— У меня живчик закончился, а приготовить времени не было, угостите?

Без лишних слов, Клепан, снял с пояса фляжку и протянул мне, я сделал два больших глотка и благодарно кивнув, вернул её владельцу. Слушатели терпеливо ждали, все кроме знахарки.

— Как часто ты его пьёшь? — поинтересовалась она.

— Раз в два или два с половиной часа, причём минут тридцать приходится терпеть, — не кривя душой, признался я.

— Это же очень много! Отравиться можно! — лицо Захарии, выражало озабоченность.

— Все мы тут зависимы, — не терпеливо вмешался Бульба. — Об этом позже Захария. Начинай Кнут.

— Всё началось с того, что мы с Толяном, дошли до нужной кондиции, и нам стало скучно, — начал я свой рассказ и в очередной раз, поведал всё, утаив лишь момент с пульсирующей жемчужиной, что–то мне говорило, не нужно им об этом знать. Может, потом.

За время рассказа, я несколько раз замечал, что присутствующие переводят взгляды с меня на Молчуна, а тот лишь подтверждал своё прозвище, пронзительно смотрел мне в глаза и молчал.

— Что скажешь? — спросил Бульба, глядя на ментата.

— Он говорит правду, — сообщил Молчун, неожиданно приятным, бархатным голосом. — Есть непонятный момент, перед встречей с Хромом, но то не суть, Кнут искренне верит, в то, что рассказал.

— Фух!!! — облегчённо выдохнул Клепан. — Я ж говорил…

— Захария? — перебил его Бульба.

— У него странная аура, никогда такой не видела…будто одна поверх другой…та, что внутри, покалеченная…Нет! Не может этого быть!? — воскликнула она, расширив глаза.

— Что? — забеспокоился глава, синхронно с Чехом хватаясь за кобуру.

— Опасности нет! Но мне нужно кое–что проверить.

«-Интересно, очень интересно! Чего это она так странно на меня глазеет? Неужели, я и в правду чем–то болен?»

— Скажи мне Кнут, ты не чувствуешь тяжесть? Я не про болезнь, — будто услышав мои мысли, успокоила Захария. — Словно за спиной, огромный, тяжёлый рюкзак.

Все с интересом уставились мне за спину, но там ничего не было, ранец внешников, отобрали вместе с оружием.

— Не за спиной, а внутри, — не стал я скрывать, мучавшие меня симптомы. — Тяжесть во всём теле, вроде двигаюсь как обычно, но что–то давит и действует на нервы.

Теперь Захария улыбалась, как малолетняя школьница, неожиданно правильно решившая трудную задачку.

— Объяснишь? — поинтересовался Бульба, выражая мнение всех и моё в том числе.

— У него редчайший дар — мешок, точнее пространственный карман, — пояснила она, глядя мне в глаза.

— Ха! Чего тут редчайшего? — усмехнулся Клепан. — Я двоих таких знаю, у одного даже пистолет помещается…

— Давай это вытащим, тебе сразу станет легче, — Захария подошла почти вплотную.

«О чём она? У меня что–то внутри?»

Но тут вспомнил, где нахожусь.

— Как вытащить? — спросил я, понимая, что на Стиксе многое возможно, взять того же Свища, с его скоростью, живучесть некоторых людей, когда, казалось бы, выжить невозможно.

— Просто… — чуть замешкавшись, знахарка указала на стол, заваленный бумагами, — Представь, что ты берёшь то, что тебе мешает, и кладёшь на этот стол.

«Легко сказать. Возьми то, не зная что. Как это сделать? Что мне мешает, значит…ладно, пусть это будет хренов рюкзак, тяжёлый, как тот, с которым я бежал через пустыню. Протягиваю невидимые руки…снимаю …и нате».

Скрипнула столешница, Марго взвизгнула, и тут же спряталась, за широкой спиной Клепана, который стоял и смотрел на стол, раскрыв рот.

— Как это? — услышал я свой голос.

— Охренеть!!! — ошарашено выдал Бульба, пряча пистолет в кобуру.

На столе лежал рюкзак, а из него торчало, до боли мне знакомое человеческое тело.

— Хром?!

Мне вдруг стало настолько легко, что ещё чуть, ещё малость и взлечу, голова закружилась, ноги попытались удержать тело на весу, шаг влево, шажок назад.

— Помогите ему! — услышал я, голос Чеха.

Кто–то подхватил меня сзади и потянул вниз, заставив сесть на пол, рядом, на корточки присела улыбающаяся Захария, и приложила руки к моей голове. От девушки, одуряюще пахло цветами и травами.

«-Какая же она красивая!» — подумал я и отключился.

— Проснись, придурок! — пробился сквозь сон, знакомый голос.

Ох, как же не хотелось этого делать, мягкая, приятно пахнущая постель, чистое бельё на теле.

«Что, чистое бельё? Хром?» — нахлынули воспоминания и сон как рукой сняло.

Я подскочил на кровати, чтобы уставиться на первого, встреченного в этом мире человека. Тот, сидя на кресле каталке, лыбился во все тридцать два зуба. Обрубки рук, были забинтованы и вроде стали длиннее, да и сам он, как–то вытянулся, подрос что ли? За креслом, стояла темноволосая девушка, судя по широким скулам и разрезу карих глаз, она была азиатских кровей, слегка заострённые, но красивые черты лица, отдавали чем–то хищным.

— Вижу, рад меня видеть, гы–гы–гы, — Хром был в своём репертуаре.

— Значит, это не сон! — утвердил я, протирая глаза.

На правой руке, болтался катетер, тут же у кровати стояла подставка под капельницу.

— Эй, что за расстроенные нотки в голосе? гы–гы–гы, — хохотнул тот в очередной раз. — Между прочим, меня, из–за тебя, называют: «Тот, кто родился в рюкзаке», гы–гы–гы.

— Как это вообще возможно? Я же тебя два дня с собой носил или в себе.

Непонятно, как работает этот механизм, пространственный карман. Подразумевает некое пространство. Вот только где?

Хром тем временем, глядя на мои мыслительные потуги, заливался хохотом и делал он это основательно, с запрокидыванием головы, и хрюканьем, успокоился только после того, как получил смачную затрещину от хищной девушки.

— Ой! гы–гы, всё–всё, — взмолился он, пытаясь почесать ушибленное место культей. — Это моя Мурка, не женщина, а зверь.

ТЫЩ. Очередная затрещина.

— Хватит милая, я больше не буду. Познакомься Кнут, это Мурена, моя девушка, — произнёс Хром, уже серьёзно.

— Приятно познакомиться.

— Взаимно, — ответила она, приятным певучим голосом. — Спасибо тебе, за моего Хромика, — сказала девушка и ласково взъерошила ему волосы.

— Да, не за что, — ответил я. — Поверь, даже не подозревал, что спас его. Хромик! — не выдержав, повторил я, уже не борясь со смехом. Мурена, поддержала меня улыбкой.

— Но–но, только она может так меня называть! — нарочито серьёзно, воскликнул Хром. — И не вздумай звать её Муркой!

— Ему можно, — подразнила Хрома Мурена, подмигивая мне.

— Ах, так! Ну, всё Кнут, дай мне только выздороветь, наваляю…

— Не выздороветь, а подрасти, — поправил я, продолжая тему. — Скажи мне, когда ты успел половину задницы отрастить? Ведь прошло то, всего ничего.

— Забыл сколько живчика пил? — уже серьёзно спросила меня Мурена, выйдя из–за кресла, демонстрируя тем самым, прекрасную фигуру. — Мы с таким сильным даром, столкнулись впервые. Лекарство нужно было тебе и Хрому, а он серьёзно ранен, вот потому и потреблял ты его в три раза больше, — пояснила девушка. — К тому же, ты проспал полтора дня, а Захария времени даром не теряет.

— Полтора дня? — удивился я. — Даже с похмелья столько не спал!

— Захария, — усмехнулся Хром. — Она и рубера заставит уснуть, дай только коснуться, а уж таких балбесов как ты, хех, хоть целую пачку.

— В следующий раз, оставлю тебя в машине, — погрозил я, ему пальцем.

Открылась дверь и в палату вошла целая делегация во главе с Бульбой, вперёд, аккуратно растолкав всех, прошла Захария.

— Доброе утро, больной, — поприветствовала она, делая пасы над моей головой. — Как самочувствие?

— Да, вроде, не больной больше, так что отлично и спасибо, я хорошо поспал, — благодарно ответил я.

— Пожалуйста. Мне и самой было интересно с тобой повозиться, не каждый день, знаешь ли, такие экземпляры попадаются.

Я открыл было рот, чтоб спросить, каким образом она со мной возилась, но глядя на серьёзно настроенного Бульбу, захлопнул его.