“Круто!” — почти сразу отозвалась Гвэн. — “Так ты там вроде королевы?”

“Нет, я хожу с перьями в трусах, а корону и трон мой мужик одолжил!”

Ответ вышел грубоватым, не подходящим прим-леди, но сегодняшнее утро окончательно выбило ее из равновесия.

“А нам в академии заливали про твою девственность и отказ от плотских утех ради духовного роста и общей чистоты, представляешь? Надо будет нашим рассказать, все просто упадут! Или ты пошутила насчет мужика?”

Приемник подмигивал индикатором силы сигнала, тихо гудел, занимал много места на столе и ловил такую чушь, что Айвен в который раз захотела разломать прибор и сделать из него вполне годную вафельницу. Но она все же взяла себя в руки и отправила снимок, где они с котенком в очередной раз “ошибаются” прямо в мастерской. Не самый четкий, на котором заметна только спина котенка, руки и ноги Айвен и сыплющий искрами прибор на переднем плане, но для тех, кто из всех лекций в академии проникся только рассказами про девственность — самое то.

После каждого сеанса связи с Гвэн желание прорваться к родне гасло. Деградация миров без примов — это одно, а деградация самих примов — совершенно другое. Поэтому Айвен ещё немного поковыряла свой механизм, сделала несколько совсем мелких деталей, написала задание для мальцов, приложила к тому чертеж и вышла из мастерской, по пути разломав несколько ящиков. Это была уже вторая неловкость за сегодня: вначале выгнала котенка из его спальни, теперь психует в его бывшей комнате для психования.

Сразу за порогом Айвен налетела на Кану. Мелочь выглядела очень милой в своем длинном, сшитом по аврорской моде платье. Темное, закрытое, с завышенной талией и не слишком пышной юбкой, единственная яркая деталь — брошь на воротнике. Кана словно та самая гимназистка в нем, только портфеля и не хватает. И груди, чтобы спереди платье топорщилось не только складками. Интересно, если предложить ей магией добавить объемов, есть шанс, что мелочь отстанет?

— Леди Айвен, рада встрече, — чуть улыбнулась она. — Не хотите ли сегодня приступить к обязанностям фаворитки? Не волнуйтесь, я подскажу и помогу во всем разобраться.

И милая улыбка, в которой явно читалось издевательское превосходство. Айвен улыбнулась еще милее и похлопала мелочь по плечу:

— Его величество ежеутренне имеет меня, добреет и много меньше имеет вас. На том обязанности фаворитки исчерпаны. Но если ты так беспокоишься, я готова делать то же самое и во время обеда, вместо ужина и перед сном, сразу после стакана молока.

Кана так смешно таращила глаза и пятилась назад, что Айвен почти искренне улыбнулась и подмигнула.

— Это все магия груди, она дарует способность не работать вовсе.

И пока мелочь не отмерла, а маячивший где-то в конце коридора Мо не подавился от еле сдерживаемого смеха, Айвен поспешила уйти. Имус быстро догнал ее и пристроился чуть сзади и сбоку, чтобы не смущать прим-леди своей внешностью. Одетый в форму жандарма, причесанный и с приглаженной, ухоженной бородой, за которой прятались глубокие шрамы, Мо казался своим в дворце, неотъемлемой и необходимой деталью, такой же, как подмигивающие лампы накаливания или изредка гудящие трубы — символ перемен и прихода новой эпохи.

Раньше, во времена расцвета Союза Равных, Мо бы усыпили раньше времени, когда может проснуться интеллект, но сейчас за имусами никто не следил, и четырехрукий не только обрел разум, но и смог влиться в общество. Но он был стар, это чувствовалось. Имус двигался медленно, пытаясь размеренностью замаскировать проблемы суставов и сердца, его мышцы наверняка ослабли, а органы чувств уже подводили. Такого давно пора списать, вернуть на завод и отправить на переработку, это стало бы самым правильным и гуманным выходом. Механизмы за час распечатают нового гиганта, молодого и сильного, пригодного к любой работе.

— Кана не со зла цепляется к вам, — Мо заговорил первым, но догонять не спешил, — девчонка просто, не знает жизни и давно и безответно сохнет сами знаете по кому.

Айвен знала, точнее догадывалась. Ревность мелочи была слишком заметной, даже для бывшего патрема.

— Они же были женаты, почему тогда расстались?

— Брак фиктивный, какие-то сложности возникли у нее с бывшим женихом, позор для рода и другие глупости, его величество потому и влез в это дело. Кана придумала себе любовь и надеется, что на нее ответят.

Навстречу прошел отряд гвардейцев, Айвен отметила их выправку, довольно сносное вооружение и то, что командовал ими имус: здоровенный волк, уже в годах, но все ещё крепкий. Все они поприветствовали Мо и проигнорировали саму Айвен, потому что фавориткам, а точнее — княжеским любовницам, никто подчиняться не обязан. И плевать, что от должности главнокомандующего ее отделяет одно вписанное в приказ слово. И мелочь не посмела бы тогда лезть… Заманчиво, как ни крути.

А в фиктивность их брака верилось мало. Котенок как раз любил таких маленьких, худеньких и темноволосых. Запах Кана прятала с помощью амулета, в мешанине же старых энергетических следов у Нерона ее тоненький запашок и вовсе невозможно найти.

— Почему ты так думаешь? — вопрос не удивил Мо, имус его будто ждал.

— Э-э, она же как младшая сестра его величеству. Никогда бы он не оскорбил так Кейташи Вада и госпожу Руоки. А у Каны детская дурь в голове. Все мы любим лучезарное, да близко к нему оказаться никто не хочет.

Айвен кивнула и больше не поднимала эту тему. В конце концов, кто она такая, чтобы лезть в жизнь котенка. Тем более все в прошлом, а в настоящем у нее есть разводной ключ и тяжёлая, тренированная рука.

Несколько кварталов вокруг дворца считались пешеходной зоной, здесь почти не бывало транспорта, даже гужевого, только пара проезжающих трамваев и редкие грузовики, доставившие товары в магазины и все необходимое во дворец. Айвен не нравилось бродить по изуродованным городу, из которого деятельный Нерон вывез все ценное, уничтожил статуи и обезличил улицы, чтобы сделать свою "массовую типовую застройку для нужд населения". Казалось, на каждый более или менее свободный метр земли он стремился впихнуть светлый многоэтажный дом или такой же обезличенный парк с непременными качелями и песочницами для детей.

Поэтому за пределами дворца Айвен магией и перенесла их с Мо на окраину, к самому крупному из речных портов и бывшему космическому. Странно, но деятельный Нерон отчего-то не стал застраивать своими многоэтажками и их. В самом деле рассчитывает создать собственный космический флот или просто принимать чужой? Сейчас вся территория бывшего порта была огорожена высоким забором и тщательно охранялась, изредка откликаясь только шумом самолетных моторов. Айвен чувствовала почти физический зуд влезть туда, рассказать им о технологиях работы с гравитацией, о том, как стабилизировать магию в условиях Атрокса, как производить нормальное оружие и безопасную энергию, как поставить фильтры на трубы заводов, как… Но это был общий мир, не лично ее, в таких случаях не принято вмешиваться в технологическое развитие, предоставив местным самим разбираться со своими проблемами. Правильно ли это? Или правильным будет встать на сторону Нерона и помочь ему в странных планах, даже не поинтересовавшись их содержанием?

— Как ты решил, что хочешь служить его величеству?

Мо вместо ответа сел на каменную скамью и уставился на реку.

— Я не служу Нерону лично, — на звуках имени он чуть улыбнулся Айвен, будто знал ее небольшой секрет, — я служу государству. И так уж вышло, что из всех двадцати девяти великих князей, правивших на моей памяти, кот самый лучший. А ещё он мой друг и человек, который всегда знает, что делать.

— А если он окажется неправ, если начнет действовать во вред Атроксу, кого выберешь: друга или интересы государства?

Мо ненадолго задумался, расстегнул пару пуговиц на рубашке и рукой пригладил китель.

— Вы мало знаете его величество, леди. Если уж он вдруг станет злом для нас, то добра не останется вовсе. Уж поверьте, я повидал князей, и нынешний выбивается из ряда. При нем все иначе.