— Ты так же сильна, как и красива, — Уртук сделал Талине комплимент, от чего она вся покраснела. — Не хочешь стать моей женой?

Сама не понимая, что с ней происходит, девушка подошла к нему с желанием, словно кошка потереться о его сильное тело. Только робость удерживала её от того, чтобы набросится на Уртука и ногами обхватить его бедра.

— Ты, тоже очень сильный, — тихо произнесла она.

— Раз наши чувства взаимны, как насчет поцелуя?

— Поцелуя, а это как?

— Судя по блеску в глазах и румянах на щеке, ты не притворяешься и действительно не в курсе, — Утрук потянулся к Талине рукой и погладил её по щеке, от чего по её коже пошли мурашки. — Значит, никто из мужчин не срывал цветы в твоём саду. Я буду рад оказаться первым.

Не понимая, и не предавая значения его словам, девушка стала тереться об сильную руку, а через секунду прильнула лицом к его широкой груди. Охотник на монстров тоже не растерялся и ухватился за её упругие ягодицы.

— Ей! — Клиф направил лук в сторону Уртука. — Не знал, что охотники на монстров умеют отращивать конечности.

— О чем это ты?

— О том, что если не уберешь от неё свои грязные ручонки, пришить их обратно мы уже не сможем!

— Чего это ты разошелся? — с самодовольной улыбкой на лице, Уртук ещё сильнее прижал Талину к себе. — Говоришь так, словно ты её папаша. Она сама вольна выбирать, что ей делать. К тому же я пробыл в заточении полсотни лет, и не вижу причин отказываться от женской ласки.

— Клиф прав, — вмешался Анрин. — Талина ещё ребенок. Она нам дорога как дочь, поэтому тебе стоит убрать от неё свои руки. Талина, подойди сюда, я кое-что тебе расскажу, что должна знать каждая девушка.

Талина не понимающе посмотрела на Анрина, затем на Уртука, который не собирался её отпускать.

— Уртук тебе не стоит забываться, — подключился Нибор, ему было не выгодно, что охотник на монстров переманивает его оружие на свою сторону. Поэтому он попытался развязать конфликт. — Если ты не хочешь скрестить со мной мечи, тебе лучше убрать руки и отпустить девушку, а тебе Талина не стоит быть такой легкомысленной.

— Ну, вот весь настрой сбили, — Уртук нехотя отпустил девушку, которая только после того, как её окликнули второй раз, подошла к Анрину.

Мрачный лекарь поведал ей, чего именно хотел от неё Уртук. Так как девушка росла взаперти и не имела опыта общения с противоположным полом, она ничего не знала о соитии. Пока Анрин вел с Талиной воспитательные беседы, Нибор продолжал смотреть на беззаботное выражение лица Уртука.

«Почему он радуется, шутит и думает о женщинах в такой ситуации?», размышлял Бродяга. «В момент, когда Тыквин убил его ученика, он был в ярости и даже плакал. Без всяких колебаний использовал на противнике наследие, когда мог приберечь его для битвы с финальным боссом. Так почему сейчас в нем нет переживаний? Почему он ведет себя так, словно его ученики живы? Постой, если вспомнить, он сказал, что сдался, потому что не хотел терять их вновь. Я списал это на ошибку речи, последствие пыток, но, потом Уртук сказал, что с нашим появлением он сможет всё исправить и возродить род. Затем, он спросил, про алтарь. Я никогда не слышал о том, чтобы в изломах времени были алтари воскрешения, но и об этом изломе никто не знал. Он долгое время был заброшен. Если это так, и погибших можно воскресить то почему он так реагировал на смерть ученика, и почему солгал об алтаре? Получается, возродить кого-то можно всего один раз и свой он израсходовал, а с нашим появлением излом времени и алтарь обновились. А солгал он нам потому, что если он возродит кого-то из своих учеников, мы уже не сможем воспользоваться алтарем. Это лишь догадки. Всё станет ясно, когда мы доберемся до распутья с меткой алтаря. Если он всячески будет тянуть нас в ту сторону, значит, моя теория верна. Ведь с его силой и нашей командой у нас нет острой нужды в лечебных зельях».

Анрин вкратце рассказал Талине про соитие, а ещё добавил, что если она проведет с Уртуком ночь, то через три месяца она ощутит самую страшную боль в своей жизни. Такой короткий срок беременности был связан с тем, что это была игра, и тут персонажи росли и старели быстрее. Эта информация тут же подавила в Талине весеннее обострение. Девушка по-своему восприняла слова Анрина, и решила, что Уртук намеренно хочет причинить ей боль, а потому начала смотреть в его сторону с диким недоверием.

Сражаясь с монстрами на следующем острове, Нибор тихо нашептывал свою догадку по поводу алтаря воскрешения. Как он и предполагал, Клиф, который находился от него в сотне метров, всё услышал и после боя передал информацию Анрину. Мрачному лекарю едва удалось сдержать эмоции и не выдать себя перед Уртуком. Оставаясь внешне невозмутимым, Анрин погрузился в раздумья, кого именно стоит вернуть к жизни, а также всерьез задумался о том, чтобы отравить охотника на монстров, который был преградой на пути к их воскрешению. Однако из-за высокого показателя стойкости, яды в еде никак не повлияли и не навредили Уртуку, который поедал мясо с большим аппетитом. На этом и следующих островах, Нибор выбирал усиления так, чтобы те как можно меньше влияли на силу охотника на монстров, но помогли его убить.

Одним из усилений стал рейтинг пробивания брони в 20 % для дальних атак. Он означал, что не в зависимости от типа защиты, противник получит 20 % урона от атаки. Это усиление так же было эффективно против Мистера Тыквина, который уже дважды показывался им на глаза в золотых доспехах.

Второе усиление делало первую атаку по цели критической. Нибор рассудил, что это усилит и Уртука, но если он промахнется, а атака Нибора достигнет цели, это сыграет не малую роль в их противостоянии.

Третье усиление увеличивало запас здоровья всей группы на 30 %.

Хоть друзья Нибора и не показывали своих намерений, между ними и охотником на монстров стало нарастать напряжение, только Талина, которая оставалась в неведении, вела себя как прежде и без особого умысла с недоверием поглядывала на Уртука. Нибор не знал, как девушка отреагирует на такую новость, поэтому не стал посвящать её в свои планы. И вот показалась заветная каменная тропа с отметкой алтаря, причем уходила она влево от уже проложенного Нибором маршрута.

— Вы куда? — окликнул Нибора Уртук. — Алтарь в той стороне.

— Мы же договорились идти прямо, чтобы потом посетить все оставшиеся острова, — Нибор внимательно наблюдал за мимикой и жестами Уртука.

— Но мы ведь не знаем, как оно дальше сложится, — во время разговора Уртук пытался показать свою искренность раскрытыми к собеседнику ладонями. — Вдруг нам не попадется легкость, тогда мы уже не сможем вернуться сюда и пополнить запасы зелий.

— Лучше уж мы рискнем и потеряем зелья, чем допустим такую грубую ошибку и лишимся необходимых усилений. Мы пойдем по пути отмеченным сундуком.

— Тогда, предлагаю разделиться. Острова рушатся только после того, как на них побывают все члены команды, я уже проверял, — Уртук непринужденной походкой направился в сторону алтаря. — А позже мы встретимся, на острове, который объединяет эти. Поверь моему опыту, с зельями у нас будет больше шансов на выживание.

— Стой! — Нибор взялся за рукоять меча. — Если ты попытаешься пройти по этой тропе и сделать то, что задумал, я буду вынужден убить тебя!

— Очень интересно, что же ты думаешь, такого я собираюсь сделать? Угрожать человеку убийством дело недостойное авантюриста.

— Пока Лютер мертв, мы можем позволить себе замарать руки. Я полагаю, что с помощью алтаря ты хочешь воскресить кого-то из своих учеников.

— Так и знал, что ты догадаешься. Если оставить на алтаре кровавый след он возродит всех, кто погиб в изломе времени, включая и ваших друзей.

— Ложь! Будь это так, ты бы сразу нам всё рассказал. Полагаю, алтарем может воспользоваться только один из нас, и если это будешь ты, наши друзья так и останутся мертвы.