Это был лишь вопрос времени, однако он не учитывал набожности Мэри Перкин или действий настоятеля церкви Святого Мартина. Это будет очень длинная ночь. Ему предстоит сделать еще многие, но он находился на пути к успеху и терпение, в конечном счете, принесет ему приличное вознаграждение.

Он уже мог представить себе выражение глубокого удовлетворения на лице герцога, когда тот очень скоро получить свою посылку. И тем более он мог представить себе выражение глубокого удовлетворения на собственном лице, когда герцог вручит ему чек на миллион фунтов стерлингов. Мир катился в ад, но, по крайней мере, будет приятнее катиться туда с подобной суммой на кармане.

Тем не менее, он был не единственным, кто услышал последний скулящий звук. Его услышал кто-то еще, и это усложнило его небольшое предприятие так, как он еще не догадывался.

Настоятель спешил вниз по холодному каменному полу к восточному входу, хмурясь от настойчивого стука в дверь. Кого там принесло в такое время? Какая-то бедная душа решила попросить укрытия от дождя? Нет, в стуке была слышна настоятельная необходимость, от которой он забеспокоился. В нем что-то было, а именно страх. Он поспешил на настойчивый стук мимо алькова, забыв перекреститься у резервуара со святой водой.

— Сейчас, сейчас, — сказал он, убирая задвижку. — Подождите мгновение, вы черепицу с крыши собьете.

Дверь со скрипом отворилась, и он прищурился, глядя в темную ночь, ощущая брызги холодного дождя на лице. Стучавший бросился вперед с оживлением, от которого настоятель инстинктивно испугался. Он поразился, увидев перед собой старую Мэри Перкинс, образцовую прихожанку с седыми волосами, насквозь мокрыми от дождя.

— Мэри! Что случилось?

— Ох, вы должны пойти в часовню! Боже мой, оттуда доноситься страшный звук!

— О чем ты говоришь? О чем ты говоришь, Мэри? Так, давай уйдем из-под дождя и я закрою эту дверь, иначе нас обоих сдует грозой.

Священник сумел отодвинуть бедную старушку, закрыв дверь от непогоды и задвинув щеколду.

— Теперь, Мэри, — начал он, переведя дыхание. — Пойдемте в гостиную и я сделаю чай. Он успокоит нервы и согреет внутренности, правда? И тогда ты мне все расскажешь.

— Это было так ужасно! Звук, точно вопль демона, а от этой грозы и дождя стало еще хуже! Вы должны пойти в часовню и послушать это! Я молилась там в ночную, а потом из-под самой земли раздался скрежет и вой, как раз, когда колокол начал бить полночь!

— Набожность в сторону, Мэри. Это не то время, чтобы выходить в такую погоду. Вы что, собирались спать там на скамье? Я считаю, что вам следует спать в теплой постели у себя дома. Именно там вам и следует быть, и я надеюсь, что так и будет, когда вы выпьете чай.

— Но…

— Так, так… Это просто ветер и дождь… — Он закатил глаза в потолок. — Сегодня господь гневается. Скорее всего, ты слышала лишь ветер, шатавший деревья у надгробий на кладбище.

Мэри слушала, но ее взгляд выдавал сомнение. В ее глазах читался неподдельный страх, и настоятель знал, что пройдет много времени прежде, чем он успокоит старуху. Она уже много лет жила одна и проводила время за такими делами, как сейчас. Было позорно, что у нее не оказалось близких, которые могли о ней заботиться, однако он сам поставил себе задачу следить за ней, как за одной из самых верных прихожан.

— Ветер в деревьях? — Старуха смотрела на него с ужасом. — Я слышала ветер и провела много ночей в молитвах в грозу, даже хуже, чем сейчас. Но нет, сэр, это было нечто большее. Нечистый это был! Он завопил как раз после колоколов. На кладбище! Какой ужас! Я слышала ветер в деревьях, и это было совсем другое. — Она встрепенулась, но позволила направить себя по коридору в гостиную.

— Ну хорошо, — настоятель решил пойти на компромисс. — Если вы пообещаете мне посидеть здесь и выпить чая, я схожу посмотрю, что там твориться в часовне. Наверное, бродячие коты сцепились, но если вас это успокоит, я проверю, чтобы там все было в порядке.

— Вы пойдете? От такого страха я едва не лишилась чувств. Это бы меня утешило, если бы вы пошли и благословили это место. Но будьте осторожны! Я слышала ветер, и я слышала, как дерутся коты. Но на этот кладбище кто-то выл так, что мертвые могли встать из могил!

Священник успокаивающе улыбнулся, усаживая Мэри у огня.

— Ну, этого не надо делать, — сказал он. — Учитывая, какая выдающаяся компания отдыхает там, во дворе. — Он имел в виду могилы семьи Черчилля — знаменитый премьер-министр был похоронен здесь, на кладбище церкви Святого Мартина в деревне Бладон, неподалеку от места его рождения во дворце Бленхейм.

— А теперь просто сядьте и берите чай. Я рад вас видеть, даже такой ночью. Как видите, я был обеспокоен из-за этой грозы и читал, чтобы успокоить разум, — он указал на том Данте в плотном переплете. — А вы говорите о воплях и стонах. Я был погружен в описание Ада, когда вы начали стучать в дверь. Согрейтесь, и, если гроза перестанет, я прослежу, чтобы в благополучно вернулись в свой дом на Грин.

— Но не забудьте про кладбище, — не успокаивалась Мэри. — Вам наверняка нужно будет его благословить. Ибо то, что я слышала в ночи, не уважает мертвых, какие бы лорды и леди не были похоронены там.

— Погодите, — Священник сделал успокаивающий жест. — Похоже, что дождь немного стих после полуночи. Я пойду и посмотрю, чтобы вас успокоить. Потом отведу вас домой. Буду ждать вас завтра утром.

Он успокаивающе кивнул и направился по длинному холодному коридору в гардеробную, чтобы забрать теплое шерстяное пальто. Приходится работать со своей паствой, подумал он. У старой Мэри иногда начинается маразм. Она взвалила на себя обязанность следить за часовней на кладбище, словно скоро намеревалась туда перебраться. Впрочем, все мы там будем, подумал он. Тем не менее, от холода дождя и ветра он ощутил себя живым, когда, наконец, вышел на улицу и направился к часовне.

Он на мгновение замер, глядя на металлическую ограду кладбища и подумал о человеке, спящем там вечным сном. Эх, Уинстон, ты был человеком своего времени. Мир пал в пропасть Второй Мировой войны, а ты подхватил его на плечи и вынес, словно Атлант. Что было бы с западной цивилизацией без такого человека как ты, с твоей стальной решимостью и бычьим упорством?

Он вошел в часовню через боковой вход и прислушался, словно действительно ожидал услышать вопль демона. Однако все было спокойно, не считая легкого шуршания дождя по крыше. Гроза стихла. У старой Мэри просто маразм, подумал он. Будет лучше вернуться к ней и отвести ее в ее дом в деревне.

Но это был не старческий маразм старой Мэри… Это был Иэн Томас со своим инструментом, и в тот момент, когда настоятель направился обратно по мокрой брусчатке, кутаясь в воротник от ветра, Иэн молча пробирался по длинному туннелю вором в ночи, уходя с добычей.

Стырил историю, подумал он про себя, добравшись до конца узкого туннеля, проскользнув вверх по лестнице и подняв доски на полу коттеджа, который снял для своего дела. Он вздрогнул, радуясь тому, что выбрался из длинного сырого лаза и вернулся в комнату, обещавшую ему тепло. Но не сейчас. У него был плотно упакованный контейнер с достаточным количеством праха, чтобы красиво выполнить поручение герцога.

Иэн с улыбкой поднял запечатанный металлический контейнер.

— Прошу прощения, сэр Уинстон, — сказал он с усмешкой. — Я не хотел грабить могилу, но плата настолько высока, что я не мог отказаться. Нда… В этом горшке ты выглядишь не так величественно, Защитник Запада, Оплот Британских островов. Видел бы ты себя сейчас…

Его рот скривился в коварной ухмылке, а затем лицо обрело выражение глубокого удовлетворение от мысли об ожидавшей награде. Все, что оставалось сделать, это убрать оборудование и лопату, после чего снова засыпать лаз. Все предельно просто. Потом нужно будет двигаться к герцогу. Разумеется, будет еще всякая ерунда с анализом ДНК, взвешиванием и прочими анализами образца, но он знал, что все сделал правильно. Затем он снова услышит ту же старую мантру о том, что не должен говорить об этом ни одной живой душе. Разумеется, е-мое! Кто в такое поверит?