Они просто ожидали топлива и технику. Однако, как только они выдвинутся, они выдвинутся быстро и жестко, и казахская бригада быстрого реагирования будет быстро сломлена. Кто знает, возможно, действия спецназа у побережья Каспия были составной частью этой атаки. Мак Морган говорил, что они использовали в том числе большой толстый вертолет. Посмотрим, как мои Х-3 умеют кусаться, подумал он.

Он посмотрел на них — три из четырех его малышек, один из самых быстрых вертолетов, когда-либо созданных. Он знал, что мог летать на них вокруг летящего «Апача», но когда думал о российских зенитно-ракетных системах, бравое настроение быстро куда-то уходило. Есть одна вещь, которую чертовы русские делают как надо, подумал он, и это ракеты. Мы уподобимся богам, и ночь будет гореть огнем…

И очень скоро…

Дж. Д.Пикетт шел над морем на своем «хэллдайвере», возглавляя звено из пяти самолетов этого типа. За ним шли оставшиеся самолеты эскадрильи, еще два звена таких же SB2C «Хэллдайвер» как и его собственный, а затем три звена по пять торпедоносцев ТВМ-3 «Эвенджер». На триста метров выше следовали длинные ряды истребителей «Хэллкэт», многие из которых были вооружены 227-кг бомбами под крыльями. Другие несли ракеты HVAR, известные под прозвищем «Святой Моисей». Такое прозвище они получили за ту реакцию, которую выдавали пилоты, впервые видевшие, как эти ракеты устремляются к своим целям[22].

Им предстояло увидеть что-то на порядок более грозное. Питетт заметил это, приближающееся к самолетам с невероятной скоростью.

— Что, это, Господи? — Крикнул он. — На двенадцать! Ракеты! Ракеты!

Ответом встал взрыв, когда боевая часть ракеты сработала и сбила «Корсар», летящий справа от него. Он вытянул шею, увидев, как ярко-желтый огненный шар поглотил самолет, и горящие обломки рухнули в море.

— Твою же мать! — Закричал он. Огненный шар стер все мысли у него в голове. — Кто-нибудь это видел? Кто-то видел, что это было? У меня на радаре ничего[23]! Ничего не вижу!

Первая ракета была предупредительным выстрелом. Карпов приказал командиру «Орлана» Ельцину сбить одиночным пуском первый самолет, приблизившийся на сто километров. Он следил за радиоэфиром, надеясь, что «Железный Майк» может передумать, но этим он словно сунул палку в осиное гнездо. Американцы быстро оправились от шока и начали переговариваться. В эфире слышались резкие приказы.

— Луи! Уводи «Эвенджеры» на предельно малую! Пикетт, ты налево и доворот на 290. Остальным приготовиться к бою!

Верн Хигман услышал приказ и потянулся, чтобы похлопать по приборной доске самолета — который он называл «Билет в оба конца». Они снова пошли в атаку. Несмотря ни на что, они сохранили строй. Все было как обычно. Он выглянул в фонарь кабины и увидел, как Уэнделл Стивенс и Лоуэлл Чемберлен показывают ему поднятый большой палец. Остальные горели желанием увидеть цель и зайти в пикирование — Боб Нуолл, Майк Халлард и Дж. Г.Уилер, который уже получил военно-морской крест за потопление японского крейсера «Тонэ».

— Уходим на малую, — сказал Хигман своим ведомым. — У меня билет туда и обратно и тысяча фунтов под брюхом, которые я планирую сбросить Иванам прямо на палубу! Пикетт, готов! Веди!

Пикетт был готов, но и «Орлан» тоже.

— Прут, как на буфет, — сказал Карпов, глядя, как «Орлан» производит пуски.

— Там, куда ангелы боятся ступить, — сказал Роденко, стоявший рядом с ним. Дежурство по радару было поручено лейтенанту. Сам он был назначен старшим помощником с присвоением звания капитан-лейтенанта[24]. Когда на корабле была объявлена боевая тревога, он встал и подошел к Карпову, внутренне гордясь своим назначением и новыми полномочиями и ответственностью, которые пришли вместе с ним. Всегда сохраняющий спокойное лицо, Роденко всегда оставалась спокоен в боевой обстановке и был естественным лидером среди младших офицеров своей части во время всех предыдущих столкновений с участием корабля. Хотя он никогда не имел духа возразить Карпову, когда тот выступил против адмирала Вольского, он сожалел об этом теперь, когда узнал, что значит быть старшим офицером.

Когда Федоров стал сначала старшим помощником, а затем командиром корабля на Средиземном море, Роденко никогда не ощущал себя сдавшимся. Он видел, как Федоров, несмотря на молодость, изо всех сил пытается справиться с новой ролью и старался как можно больше помогать ему[25]. Сотрудничество, которое ему удалось наладить с Карповым, вдохновляли весь персонал мостика, а когда ушел Орлов, на корабле стало гораздо спокойнее. Сейчас его тактическая подготовка, общее понимание происходящего, порожденное годами пребывания в должности оператора радара, и общая компетентность делали его идеальным кандидатом на роль нового старшего помощника и заместителя Карпова на флагманском корабле флота.

Он восхищался способностями капитана, особенно в боевой обстановке, и Карпов действительно много раз спасал корабль в сложных ситуациях. Но Роденко видел и хорошо понимал и темную сторону Карпова, и теперь, когда корабль снова попал в прошлое, снова ощущал, как в капитане опять просыпались прежние амбиции и высокомерие — особенно после сражения с капитаном Таннером и его авианосной ударной группой.

Роденко понимал, что это была реальная угроза, и поддержка как подводных лодок, так и морской авиации стали решающими. Если бы флот столкнулся с американцами без них, все могло сложиться совершенно иначе. Извержение вулкана заставило американцев разделиться, чтобы не попасть в облако пепла. Несмотря на то, что Карпов грамотно расположил свои корабли южнее облака пепла, все видели, как «Гарпун» поразил «Варяг», а затем разверзся ад, когда извержение вулкана началось в полную силу.

Теперь, возвратившись в ту же невозможную ситуацию, что и прежде, Карпов, казалось, начал регрессировать, словно его собственный внутренний демон начал пробуждаться в пекле неминуемого сражения. Роденко осознавал, что Вольский и Федоров служили для Карпова прочными сдерживающими факторами, и задался вопросом, может ли он стать для него тем же. В конце концов, его задачей было давать капитану наилучшие советы относительно того, как действовать в любой ситуации.

— Они понятия не имеют, с чем столкнулись, — сказал Карпов. — Полагаю, именно потому они такие смелые. Если бы они понимали, что не смогут пробиться через наши ЗРК, то боялись бы приближаться к нашим кораблям.

— Но они этого не понимают, — сказал Роденко. — Поэтому немного больно на это смотреть.

Карпов повернул к нему голову, опустив бинокль, но ничего не сказал. В его глазах снова горел огонь боя. На экране радара было видно, что формирование упорно лезло вперед и подходило к отметке в пятьдесят километров. «Орлан» произвел три залпа из восьми, и результат был почти идеален. Две ракеты навелись на одну и ту же цель среди огненных шаров разрывов, и двигались слишком близко, чтобы вторая могла перенацелиться. С «Орлана» поступил доклад. Двадцать две цели уничтожено, и все же они продолжали приближаться. Карпов держал драгоценные С-400 в резерве, позволяя «Орлану» вести стрельбу. Однако теперь он повернулся к связисту и сказал:

— Николин, сообщите Ельцину на «Орлан», что они отлично себя проявили, и теперь мы задействуем комплекс средней дальности «Кинжал». Им задействовать системы малой дальности. «Адмиралу Головко» вступать в бой только в случае прямой атаки, разрешаю использовать комплексы самообороны.

— Так точно, товарищ капитан.