Панель, почувствовав прикосновение его пальцев, пошла волнами. Перед ОбиВаном появился монитор с данными о состоянии жизненно важных систем корабля. Сейчас яхта все силы бросила на то, чтобы доставить их в указанное место, но туда рке не дотянуть — слишком серьезными были повреждения.

Оби-Ван подался вперед.

— Тут есть еще одна станция, — сказал он. Это было место аварийной посадки на бесплодной скалистой планете. От Зонамы-Секота до секретной базы было на несколько тысяч парсеков ближе, чем до Корусканта. Джедаи иногда использовали эту станцию, но никто другой не знал о ней, поэтому большую часть времени она пустовала. Оби-Ван был там только один раз, после одного головокружительного приключения с Куай-Гоном.

Корабль принял новые координаты. Цифры на табло подтвердили, что корабль дотянет до секретной базы.

— Когда смелеешь, пошли, пожалуйста, сообщение в Орден, — попросил ОбиВан яхту, сообщив частоту транспондера. — Кто-то должен встретить нас на базе. Мэйс Винду, или Трасия Чо Лием. Или оба. Очень важно, чтобы моего падавана после этого испытания обследовал другой магистр.

Анакин проснулся и несколько раз спросонья моргнул, заслоняя глаза рукой от теплого освещения.

— Тебе что-то снилось, — сказал Оби-Ван.

— Не мне, — ответил Анакин, — кораблю. Или мы видели один общий сон. Мы путешествовали по Галактике, видели немало чудес. Так прекрасно быть свободным. И ты был там с нами. Мне кажется, ты тоже здорово повеселился.

Анакин вытянул руку вперед, растопырив пальцы, и Оби-Ван прикоснулся к его ладони своею. Еще несколько лет — и мальчик догонит и перегонит его.

И не только по росту.

— Я хочу назвать нашу яхту, — сообщил Анакин, глядя куда-то в сторону.

— Ну и как?

— Я назову ее «Джабитта». Оби-Ван улыбнулся.

— Красивое имя, правда?

— Красивое, — согласился джедай.

— Как ты думаешь, они все остались живы?

— Не знаю, — честно признался Оби-Ван.

— Может быть, они исчезли навсегда, и больше никому не удастся попасть на эту планету.

— Возможно.

Следующий вопрос дался мальчику с большим трудом: — Наша яхта умирает, правда?

— Да.

Анакин с отсутствующим выражением лица уставился в невидимую точку.

Мальчик теряет все, что любит, но тем не менее остается сильным.

— Вергер… — начал Анакин.

— Расскажи мне побольше о том, что сказала Вергер.

— Я попрошу корабль… попрошу «Джабитту» показать тебе все послание.

И снова в кабине появилась Вергер со взъерошенными перьями и бегающими глазками. Она рассказывала об удивительных открытиях всем джедаям, которые хотели отправиться вслед за ней.

«Джабитта» лежала в холодном старом ангаре на секретной базе на Селине. Кожа секотского корабля быстро теряла цвет и флуоресцентное свечение.

Анакин сидел на скамейке рядом с кораблем, охватив подбородок ладонями. Снаррки выли ветра, и крошечные ледяные крупинки барабанной дробью колотили в тонкие металлические стены ангара.

Мальчик старался вспомнить, какой «Джабитта» была совсем недавно, сразу же после рождения — в тепле, среди буйной растительности, в окружении членов семьи… где бы они сейчас ни были.

Селин был не той планетой, на которой пристало умирать секотскому кораблю.

В ангар вошли Трасия Чо Лием и Оби-Ван. Трасия сняла тяжелую верхнюю одежду. Анакин поднял глаза, но тут же перевел взгляд обратно на корабль.

Трасия подошла к мальчику.

— Ты стал взрослее, Анакин Скайуокер? — спросила она, присаживаясь рядом с ним. Мальчик отодвинулся на пару сантиметров, чтобы дать место для грациозной женщины.

Анакин ничего не ответил.

— Юный джедай, ты понял некоторые жестокие истины. Дисциплины и даже Силы иногда бывает недостаточно. Самопознание может быть самым сложным из наших путешествий.

— Знаю, — тихо сказал Анакин.

— А мудрость иногда кажется недостижимо далекой.

Анакин кивнул.

— Ты должен позволить мне почувствовать все, что творится внутри тебя, — мягко сказала Трасия. Затем, с легким намеком на предостережение, добавила: — Расследование по твоему проступку все еще не завершено.

Анакин скривился, но затем расслабился и позволил рыцарю-джедаю проникнуть в свое сознание.

Оби-Ван медленно перевел взгляд на мертвый корабль, теперь пригодный разве что для холодного бессердечного исследования, и вышел из ангара. Ему не стоило быть свидетелем этой процедуры. Это должна быть беспристрастная оценка, В этом заключалась половина успеха джедайской техники обследования.

Что касается второй половины…

Искусством целительства Трасия владеет, как никто другой.

Ученика Оби-Вана ждет впереди много сражений и много разочарования. Но еще больше радости. Будем надеяться, больше радости, чем грусти, подумал ОбиВан.

Вот такие чувства и мысли были в сердце у джедая.

Кода:

Больше секотских кораблей не строили. Через несколько лет все они умерли от старости или были уничтожены.

Уиллхуф Таркш и Райт Сейнар умудрились вернуть потрепанный флот домой. Вдохновленный тем, что он сам назвал «великим примером», Таркин представил Верховному канцлеру Палпатину секретные планы создания боевой станции размером с небольшую луну. Таркин заявил, что все заслуги по разработке такого проекта принадлежат исключительно ему. Сейнар не стал с ним. спорить — ему не хотелось брать на себя ответственность за это дитя собственных раздумий. У Сейнара было дурное предчувствие относительно такой мощной концентрации сил в одних руках.

Новый порядок сочтет полезными для себя и Таркина, и Сейнара.

Чарза Куинн и команда его корабля сумели выбраться из передряги живыми и вернуться на Корускант, где они получили новое задание. Позже, с возникновением Империи и утратой нормальных отношений к негуманоидам, Чарза Куинн станет контрабандистом и пиратом, чтобы прокормить многочисленное семейство родни-еды. Но жертвами пиратских налетов он избирал только корабли Империи.

По Галактике из уст в уста по сей день гуляет легенда о планете-бродяге, которая скитается меж звезд. Якобы правит там то ли сумасшедший, то ли святой — есть много различных вариантов, и ни одному нельзя верить наверняка.

Через несколько месяцев после того, как Трасия Чо Лием обследовала Анакина Скайуокера, она без объяснения причин покинула Орден.

У Оби-Бана впереди еще много работы. Его юный падаван с каждым днем становится все сильнее, превозмогает разочарования и привыкает к дисциплине. Но узел, определяющий будущее Анакина, до конца еще не развязан. Испытание еще не завершено, и может завершиться лишь через несколько десятков лет.

Нет баланса.

Все еще нет баланса.