— Просто надеюсь, что моего прадеда здесь нет, — пробормотал старший матрос Субакин. Остальные засмеялись.

Они двинулись в путь.

Орлов услышал шаги и улыбнулся про себя. Наконец-то, подумал он. Наконец-то комиссар был здесь. В тюрьме у него забрали шинель, шапку и куртку, как он и ожидал. Сейчас они висели на вешалке в углу, как предметы интереса или доказательства для предстоящего допроса. Орлову внезапно вспомнилась первая встреча с Лобаном в Гибралтаре. Он задумался о том, не проявит ли Молла любопытство и не наткнется ли на «Светлану» как и Лобан?

Дверь открылась, и из-за нее показался человек среднего сложения в обычной форме НКВД, с кобурой с пистолетом на боку и двумя тонкими кожаными ремнями, пересекающимися на груди. Прямо на том месте, где должно было быть его отсутствующее сердце, подумал Орлов. Хотя в целом он был столь же невыразительным, как и его форма, его глаза и лицо говорили о многом. Комиссар был намного моложе, чем ожидал Орлов, и вокруг него стояла аура холодного высокомерия человека, который познал слишком много власти прежде, чем стал достаточно мудрым, чтобы знать, как ею распорядится. Он посмотрел на Орлова и прищурился. Холодные черные глаза напоминали осколки обсидиана.

Комиссар подошел к столу, грохоча сапогами по старому деревянному полу, но не сел, а встал, глядя на Орлова холодным взглядом черных глаз, держа одну руку на кобуре. Затем он спокойно вытащил пистолет, поднял его и направил прямо в голову Орлову.

— Фамилия, — Молла говорил ровно, кратко и нетерпеливо.

— Орлов.

— Где ты взял эту форму?

Орлов посмотрел на него, ощущая, как щеки начали краснеть от злости. Но ему нужно было подобраться ближе.

— Снял с покойника. Ему она уже не нужна, а мне было бы немного легче добраться туда, куда мне было нужно.

— С покойника? Ты убил его?

— Разумеется, — быстро ответил Орлов. — Я не думаю, что он бы отдал мне ее.

— Ты убил офицера НКВД? — Голос Моллы принял обвинительный тон, а глаза сузились еще сильнее.

— Да, убил. Он хотел увезти меня в Новороссийск, а я туда не хотел.

Рука Моллы, которой он держал пистолет, не дрогнула, а палец медленно переместился на спусковой крючок. Это был «Наган» модели 1895-го года, старый надежный револьвер, созданный во времена последнего царя. Орлов мог четко видеть патроны в барабане и знал, что Молле нужно лишь нажать на спуск, чтобы выстрелить, но не обратил на это внимания. Он мог думать лишь о том, чтобы оказаться ближе к комиссару.

— Они говорят, что ты утверждал, что у тебя приказ для меня?

— Это ложь.

— Конечно, это ложь. Никто не может отдавать мне приказы, за исключением Берии, но его в данный момент здесь нет.

— К счастью для нас обоих, — сказал Орлов, пожимая плечами.

Молла ощутил в этом человеке что-то странное, какое-то родство, проявляющееся в таком безбашенном поведении. Он сидел под прицелом пистолета, и все же комиссар не думал, что его прямые и откровенные ответы были порождены страхом. Большинство на его месте явно были бы запуганы, в их глазах стояло бы жалкое умоляющее выражение, они бы изо всех сил пытались бы доказать свою невиновность. Но не он. Нет. Такого мы не видели уже очень давно. Он был падшим ангелом, как и я, темным серафимом, привязанным к аду и решившим обратить все вокруг в огонь, пока он жив. Словно он считает себя неуязвимым!

— Эта куртка тоже была на том офицере? — Молла указал на куртку Орлова.

— Нет, она моя. Я забрал только шинель и шапку.

— Твоя? Никогда не видел ничего подобного.

— Именно это сказал мне Лобан в Гибралтаре, — Орлов продолжал забрасывать наживку, надеясь, что комиссар решит копнуть глубже.

— Лобан? Ты был в Гибралтаре?

— А где, по вашему, НКВД впервые вышел на меня? Они засунули меня под свою гребучую Скалу, а Лобан отправил меня в небольшой круиз.

— Ясно… — Было ясно, что Молла знал, кто такой Лобан, и именно на это надеялся Орлов. — Значит, тот офицер НКВД хотел отправить тебя в Новороссийск[80]?

— Полагаю, он намеревался сдать меня военным. Я дезертир.

— Дезертир?

— С флота. Оттуда у меня эта куртка.

— Офицер?

— Главный корабельный старшина.

— Разумеется, ты знаешь, что делают с дезертирами. Верно? Но у меня есть еще несколько вопросов прежде, чем я тебя убью. Или мне оставить тебя немцам, трус? Лобан ничего больше не посылал?

— Он послал намного больше, но я не нашел этому применения. Я прошел долгий путь и многое бросил по дороге.

— Ясно… — Комиссар медленно опустил пистолет и сел на край стола, чуть ближе к Орлову. — И куда же ты шел, Орлов? Что ты делал в Кизляре? Ты завербован немцами? Собирался перейти линию фронта, чтобы попасть к этим скотам?

— Конечно нет, — запальчиво сказал Орлов. — Я русский! Я искал скотов по эту сторону линии фронта. Людей, которые вытаскивают женщин и детей из домов среди ночи и вывозят в такие места, как это. Таких как ты, комиссар.

Молла вскочил, снова схватив револьвер. Он убил сто человек за гораздо меньшее. Допросил тысячи, превращенные в горелое разорванное мясо. Он был молод, нахален и полон уверенности в себе, но теперь понимал, что человек, которого он видел перед собой, был из той же темной породы, демоном, способным убить без угрызений совести. Такие люди были самыми опасными, подумал он. Я мог бы использовать его… Если бы смог его контролировать. Затем в нем вспыхнул праведный гнев, когда он осознал, что сказал ему Орлов. Заперты мы в аду или нет, мы сохраняем порядок.

— Ты, вонючий кусок говна! — Рявкнул Молла на Орлова. — Скажи мне… В какой глаз мне тебе всадить первую пулю? — Он снова поднял пистолет, направив ствол прямо в лоб Орлову.

— Скажи мне, — мрачно сказал Орлов, глядя прямо в ледяные черные глаза. — Сколько ты сможешь дышать, когда я возьму тебя за горло обеими руками?

Герцог сидел за столом, сложив руки. Его глаза светились решимость. Он рассматривал, сидящего перед ним, находя его преданным, обладающим высокими манерами и безупречными моральными качествами и навыками, которые были ему наиболее полезны. Нужно было переходить к сути вопроса.

— Рад, что вы прибыли так быстро, мистер Томас.

— К вашим услугам, Ваша Милость.

— Действительно. Что же, я должен предупредить вас о начале долгосрочного задания, о котором упоминал на нашей последней встрече. К слову, доставленный вами материал был проверен и принят на обработку, которая завершиться завтра. Я очень доволен.

— Благодарю, Ваша Милость.

— Теперь к делу. Я собираюсь в небольшое путешествие. Полагаю, оно будет довольно долгим, и я хотел бы попросить вас сопровождать меня. Ваша задача будет заключаться в обеспечении моей безопасности и охране определенных вещей, которые я буду перевозить. Вы также будете моим агентом во всех отношениях — моим непосредственным помощником. Вас интересует подобное предложение?

— Сэр… Это предложение само по себе честь для меня.

— Отлично. Однако я должен предупредить вас, мистер Томас, что это займет очень длительный период времени. Дата окончания не определена. Однако учитывая обстоятельства, я полагаю, что компенсация будет соразмерной.

— Благодарю вас, сэр. Я глубоко польщен и очень заинтересован.

— Кроме того, ситуация потребует от нас прекратить связь с внешним миром на протяжении всего задания. Если у вас имеются какие-либо насущные личные вопросы…

Томас заметил, что герцог поднял бровь, что, как он знал, говорило о том, что тот пришел к полному и окончательному решению. Он намекал ему, что альтернативы нет. Эта должность потребует от него полной отдачи. Господи, подумал он. Должность в поместье Элвингтон! Помощником Его Милости герцога Роджера Эймса! Это быстро помогло ему отринуть все потенциальные возражения.

— Я всецело в вашем распоряжении, сэр.