Меррик откашлялся.

– Наверное, единственный способ избежать этого – узнать, с кем ложишься в постель, прежде чем сделаешь это.

– Вот именно. Хочешь, уйдем отсюда? Может, выпьем по чашке кофе за столиком? Узнаем друг друга получше?

Меррик кивнул.

– Конечно, – сказал он, ставя недопитую бутылку на соседний столик. – Пошли.

Как только они выйдут на улицу, он переключит рацию на режим передачи, и одна из резервных групп найдет их. Тут они и проверят на прочность показную храбрость Стиви на улице Скарджилл.

Хотя было далеко за полночь, на улицах вокруг «Адской Дыры» толпился народ.

– Сюда, – сказал Стиви, махнув рукой налево.

Меррик сунул руку в карман и настроил рацию.

– Куда мы идем? – спросил он.

– В Кромптон-Гарденз есть ночной ресторанчик.

– Здорово. Я готов сожрать копченый окорок! – сказал Меррик.

– Жир очень вреден для здоровья, – серьезно откликнулся Стиви.

Когда они свернули за угол в проулок, выходящий на площадь, Меррик спиной почувствовал, что кто-то отделился от темного проема двери. Он начал оборачиваться.

Совсем как Ночь Огней, успел он подумать, но тут мириады звезд взорвались у него перед глазами, и это была его последняя мысль.

Мои надежды были обмануты – все продолжалось совсем недолго. Удивительно, но Адам оказался более хрупким, чем немецкая овчарка. Потеряв сознание после выворачивания суставов, он так и не очнулся. Несколько часов прошло в ожидании, но ничто не могло привести его в себя – ни боль, ни холодная вода, ни тепло. Признаюсь, это было для меня большим разочарованием. Его боль оказалась слабой тенью моей боли, его наказание оказалось недостаточным за то предательство, которое дало к нему повод.

После полуночи аккуратно и быстро было сделано все, что нужно. Он был снят с дыбы и засунут в очень прочный мешок для садового мусора, а потом в черный мешок для мусора Брэдфилдского городского совета. Это была задачка – втащить мертвый груз вверх по ступеням погреба, взгромоздить его на тележку, но сказались долгие часы занятий тяжелой атлетикой.

Мне не терпелось попасть домой к моему компьютеру, чтобы преобразить этот вечер в нечто трансцендентальное. Но прежде чем расслабиться и доставить себе удовольствие, нужно было покончить с делами. И вот я еду в центр города на той скорости, которая допускается по закону – не так быстро, чтобы меня привлекли за превышение, и не так медленно, чтобы остановили, заподозрив опьянение. Я направляюсь к месту прогулок геев позади университета. Темпл-Филдз раньше был студенческой территорией, с большим количеством маленьких кафе, ресторанов, магазинов и баров – низкие цены и низкий уровень. Потом, примерно десять лет назад, в паре баров обосновались гомики. Наш городской совет левой ориентации отозвался на давление и основал центр геев и лесбиянок, который переехал в подвальный этаж индийского ресторана. Это, кажется, произвело эффект домино, и примерно через год или два Темпл-Филдз стал местом, где тусуются гомосексуалисты, а обычные студенты перебрались в Гринхольм, в дальнем конце университетского городка. Теперь Темпл-Филдз превратился в средоточие гейских баров, клубов, стильных бистро, магазинов, торгующих кожаной и садомазохистской одеждой, и снимаемых на ночь комнат в домах, стоящих вдоль канала.

Ночью во вторник, в половине второго, на улицах было совсем мало народа. Проезжаю там два раза, сосредоточившись на территории вокруг Кромптон-Гарденз. Площадь темная, большая часть уличных фонарей разбита – для интимности, а у совета слишком мало денег, чтобы чинить их. Да и жалоб ни от одного из местных дельцов не поступало: чем темнее на площади, тем привлекательней это место, а значит – выше доходы.

Я внимательно оглядываюсь. Кругом все тихо. Я прижимаю мешок к краю багажника, потом наполовину вкатываю, наполовину втаскиваю его на низкую стену. Переваливаю через край с шелестящим шумом и закрываю багажник как можно тише. Вынимаю перочинный ножик из кармана, наклоняюсь над стеной и разрезаю мешки, потом вываливаю из них тело и скатываю их в шар.

Сразу после двух я ставлю машину Адама примерно в двух улицах от его дома, а потом возвращаюсь к своему джипу, сунув по дороге мешки в контейнер для мусора. К трем я уже в постели. Несмотря на жгучее желание продолжить работу, усталость одолела меня. Ничего удивительного, если учесть, сколько потрачено усилий. Засыпаю, как только выключаю свет.

Проснувшись, я переворачиваюсь, чтобы посмотреть на часы, сверяюсь с наручными часами. Мне нужно получить от них подтверждение. Проспать тринадцать с половиной часов! Кажется, такого долгого сна у меня никогда не бывало, даже после общей анестезии. Меня охватывает страшная злость на себя. Мне так не терпелось сесть за компьютер, чтобы оживить и перестроить мою встречу с Адамом, чтобы она в точности походила на мои сокровеннейшие фантазии. Но теперь у меня едва хватило времени, чтобы принять душ и поесть.

По пути на работу я покупаю поздний выпуск «Брэдфилд Ивнинг Сентинел Таймс». Открываю вторую страницу.

НАЙДЕНО ОБНАЖЕННОЕ ТЕЛО

Изуродованное тело обнаженного мужчины было найдено в брэдфилдском городке геев сегодня рано утром.

Служащий городского совета Робби Гривз сделал это жуткое открытие, когда собирал, как обычно, мусор в Кромптон-Гарденз на территории Темпл-Филдз.

Гомосексуальное сообщество города боится, что это убийство может оказаться первым в серии, как это происходило совсем недавно в Лондоне.

Тело было найдено в кустарнике, за стеной сквера, известного места ночных встреч геев, ищущих партнеров на ночь.

Этот мужчина, на вид ему лет тридцать, пока не опознан. Полиция описывает его как белого, ростом в 5 футов 10 дюймов, мускулистого телосложения, с короткими темными волнистыми волосами и синими глазами. Никаких отличительных примет или татуировок.

Представитель полиции заявил: «У этого человека перерезано горло, тело изувечено. Тот, кто совершил это вопиющее преступление, опасен и жесток. Природа увечий позволяет предположить, что убийца просто купался в крови.

Мы считаем, что этот человек был убит где-то в другом месте, а тело выброшено в парке в течение ночи.

Мы призываем всех, кто находился на территории Кромптон-Гарденз и Темпл-Филдз, дать показания. Вся информация будет держаться в строгой тайне.

Робби Гривз, 28 лет, служащий совета, который обнаружил тело, сказал: «Я только что приступил к работе. Это было примерно в половине девятого. Я накалывал палкой мусор. Когда она коснулась тела, я было подумал, что это дохлая кошка или собака. Потом я раздвинул кусты и увидел тело.

Это было ужасно. Я отпрянул, потом побежал к ближайшей телефонной будке. Я никогда в жизни не видел ничего подобного и надеюсь, что никогда больше и не увижу».

Ну что ж, по крайней мере одно они поняли правильно. Человек был убит в другом месте и выброшен в Кромптон-Гарденз. Что же до всего остального… Если это демонстрация того, на что способна полиция, думаю, что мне не стоит особенно волноваться. И это прекрасно. Меньше всего мне нужно, чтобы меня арестовали, потому что преемник Адама уже избран. Пол, я не сомневаюсь, будет другим. На сей раз дело не кончится смертью.

Все знакомые впоследствии описывали его умение притворяться как нечто до такой степени искусное и превосходное, что, если бы, проходя по улице… он случайно толкнул кого-либо… он остановился бы и извинился самым изысканным образом; несмотря на свое дьявольское сердце, лелеющее самые адские намерения, он бы все же остановился, чтобы выразить кроткую надежду, что огромный молоток, надежно спрятанный под его элегантным сюртуком в ожидании некоего дельца, до которого оставалось полтора часа, не причинил боли постороннему человеку, с которым он столкнулся.