— Скажите, майор, Вам действительно так был нужен этот кубок? Вот это всё, что произошло и ещё произойдёт — не слишком ли это высокая цена, чтобы утереть нос Генриху Келлеру? Стоило ли это того?

Ответа доктор не получил. Он покачал головой и направился к выходу, по пути бросив ещё один взгляд на злосчастный кубок. Последним кабинет руководителя центра «Ост» покинул Вангенхайм, так и не проронивший ни слова за всё время недолгого экстренного совещания.

В приёмной старшего инспектора службы внутренних расследований ожидали пять вооружённых спецназовцев. Трое стояли у окна, двое у входной двери. Как только майор Вангенхайм вышел из кабинета Нидербергера, все бойцы вытянулись как по струнке и застыли в ожидании распоряжений командира.

— Арестовать, — негромко отдал приказ майор.

Но бойцы не успели даже сдвинуться с места, как приказ утерял свою актуальность — в кабинете руководителя тренировочного центра «Ост» раздался выстрел.

Прошло около получаса, как Воробьёв вывалил на меня основные российские новости, и я их всё ещё переваривал — думал о Петербурге, о том, насколько сильно затронули мой родной город боевые действия и, конечно же, о судьбе Андрея и Маши. Всё это было очень неприятно и страшно.

Из тяжёлых раздумий меня вывело неожиданное громкое дребезжание — это задрожал, стоявший на вибрации, телефона Воробьёва. Капитан быстро схватил аппарат со стола, принял звонок и рявкнул в микрофон:

— Слушаю!

После этого его лицо мгновенно стало очень серьёзным, он кого-то слушал, после чего ответил собеседнику:

— Так точно, господин полковник!

Затем начальник заставы протянул телефон мне и негромко сказал:

— Это Вас.

Я удивился, так как не представлял, какому ещё полковнику я мог понадобиться, и поднёс трубку к уху. Услышал мелодию, которая обычно сопровождает переключение с одного абонента на другого. Видимо, сначала с Воробьёвым поговорил кто-то из его начальства, а затем звонок направили на Милютина. Так оно и было. Буквально через несколько секунд из трубки раздался голос Ивана Ивановича:

— Доброй ночи!

— Здравствуйте! Это касса парка аттракционов? — произнёс я заранее оговорённую фразу-пароль.

— Да. Но сегодня работают только «Русские горки», — ответил Милютин по протоколу и добавил уже от себя: — Как же я рад тебя слышать. Затянулся аттракцион?

— Не то слово. Я думал, уже из него не выберусь.

— Ты выбрался. Всё будет хорошо. Я выезжаю.

Иван Иванович сбросил звонок, я вернул телефон Воробьёву и, заметив его растерянное лицо, повторил фразу генерала КФБ:

— Всё будет хорошо.