Но мои желания мало связаны с тем, как будет лучше для нее.

А еще нужно подумать о своей территории. Я не могу официально оставить пост предводителя, пока сделка с демоном не завершена. Это подвергнет народ опасности, выставит нас слабыми. Эмбри более чем способен править – он и так уже фактически правит, но у него нет партнера-человека, а значит, нет надежды на появление наследника получеловека, что будет держать народ в узде. Нужно сохранять земли равными.

Если бы я ставил территорию на первое место, то настоял, чтобы Каталина оставила ребенка.

От этой мысли становится дурно. Не будь я королем, то, вполне вероятно, Бранта была бы все еще жива. Я порядком устал от того, что другие расплачиваются за положение, данное мне при рождении.

Знаю, что должен подождать, должен дать Каталине отдохнуть и восстановиться и быть для нее молчаливой опорой, но не могу. Как только оказываемся в постели, и она снова устраивается в моих объятиях, задаю вопрос, который мучил меня с самого начала проведенной Ленорой процедуры.

– Ты хочешь вернуться домой?

Я так сильно устала, что почти уверяюсь, что неправильно расслышала Тэйна.

– Что?

– Знаю, что прошло всего несколько месяцев, но уже не раз причинил тебе вред, и мы оба это знаем. Даже если контракт этого не признал, потому что ты сама отказываешься это признавать, зато признает Азазель, если мы ему сообщим.

Поворачиваюсь к нему. Вид у Тэйна измученный, выражение лица мрачное и уязвимое. А оно вынуждает меня обратить внимание на собственную непроизвольную эмоциональную реакцию на чувство, по ощущениям очень похожее на отвержение. Мы с Тэйном уже доказали, что не всегда на одной волне во время общения. Я не стану спешить с выводами.

Не стану.

– Если ты расторгнешь контракт, то лишишься земель, – наконец говорю я.

– Значит, так тому и быть.

Он говорит об этом так резко, как будто правда готов пожертвовать территорией в расплату за нашу глупость.

Я верю ему. Сглатываю сквозь ком в горле.

– Тэйн, не говори глупостей. Даже если вред причинен, чего контракт не зафиксировал, так зачем нам доводить это до сведения Азазеля, ты сопоставляешь одного человека и несколько тысяч. Это неравноценно.

– Знаешь, именно это мне сказал Эмбри, когда хотел объявить войну после смерти Бранты. Сол сказал, что ее смерть – случайность по вине одного из старых драконов, который решил, будто Бранта вторглась на их территорию. Вовсе не акт войны, а происшествие, которое нужно уладить быстро и тихо, чтобы не нарушать хрупкий мир между нашими народами.

Он больше не смотрит на меня.

– Он был прав, но я порядком устал ради общего блага жертвовать теми, кто дороже мне всех на свете.

Сердце не может решить, то ли хочет остановиться, то ли вырваться прямо из груди.

– Сейчас Эмбри сказал бы тебе то же самое.

– Я знаю. – Тэйн обнимает меня руками и щупальцами, но старается не сжимать слишком сильно и не касаться живота. – Мне все равно. Я уступлю пост предводителя Эмбри. Стоило сделать это сразу после смерти Бранты. А после этого контракт станет недействительным с нашей стороны.

Почти уверена, что Азазель так не подумает, но очевидно, что спорами Тэйна не вразумить.

Он пытается меня прогнать.

Мой внутренний ребенок рыдает от этой мысли, мешая думать, но я должна. Мы балансируем на острие ножа, и одно неверное действие приведет к непоправимым последствиям.

– Ты хочешь, чтобы я ушла?

Он вздрагивает.

– Что это за вопрос?

– Тот, ответ на который мне нужен.

Тэйн делает медленный вдох.

– Я причинил тебе боль.

Он знает, что мне некуда возвращаться, но все равно считает, что быть с ним – худший вариант.

– Тэйн. – Мое терпение на исходе. – Это не ответ, и я хочу, чтобы ты перестал терзать себя чувством вины. Ты хочешь, чтобы я осталась или нет?

– Конечно, я хочу, чтобы ты осталась!

Он напрягается, словно борется с желанием прижать меня к себе.

– Я люблю тебя. Но это ровным счетом ничего не значит, потому что больше не умею строить отношения. Я слишком прямолинейный и постоянно раню тебя, хотя стараюсь этого не делать.

Он смотрит на меня с мукой в черных глазах.

– Я не знаю, как быть с кем-то, а не в одиночестве, и меньше всего хочу причинить тебе боль. Я не вижу выхода.

Такое чувство, словно разрываюсь надвое. Одна часть меня хочет цепляться за грубые слова, за его попытки отправить меня домой, которые лишь подтверждают, что он точно такой же, как и все, кто счел меня недостойной. А другая часть изо всех сил старается держать рот на замке, пока обдумываю его слова.

Он любит меня.

Не хочет причинять мне боли.

Сомневается, что достоин… как сомневаюсь и я.

Прижимаю ладони к его груди и сажусь, чтобы было хорошо его видно.

– Тэйн… мне кажется, мы уже в отношениях.

Он моргает.

– Что, прости?

– Я уже несколько недель сплю в твоей постели.

Говорю не спеша, действуя осмотрительно.

– Мы видимся каждый день. Бываем вместе в разных местах, и ты показываешь мне все, что тебе важно. Возможно, наше общение не всегда ладится из-за груза прошлого, но мы уже добились прогресса, тебе так не кажется?

Он снова хлопает глазами.

– Пожалуй…

Это придает смелости продолжать.

– Ты не думаешь, что, будь у нас больше времени, мы смогли бы научиться общаться еще лучше? Если оба готовы попробовать?

Когда он не спешит с ответом, набираюсь храбрости и совершаю прыжок веры.

– Я тоже тебя люблю. Это произошло внезапно, но это правда. Знаю, в нашу первую встречу сказала, что мне не важны чужие намерения, если устраивает результат, но ты показал, что ничто не заменит возможность быть с тем, кому ты искренне небезразличен.

– Каталина. – Он протягивает руку и обхватывает мое лицо большой ладонью. – Я не заслуживаю твоего милосердия.

– В этом и суть милосердия. Его не нужно заслуживать. – Накрываю его ладонь своей и издаю сдавленный смешок. – Черт возьми, ты готов отказаться от своих земель ради меня. Не могу представить более широкого жеста.

Как ты можешь говорить, что недостоин меня, Тэйн?

Он всматривается в мое лицо.

– Я уступлю свои земли.

Должно быть, он замечает мою панику.

– Не Азазелю. Эмбри давно пора принять бразды правления. В последнее время он, по сути, и правит.

– Ты не обязан этого делать. – Едва могу осмыслить величину его жертвы. – Только не ради меня.

Тэйн улыбается, отчего его лицо озаряется.

– Я делаю это ради нас обоих. – Он оглядывает комнату. – Может, сможем перебраться в какое-то местечко поменьше. Подальше от крепости. В одну из деревень на побережье.

– Ты это всерьез?

Шепотом спрашиваю я.

– Да.

Он целует меня в лоб.

– Завтра поговорю с Эмбри.

Целует в бровь, а потом в нос.

– Но ты не обязана принимать решение прямо сейчас, Лина. У нас будет время все нормально обсудить.

Касается моих губ своими.

– Позволь мне ухаживать за тобой, как положено.

Меня будоражит эта мысль.

– Я согласна.

– Хорошо. – Тэйн легонько целует меня, а затем укладывает себе на грудь. – А теперь отдыхай. День был долгий.

На меня обрушиваются события последних нескольких часов. Собираюсь с духом, ожидая стыда, чувства вины или им подобного, но чувствую только глубочайшее облегчение. Я сделала выбор и ни о чем не жалею. У меня больше надежд на будущее, чем когда-либо могла мечтать.

Будущее с Тэйном.

Улыбаюсь, уткнувшись в его грудь, и мной наконец овладевает сон.

Просыпаюсь от звука тихих голосов Тэйна и Эмбри. Отсюда мне их не видно, но зато прекрасно слышно.

– Ты уверен?

Тэйн издает смешок.

– Я должен был передать их тебе много лет назад, ты же знаешь. Время пришло.