смотрю на Джонти, по-прежнему занимающего кресло Эзры, и проглатываю ком в горле.

— Я хочу пойти с тобой, — робко прошу я.

— Ты, на хрен, кем себя возомнила? Моей комнатной собачкой? — Эзра резко отворачивается от меня. — Джонти, не спускай с неё глаз.

И он уходит.

Я, стиснув зубы, наблюдаю, как Эзра скрывается в полумраке коридора и исчезает за углом. Ненавижу, что хочу его, несмотря на его жестокость.

— Можешь стоять там всю ночь, а можешь войти и сесть. Я не кусаюсь, — говорит Джонти, на его губах играет довольная улыбка.

— Он просто оставил меня… — я вхожу в кабинет, но останавливаюсь рядом с дверью.

Джонти смеётся, вытаскивает из кармана пачку сигарет и протягивает мне. Я качаю головой, и он, зажав сигарету в зубах, прикуривает.

— Послушай, сладкая, Эзра Джеймс — тот ещё мерзавец, — он выдыхает облачко дыма. — Но то, что он помог тебе, — похоже, это его первый человечный поступок на моей памяти.

Джонти откашливается.

— Это лишь потому, что ему нравится причинять мне боль.

Джонти вновь усмехается.

— Да. Извращённая хрень, — его взгляд путешествует по моему телу, и меня начинает тошнить. — Но я тебя не обижу, милая. — Я делаю шаг назад, и Джонти фыркает. — Я просто шучу. Чёрт. Я люблю свои яйца. А Эзра… он как питбуль с костью. Её нельзя трогать. По крайней мере, до тех пор, пока он не сгрызёт её сам.

Эзра

Джонти уже пару дней как следил за Зи, но тот, похоже, не придерживался маршрутов. Насколько нам было известно, он не появлялся ни в каких подозрительных местах. Я наблюдаю из машины, как Зи открывает дверцу, вылезает из автомобиля, закрывает его и направляется к таунхаусу. Он стучится в дверь, ему открывает женщина, которая, увидев его, широко улыбается. Зи обхватывает ладонями её лицо и целует, а потом вталкивает обратно в дом. Может, это один из его борделей, а может, это место не имеет никакого отношения к его бизнесу. Что трудно представить, зная его пристрастия.

Как только на втором этаже загорается свет, я перебегаю дорогу и, пригнувшись, прячусь за его машину. Затем расстёгиваю спортивную сумку и достаю оттуда два блока пластида. Бомбы — не мой конёк, в отличие от Джонти, но я могу справиться с взрывчаткой для машины. Я подсоединяю мобильный телефон к детонатору, а потом скотчем креплю детонатор к блокам.

Улёгшись на спину, я залезаю под машину и замираю, прислушиваясь к звукам из дома. Скорее всего, Зи, находясь в блаженном неведении, сейчас трахает ту женщину, и последнее, что мне хочется, — чтобы меня, мать его, поймали.

Скотчем я приклеиваю бомбу к ходовой части, прямо в центр машины, и включаю телефон. Зи узнает на собственной шкуре, что случается, когда меня хотят нагнуть. Я не могу его убить, пока не могу, но нужно напомнить ему, что это лишь вопрос времени. И я сделаю это, когда, мать его, захочу.

Я поднимаюсь и перебегаю дорогу к своей машине. А потом жду. Мне приходится ждать три грёбаных часа, пока Зи потрахается, вытащит свой член и решит, что пора уходить. Он выходит из дома, и я нажимаю кнопку дозвона на телефоне. Зи останавливается на крыльце, и тут его «БМВ» за шестьдесят кусков взрывается. Стекла моей машины дрожат, и я отворачиваюсь от слепящего пламени. Когда я поворачиваюсь обратно, Зи неподвижно лежит на крыльце.

Он не стал кучкой пепла на переднем сидении своей машины лишь потому, что у него на меня компромат, но ему не стоит забывать, что я перестаю здраво мыслить, когда меня шантажируют, — никому, чёрт побери, не позволено меня обманывать.

Я быстро набираю номер Джонти.

— Привет, — отвечает он.

— Всё готово. Завтра займёшься складом. Я хочу, чтобы этот мудак приполз ко мне на коленях.

Я вешаю трубку и отъезжаю от таунхауса, направляясь обратно в клуб, пока не появились копы. Единственное, что меня возбуждает, — это взрывать всё к чёртовой матери. Я мог бы позвонить Джен, но теперь она кажется дешёвой заменой сумасшедшей Эви.

Эви

Диванная подушка подпрыгивает, слышится лязганье когтей Дейва по полу. Я слегка дезориентирована. В комнате темно, если не считать зажженную лампу на столе, и тут я вспоминаю, где нахожусь.

— Ну, и что ты собираешься с ней делать, Эз? — это был голос Джонти, доносящийся из-за закрытой двери. — Ты же не собираешься оставить её здесь?

— Блять, я не знаю. У меня нет времени нянчиться с ней, но Зи, мать его, её убьёт.

— Да брось, Эз, — Джонти рассмеялся. — Ясен пень, ты держишь её здесь не потому, что у тебя вдруг заработал моральный компас.

— Отвали.

Джонти снова смеётся, его смех перерастает в кашель.

— Похоже, она отлично выносит побои, раз ты решил стать для неё белым рыцарем. Или попался на её хорошенькое личико?

— Кончай стебаться. Она помогает мне отвлечься. Порку переносит лучше, чем даже Джен, а член сосёт почти также хорошо, — он смеётся. — Я еду домой. Отведи её в какую-нибудь комнату. Но не своди с неё глаз.

Всё моё тело словно охватывает огнём. Эзра говорил мне, что мои губы созданы для его члена… Пульс барабанит в горле. Он хочет поиграть в моего спасителя. Хочет пороть меня, использовать, трахать до беспамятства… что ж, я покажу ему, насколько хорошо умею отвлекать.

Дверь открывается, и входит Джонти. Его взгляд блуждает по моему телу, а потом он берёт мой чемодан.

— Пошли, сладкая. Покажу тебе твою комнату.

Я вздыхаю, поднимаюсь с дивана и следую за ним по коридору. Он останавливается, чтобы открыть дверь, и я не могу не заметить равномерное постукивание и скрип пружин, доносящихся из-за двери соседней комнаты. До нас доносится фальшивый стон, и удары в стену становятся быстрее. Джонти усмехается себе под нос, распахивая передо мной дверь. Он забрасывает мой чемодан внутрь.

— Ванная в конце коридора, — говорит Джонти и захлопывает дверь.

В комнате почти нет мебели, только кровать в центре и батарея под окном. Я внимательно осматриваю покрывало, а затем откидываю его. Простыни пахнут чистотой, но я всё равно не снимаю одежду, залезая в постель. Никакое количество отбеливателя не смоет грязь с этого белья. Я кладу голову на подушку, и тут же в мыслях проносятся презрительные слова Эзры.

«Порку переносит лучше, даже чем Джен, а член сосёт почти также хорошо».

Существует семь смертных грехов. Мне кажется, Эзра знаком со многими из них. Похоть, гордыня, зависть. Эзра из тех, кто не любит делиться. И, к моему большому удивлению, он заставил меня осознать, что я тоже принадлежу к тому типу женщин, которыми не хотят делиться. Может, я для него просто игрушка — отвлечение. Но я его отвлечение.

Око за око…

Я закрываю глаза и погружаюсь в сон. Мне снится, как он причиняет мне боль, каждый раз новым способом.

Эзра

У меня звонит телефон, и я улыбаюсь, когда вижу на экране номер Зи.

— Зи, как дела?

— Ты — грёбаный ублюдок, Эзра, тупой грёбаный ублюдок, — ругается он.

— Нет, Зи, — смеюсь я. — Тупой здесь ты, потому что решил, что можешь безнаказанно трахать мне мозги. Ты, правда, считаешь, что можешь зарваться на мафию?

— Эзра, я могу и расправлюсь с мафией через тебя.

— Но в результате потонешь ты сам. И ради чего? Чтобы заработать чуть больше денег? Беги, пока у тебя ещё есть шанс, Зи. Торгуй своими рабынями, зарабатывай бабло. Живи, — я выплёвываю последнее слово. — Потому что, если ты не остановишься, я буду приходить за тобой снова и снова. Пусть я оставил тебя в живых, но я сожгу твой грёбаный мир ко всем чертям.

— Я уничтожу тебя, Эзра. И когда ты приползёшь ко мне на коленях, то будешь жалеть о том, что не принял моё предложение.

Звучит сигнал оповещения из моего одноразового телефона, и я смеюсь, быстро прочитав сообщение.