Обернулась к Лео и, пока он запирал за нами дверь, с грустью сказала:

— Не хочется отсюда уезжать.

Только он повернулся ко мне, как отбросил ключ в сторону кровати и быстрым шагом прошел мимо меня к плазме. Что-то в его резких движениях и в сосредоточенном взгляде было опасным. Странно-колючее предчувствие прокралось изморозью по спине. Не успела я даже серьезно задуматься, отчего в настроении и повадках Лео случилась такая глобальная перемена, как он включил какой-то музыкальный канал и добавил слишком много громкости.

Зарубежная песня с заводными нотками заполнила все пространство комнаты, нагло вторглась басами в мозг. Захотелось заставить ее играть тише. Лео ни разу не включал музыкальный канал, что на него нашло?

Пульт улетел следом за ключом от номера. Всего через секунду к ним добавилась серая футболка. И Лео, уже полуобнаженный, в несколько шагов преодолел между нами расстояние. Набросился на меня, как голодный зверь, впечатал своим сильным телом в дверцу шкафа, заставив его пошатнуться. Дух выбило из груди, и не успела я набрать в легкие кислорода, как Лео завладел моим ртом в столь жгучем и опьяняющем поцелуе, что ноги чуть не подкосились.

Глаза сомкнулись, руки сами потянулись вперед, обняли, легли на горячую, мускулистую спину и пальцы слегка впились в кожу от удовольствия. Громкая музыка отошла на второй план, затерялась где-то за жаром наших тел. Куда отчетливее я слышала бешеный стук собственного сердца и рой мыслей, не дающих расслабиться.

Одно дело целоваться в машине, и совсем другое — возле постели. Но у Лео уже было достаточно шансов насильно склонить меня в ней к сексу и он не переходил черту. Надеюсь, и в этот раз все закончится лишь поцелуем.

После которого меня вновь затопит тоской, а губы будут гореть и мелко пульсировать, желая продолжения. Уж лучше так, чем в один миг отдать ему все, что у меня есть.

Мои надежды растаяли. Предчувствие не подвело. Я резко дернулась в тот момент, когда нахальная рука пробралась под короткую юбку и с силой сжала ягодицу, прикрытую тонкими трусиками. Секунды не прошло, как и на вторую ягодицу легла еще одна рука — ну это уже слишком! Я уперлась ладонями в его обнаженную грудь, пытаясь от себя отодвинуть. Резко разорвала поцелуй, отвернула лицо, собралась громко заявить о том, чтобы он прекратил, но в легких не хватало воздуха ни на слово. Будто весь кислород сжег разгоревшийся внутри огонь.

Я задыхалась. В комнате становилось безумно жарко. Мысли плавились в знойной дымке и, казалось, сопротивляться совершенно не было сил. Зато сумасбродное желание искрилось в венах, пробуждая силы на то, чтобы скользнуть ладонями по мощной груди, чувствуя под ними очертания крепких мышц. Чтобы исступленно отвечать на поцелуи, чтобы скорее освободиться от одежды и прижаться к обнаженному телу так же сильно, как он прижимал меня к себе.

— Прекрати… — прошептала, чувствуя, как его рука поднимается под сарафаном по изгибу поясницы, задирая юбку все выше и выше. Он для этого включил громко музыку? Чтобы мой тихий, неуверенный голос терялся в звонких нотах? Или даже для того, чтобы никто не услышал мои крики?

Паника пронеслась по телу судорожной дрожью и смешалась со сладким удовольствием как раз в тот момент, когда пылкие поцелуи коснулись чувствительной кожи шеи.

Нет, нет! Кажется, кое-кто напрочь растерял все границы!

— Прекрати! — выкрикнула, с силой отталкивая от себя Лео. Он лишь немного отшатнулся, а в следующий миг притиснул меня к шкафу еще сильнее.

— Не в этот раз, — пророкотало над самым ухом. — Сегодня ты станешь полностью моей.

Жесткий, властный голос, не терпящий возражений, должен был меня испугать. Но вместо этого еще сильнее завел. Что… что делать? Дальше сопротивляться, создавая вид, что ничего не хочу? Еще сомневаюсь? Конечно, да!

Облизав пересохшие от частого дыхания губы, проговорила:

— Мы позавтракать собирались…

Лео задрал сарафан уже так высоко, что полностью обнажил мой живот, в который теперь упиралась пряжка ремня и большое, прямое, твердое доказательство того, как именно он собирался меня себе присваивать. Правда, пока что его останавливала ширинка.

Значит, пока что есть шанс все остановить.

— Я очень голодна и… в душ хочу!

— Ты даже не представляешь, как голоден я… — Лео обхватил пальцами мой подбородок и заставил меня повернуть к нему лицо. Я наградила его самым грозным взглядом, на который была способна. Но под ярким огнем его глаз вмиг стушевалась. — В душ мы обязательно сходим. Но чуть позже.

Его губы растянулись в соблазнительной, порочной улыбке. Ловкие пальцы с легкостью расстегнули застежку на лифчике, будто делали это в тысячный раз.

Верно, в тысячный.

— Какая я у тебя по счету? Тысячу сто двадцать третья? Я не хочу стать очередной девушкой, которую ты бросишь сразу же, как залезешь в трусы, ясно тебе!

Возмущение вскипело внутри так бурно, что я умудрилась перекричать музыку. Щеки горели, и неизвестно откуда взялась сила, чтобы все-таки оттолкнуть от себя Лео. Он отступил на шаг, а его брови комично сошлись домиком на лбу. Распереживался, точно маленький ребенок.

Ловя момент, я попыталась застегнуть обратно лифчик, но ничего не получалось. Пальцы дрожали и не слушались. Да что ж такое! Меня всю дико колотило от злости, от возбуждения. И я никак не могла заставить себя успокоиться.

Несколькими стремительными движениями Лео перехватил мои руки и, крепко сжав запястья, прислонил их к своей груди. Встряхнул меня.

— Кто тебе сказал, что я тебя брошу? Скажи мне, черт возьми?

— Ты! — выпалила ему в лицо. — Ты сам говорил, что ни с кем надолго не задерживаешься! И со мной ты лишь до тех пор, пока не получишь желаемое!

Теперь завелась не только я.

— Да я никогда в жизни не бегал так за девушкой, как за тобой! Думаешь, все ради секса? Я похож на маньяка-извращенца? — Стальная хватка на запястьях усилилась до боли.

— Давай, давай! Навешай мне лапши на уши! Да ты лжешь, как дышишь! — Сделала очередную попытку вырвать руки из захвата, но ничего не получилось. До чего же он сильный! Надо как-то разбудить дар, потому что ничего не получится. Какого черта он спит до сих пор? Я ведь буквально трясусь от ярости! — Почему он не просыпается?! — выкрикнула раздраженно, не прекращая попытки высвободить запястья.

— Он и не проснется, пока ты сильно возбуждена. Дар не даст энергию, когда ты находишься перед человеком, которого расцениваешь, как возможный сексуальный объект. — Лео шагнул вплотную ко мне и склонился к моему лицу. В его глазах пылали ликование и задор. — Простыми словами: можешь не надеяться на его помощь, если желание секса сильнее желания пробудить дар.

— Да что за чушь! Только что придумал, да? Так я и повелась, ага… — запнулась, вспомнив перебранку между Охотниками. Когда один просил другого пробудить дар, а у того не получилось это сделать. Неужели причина действительно в сексуальном подтексте? Тогда я попала. Мне никак не вырваться.

— Можешь не верить, но другой причины нет, — проговорил он на ухо и отпустил запястья. Для того чтобы подхватить сарафан за край и резко потянуть вверх.

— Ну и что! Ну и что, что хочу! Это ничего не меняет! — в подтверждение своих слов скрестила руки на груди, изо всех сил удерживая лифчик и сарафан на месте.

— Если не хочешь раздеваться, то это не такая уж и большая проблема.

Лео с легкостью развернул меня к себе спиной и одной рукой крепко прижал к своей горячей обнаженной груди. Щелкнула пряжка, за спиной почувствовалось копошение. Я могла бы со всей дури вцепиться в его руку, разодрать кожу до крови, орать во всю глотку, звать на помощь. Отпинать его по ногам пятками, в конце концов! Но предвкушение желаемого сковывало меня столь цепкими, прочными цепями, что меня хватало лишь на слабые попытки выкрутиться.

— Тише, тише, я ведь еще ничего не делаю, — пробормотал ласковым голосом на ухо. Вжикнула молния. — Просто мне в один момент стало дико тесно в джинсах. Невыносимо тесно.