— Они ползут к нам! — Клиф поспешил положить на тетиву несколько стрел. — Полурослики с ножами, пришли в движение и карабкаются по башне.

Нибор зажег факелы на башне, и сбросил тот, что был у него в руках вниз. Пламя осветило ползущих по каменным стенам детей. «Собиратели 11ур. 1100 ОЗ». Одеты они были как обычная сельская ребятня, за исключением мешков на головах. Туго затянутые веревками мешки были украшены глазами и широкими ртами вышитыми крупным крестом. Собиратели мерзко хихикали и приговаривали, «Конфеты или жизнь. Сладость или гадость».

— Приготовиться к бою! — приказал Нибор, и «Ударом, не оставляющим тени» сбросил одного из собирателей вниз. — Пейте эликсиры энергии и стальной воли. Лия, Анрин, Талина к центру. Лютер на тебе северо-западное направление, Клиф на тебе северо-восточное, а я возьму на себя южное. Анрин, чтобы не случилось, не используй боевую магию, экономь ману на лечение.

Авантюристы замерли в ожидание врага, но внезапно голоса стихли. Из-за зубцов башни медленно показались головы в мешках. Словно стесняясь авантюристов, дети глядели на них жуткими вышитыми крестом глазами. Сверкая ножом, одни из собирателей влез на башню и медленно потопал по направлению к Лютеру. Златовласый юноша не знал, как реагировать на странного ребенка.

— Конфеты или жизнь? — тихо произнес собиратель, после чего совершил быстрый, неестественно высокий для своих размеров прыжок.

В опасной близости от головы Лютера блеснул острый нож, но его алебарда оказалась быстрее. Острие вошло в тело ребенка, но вместо крови из него на пол посыпались разноцветные леденцы. «-315 ОЗ». Урона чтобы убить собирателя не хватило, однако несколько возникших в мешке стрел быстро закончили начатое Лютером дело. Снова безумно хихикая и выкрикивая фразы, «конфеты или жизнь», «сладость или гадость» собиратели бросились в бой. Поначалу Лютер, Нибор и Клиф справлялись с их натиском, но количество детей быстро возрастало, из-за чего сверкающие ножи стали резать плоть. Пытаясь экономить энергию, Нибор бил так, чтобы меч рассекал сразу две три цели. Благодаря высокому показателю удачи и низкому уровню собирателей, атаки часто были критическими и разрубали их надвое. Благодаря чуткому слуху Клифа, он хорошо ориентировался в пространстве, и выпускал стрелы ещё до того момента, как мешки показывались из-за зубцов башни. Но даже его скорости и ловкости не хватало, чтобы сдержать натиск вооруженных ножами детей. Лютер, который орудовал аллебардой, испытывал трудности в сражении с мелкими целями. Пока он пронзал одного собирателя, другой бросался ему под ноги. Как и было велено, Анрин не атаковал, а лишь лечил союзников, когда этого требовала ситуация, но вскоре и ему пришлось пустить в ход лопату. В прошлом мрачному лекарю уже приходилось умерщвлять детей, а потому штык лопаты без зазрения совести вошел в грудь ребенка и выпустил леденцы наружу. Теперь, когда Анрин был занят сражением, авантюристам приходилось лечиться с помощью зелий, но и это было нелегко. В попытке прислонить горлышко флакона к губам, каждый рисковал получить в грудь и спину несколько ударов ножа.

Нибор покинул свой пост и устремился к мрачному лекарю, на бегу применил провокацию, а чрез шаг рассек нескольких собирателей, что карабкались по черному плащу Анрина.

— Талина морозная вьюга!

Девушка поспешила хлопнуть в ладони, собирая меж ними тайную магию и резко развести их в стороны. Из её тела разошлась и закружилась в бурном потоке магическая буря. Фиолетовые вспышки и разряды бушующей энергии принялись наносить по 120 единиц урона в секунду всем окружающим. Анрину пришлось приложить все свои силы, чтобы эта буря не унесла жизнь самой Талины и Лютера, который был практически погребен под собирателями. Как только буря прекратилась, все принялись пить зелья, но уже меньше чем через минуту на зубцах башни показались новые собиратели.

— Клиф, сколько их ещё? — Нибор вместе с Лютером принялись рубить и колоть детей, которые поднимались по лестнице башни.

— Не знаю, их словно не становится меньше! — ответил слепой охотник, перейдя с лука на пару арбалетов.

— Талина, давай ещё разок!

Девушка, в чьих глазах бурлила магия, вновь использовала заклинание. На этот раз буря оказалась куда сильнее, вместе 120 урона она стала наносить 240. Тела детей и мешки на их головах разрывало в клочья наполненным магией ветром. Нибор поймал себя на мысли, что через несколько секунд здоровье малышки Лии коснется нуля, а потому он поспешил укрыть её своим телом и покрыть кожу льдом. Лия тоже не растерялась, и под защитой его объятий выпила несколько зелий.

Когда магическая буря рассеялась, крики детей и смех стихли. Их изорванные тела так плотно устилали пол башни, что некуда было поставить ногу. Однако уже через несколько минут снизу донеслась фраза «сладость или гадость». Нибор понимал, что продолжать сражаться бесполезно, однако и другого выхода из положения он не видел.

— Свет! — со стороны донесся женский крик. — Погасите свет!

Нибор обернулся на источник голоса и увидел парящую на метле молодую ведьму. Она была одета в черное платье с длинными свисающими рукавами, на голове широкая конусная шляпа, из которой торчали кошачьи ушки. «Ведьма Блер 19 ур. 1000 ОЗ». Предполагая, что помощь ведьмы это игровое событие излома времени, Нибор способностью «Удар, не оставляющий тени», срубил факел и приступил к уничтожению остальных. Собиратели вновь взобрались на башню, но к моменту, как они добрались до девушек и мрачного лекаря, Лютер и Клиф успели затушить последний факел. Как только пространство заполнила темнота, все собиратели замерли и перестали издавать какие либо звуки.

— Получилось! Они остановились, — воскликнул Клиф.

— Давайте на всякий случай всё же убьём тех, кто добрался до башни, — предложил Нибор. — Действуя на ощупь, постарайтесь не ранить друг друга. Лютер тебя это касается в первую очередь.

— Что за дела?! — возмутился Клиф. — Мало того, что у них вместо крови какие-то камушки, так я ещё и не могу получить с них опыта.

— Дубина ты вообще видел, какого они уровня? — сказал, не подумав Анрин. — Ой, прости, совсем вылетело с головы.

— Талина собери с них опыт, ты единственная кому они подходят, — приказал Нибор.

— Не получается, — отозвался нежный голос Талины. — Ничего не происходит.

— Раз ни алов, ни опыта здесь нам не светит, предлагаю спуститься с башни и отыскать ведьму, которая нас спасла.

Так как лестница была до отказа забита застывшими собирателями, авантюристам пришлось спускаться вниз по веревке. Сделать это было очень непросто, ведь красное свечение, что просачивалось из-под жутких, гигантских монстров было слишком тусклым. Нибор и его команда поспешили отойти от башни к краю острова.

— Я заждалась вас герои, — с неба к ним спустилась ведьма на метле. — Рада, что вы смогли выбраться из башни целыми и невредимыми.

— И тебе спасибо, что подсказала про свет, — отблагодарил её Нибор.

В руке ведьмы разгорелось пламя, благодаря которому она смогла рассмотреть авантюристов.

— Не бойтесь, мы слишком далеко от башни, чтобы собиратели реагировали на этот свет, — успокоила авантюристов ведьма.

— Расскажи, что здесь происходит, — перешел сразу к делу Нибор.

— Это случилось тридцать первого октября, когда наш народ должен был праздновать вечер всех святых. В эту ночь мы провожаем лето и встречаем зиму, навещаем умерших, устраиваем подношения духам, чтобы те не гневались.

— Полагаю, кто-то наплевал на ваши обычаи, — Анрин выглянул с обрыва на мерзких тварей, что копошились внизу.

— Так и есть, — с прискорбием согласилась ведьма. — У нашего короля в этот день были именины. Он был сильно недоволен тем, что народ приносит дары и восхваляет духов, а не его, а потому запретил праздник и велел разбить все тыквенные фонари. Хэллоуинский кошмар не оставил этого без внимания и наказал короля самым жестоким способом. Он явился ему на стол в виде праздничного угощения. Король пришел в ярость, стал бранить своих слуг и пытаться выяснить, кто подал к столу тыкву с вырезанной на ней весьма пугающей физиономией, которая подсвечивалась изнутри углями. Но раньше, чем он нашел виновного, тыква ожила, схватила его лианами и обезглавила. Когда голова короля заняла место на тарелке, а Мистер Тыквин занял место его головы, на королевство легло страшное проклятие. Земля разверзлась и в мир просочилось безумие, а все жители королевства обратились чудовищами.