— Конечно, только вытащу свое белое платье из шкафа, позову завистниц, девочек, грустную лошадь и скрипача. Все должно быть идеально, знаешь ли.

— Особенно жених, да, — Нерон положил руку ей на плечо и привлек к себе. После закрыл глаза и откинулся назад. Айвен же обняла его и поцеловала в щеку. Можно болтать какие угодно глупости, но это ее котенок, невозможный со своей родовой магией и обаянием. А ещё он единственный в новом мире тянул на прима.

Потому-то и не стоило уходить от Крея: лучше терпеть его безумие, чем сходить с ума от странной привязанности. От того, что не можешь оторваться от другого человека, "напиться" им, точно как той водой из Долины отражений. Почему она такая слабая? Такая зависимая и трусливая? Почему не может как Нерон спокойно давать мучить себя ради каких-то целей?

— О, я к этому не сразу пришел, — говорил он медленно, не открывая глаз, а рука на плече Айвен все сильнее тяжелела, будто котенок засыпал. — После первого раза, когда я, скажем так, вступил в недобровольную связь интимного характера, сиганул вон с той башни. Разбился в фарш. Вторая моя смерть. А где-то к шестой самоуважение, психика и страхи тоже размололись в фарш, и все, происходящее с телом стало неважно. Я бы не желал тебе такого же. Поэтому не кори себя за слабость и не пытайся догнать меня в этой области.

— Не буду, — она устроила голову на плече котенка и чуть прикрыла глаза. Закат здесь действительно очень красивый, хотя лучезарное и кажется залитым кровью. — Я намного слабее тебя, намного.

— Это не та сила, которой хочется обладать. Потому что за нее платится слишком большая цена. А ты не слабая, ты просто другая. Потворствуешь поэтическим фестивалям, любишь котиков…

— Скорее — одного котика. И это не любовь, скорее — необъяснимая симпатия.

Нерон хмыкнул и поцеловал ее в лоб.

Отступление. Анрир

За тридцать два года до описываемых событий…

На кладбище пахло сыростью и сладковатыми цветами, которые высаживали на могилах, но Анрир все равно не мог надышаться. Его колотило от холода, на пальцах, кажется, не осталось ни одного целого ногтя или куска кожи, а шею все еще жгло, как раз в том месте, куда пришелся удар меча.

Последнее, что он помнил — боль от смертельной раны и неожиданно близкий пол и сапоги палача, а дальше — только темнота и теснота гроба, по счастью, сколоченного из дрянного дерева, иначе не получилось бы его сломать. А после и откопаться из-под земли. Анрир умер, в этом он был точно уверен, а после — вернулся к жизни, как какой-нибудь мертвяк из старых легенд. Но те собой не были, у их тел появлялся новый хозяин, а Анрир абсолютно точно не изменился. И никаких ран на теле, кроме недавних, хотя в тюрьме его неслабо избили аврорские солдаты, а после — снесли голову мечом, на глазах у Кассандры. И по ее доносу.

Столько всего произошло за последние дни, что погибнуть стало бы лучшим выходом для него, более честным и благородным. Дед, на котором держалась независимость их королевства мертв, наверняка мертв, отец демонстративно оттрахал любимую девушку, а та написала донос, за который получила подданство Авроры. Словно завязка плохого романа, одного из тех, что читала ему Кассандра. Только в них героя не убивали, он выбирался из ямы и становился князем или одним из тех королей, что пытаются построить маленькие государства вне власти тринадцати корон и Совета Авроры. Еще немного, и королевство котов стало бы одним из них. Если бы только Корин смог не хвастаться перед всеми будущей независимостью.

Впрочем, власти Анрир не желал. Власть берут сильные, смелые, способные вести за собой людей. Такие как дед: высокий, громогласный, слова которого слышат всегда и все. Анрир же мелкий и слабый, а еще тупой. Себя-то обманывать не стоит. Корин приказывал учиться, отец много часов убил на образование сына. Даже Кэсси и та, постоянно читала ему, но сам Анрир не мог посчитать даже пальцы на руках или написать свое имя, только нарисовать подпись. Сейчас самым правильным будет затеряться где-то, там, где котов в достатке и никто не отличает одного от другого. И где никто не знает о смерти единственного сына Кирара. Была ли она в самом деле, или все воспоминания об этом — результат чьей-то магии, но дома Анриру делать нечего, его путь лежит в Кор-Атр, столицу всех тринадцати княжеств.

Но до него далеко, очень далеко. Добраться туда будет непросто, особенно — на двух ногах и без денег. Но время еще было. Ночь темна, до утра никто не сунется на кладбище. Анрир наконец собрался с силами и поднялся на ноги. Настоящего надгробия ему не поставили: только резной столб с изображениями темной птицы: знак Уводящего Во Тому. Точно такая же холодил грудь Анрира. Но это не важно, важно то, что под столбом нашлась горстка монет, как приношение мертвецу. Считалось, что если тот восстанет из могилы, то заберёт их и не побеспокоит родных.

Анрир сгреб все кругляши. Затем обошел все ближайшие столбы и собрал и те деньги тоже. В конце концов, он единственный беспокойный мертвец за долгие годы, за это полагается повышенная плата. Постепенно монетами наполнился целый кошель, невесть зачем притороченный к поясу погребального костюма.

После Анрир разделся, сложил испачканные землёй вещи на траву, скатал ее в свёрток, в середину которого спрятал кошелек и смотал все ремнем. Старшие и сильные коты умели оборачиваться вместе с одеждой, он же с трудом менял облик. Что там, до этого Анрир превращался в кота один раз, это длилось целый день и чуть не стоило ему жизни. А от одного воспоминания о боли становилось дурно. Но время уходило, а он уже вроде как взял плату за то, что не вернётся домой и не побеспокоит родню.

Зверь всегда сидит внутри, обычно тихо наблюдает за действиями человека, но иногда он начинает рваться наружу и требовать свое. Сейчас зверь хотел бежать как можно дальше от кладбища, и Анрир поддерживал его, значит, осталось только дать свободу.

Кости и суставы разом хрустнули, кожа начала зудеть от растущей шерсти, а клыкам стало тесно во рту. Дальше в голове зашумело от хлынувшей в нее крови, а после сознание исчезло. Когда очнулся, Анрир неуверенно встал на четыре ноги и сделал шаг. Непривычно, но легче, чем на двоих. И боль в шее будто стихла. Он подхватил зубами край ремня и побежал прочь, к восточной звезде, где расположен ближайший портал в Кор-Атр.

Дни тянулись один за другим, Анрир даже не пытался их считать. Он плохо помнил дорогу, ориентировался только по звёздам и нечеткому, расплывчатому голосу интуиции. Каждое утро начиналось с того, как делал упражнения, чтобы суставы не потеряли подвижность, а мышцы не ослабли, а после охотился и бежал дальше. Он съел столько сырого, ещё теплого мяса, часто перемешанного с перьями, кусками шкуры, содержимым кишечника, грязью, что тошнило от одного взгляда на зверьё. Но сейчас был не сезон для ягод или орехов, а воровать у селян — это не королевский поступок. Пускай его государство так и не получило независимости, вмещало в себя несколько десятков деревень, но Анрир все равно был благородных кровей. А ещё был котом, пускай и слабым, таким, которому приходилось каждый день заниматься, чтобы поддерживать форму и скулить от боли каждый раз, когда менял форму. Но у каждого кота есть четыре лапы, скорость и острые зубы, и он не станет голодать, если рядом есть добыча.

Размеренный порядок нарушился, когда за ним увязался один из сородичей. Анрир не заходил на его территорию, не угрожал семье или собственности, но кот решил проучить чужака. Он увязался следом и загнал в реку, холодную и быструю, текущую между камней и скальных обрывов. Природная ловушка, из которой не выбраться. Кот довольно рычал, прыгал по камням и все сильнее оттеснял Анрира на глубину. Взрослый и откормленный, шерсть так и лоснится, а движения ленивые и уверенные — подобному вчерашний котенок на один укус. Кот знал это, потому и наслаждался своим положением.

По законам Анриру стоило бы вернуть себе человеческий облик, представиться и либо извиниться за беспокойство, либо же потребовать извинений у кота. Зависело от того, кто из них окажется сильнее, в чьих венах больше крови Кирара, первого короля, а значит — и его магии. Но представляться не входило в планы Анрира. Этот кот потреплет его всего лишь, а дома снесут голову во второй раз. Или в первый, если произошедшее было магией. Но впечатлений хватило.