– Да, думаю, что так, – я улыбаюсь, качая головой, вспоминая его слова. – Но и меня нелегко убедить. Я бы не сказала тебе «да», зная, что не хочу этого. Я люблю тебя. И всегда буду любить, – добавляю я, удивлённая слезами, наполняющими мои глаза.

– Я тоже люблю тебя, малышка, – он берёт моё лицо в свои руки и нежно целует в губы.

– Значит, это «да»? – спрашивает Джейк напротив моих губ.

– Да, – ухмыляюсь я, пока счастье бьётся у меня внутри. – Теперь у нас есть два предложения, о которых мы сможем в один прекрасный день рассказать нашим детям.

Я чувствую, как он напрягается. Это не хорошо.

Отстраняясь, я ловлю в его взгляде что-то, что заставляет меня забеспокоиться.

Не хорошо. Совсем не хорошо.

– Я не имела в виду про детей сейчас, – спешу добавить я. – Не так быстро. Просто через некоторое время, – три, четыре максимум.

Джейк остаётся тихим, продолжая смотреть на меня с непроницаемой маской на лице. Но даже при таком слабом освещении я могу сказать, что он побледнел.

Теперь я хочу задать вопрос.

– Ты же хочешь детей, так?

Я хочу. Не могу даже представить свою дальнейшую жизнь без них.

Джейк прочищает горло.

– Я... гм... ну, не знаю, – он пожимает плечами. Это неловкое и отрывистое пожатие плечами. – Я имею в виду, что никогда не думал об этом. Я никогда не видел детей как часть своего будущего. Они не та инвестиция, которую я хотел бы сделать.

Инвестиция? С каких пор дети стали товаром?

Это и вправду не хорошо. Это вообще далеко от понятия «хорошо» и заменяет все слова, которые только можно подобрать.

– Ох, – выдыхаю я.

Что ещё я могу сказать? Внезапно мне становится холодно и это никак не связано с ночным воздухом. Я отступаю от него.

– Слушай, Тру, – мужчина смотрит мне в глаза. – Ты же знаешь, что я не лучший пример для воспитания.

Отец обижал Джейка и был настолько плохим, что едва ли можно оправдать мужчину, который попал в тюрьму за жестокое обращение с сыном и своей женой.

– Первым делом, я не знаю, как быть отцом, – продолжает он. – И дети... Господи, они же не вписываются в мой мир, ведь так? Я вообще не имею понятия, откуда начинать. Музыка – моё всё. Ты и музыка.

Не знаю, то ли выражение моего лица или язык моего тела, то ли конченый идиот внутри него заставляют Джейка достигнуть максимальной точки тупости, чтобы сказать:

– Но, хей, если дети – это то, чего ты хочешь, тогда у нас будут дети, – он целует меня в макушку. – Всё что угодно, милая. Это не большое дело. Давай поедим.

Ошеломлённая, я позволяю Джейку отвести себя к столу, не сказав ни одного из слов, которые хотела бы сказать. Тех, которые застряли у в горле и душат меня.

«Это не большое дело», – сказал он. Не большое дело.

Он прав, оно не большое. Оно огромное. Вообще-то, чертовски огроменное.

И прямо сейчас моё сердце упало в этот огроменный факт и мчится в сторону забвения.

У вас нет детей от того самого человека потому, что это то, чего не хочет другой, потому что это не будет делать его счастливым.

Особенно, когда это что-то, больше похожее на желание иметь детей, есть то, чего вы явно не хотите. У вас будет ребёнок с кем-то, потому что вы оба этого хотите.

Это именно то, чего я хочу в будущем. А Джейк, видимо... не очень.

И почему я не знала?

Пустота образовывается в груди.

Джейк не хочет иметь детей. А я хочу.

Мы на разных берегах.

Чёрт.

Каким образом из состояния «второе предложение и блаженное счастье в возможном будущем» я за несколько минут перешла в состояние «пустота»?

К чёрту меня и мой проклятый огромный рот.

Я просыпаюсь посреди ночи от ощущения, будто в моём желудке что-то скручивается.

Меня сейчас вырвет.

Зажимая рот рукой, я встаю с постели и бегу в ванную.

Как раз вовремя. Едва я успеваю поднять крышку унитаза, как меня тут же выворачивает.

Следующее, что я помню – Джейк стоит рядом со мной, убирает волосы с моего лица, пока второй рукой успокаивая, поглаживает меня по спине.

Когда мой желудок становится пустым, Джейк наклоняется и смывает. Я кладу голову себе на предплечье, пока пот стекает с моего лица вниз по шее.

Джейк берёт с раковины резинку и собирает мои волосы в свободный хвост.

Я слышу, как бежит вода, а затем ощущаю холодное полотенце, которое прижимается к задней части моей шеи.

– Ты заболела?

– Я проснулась и почувствовала, что меня должно стошнить. Так и случилось, очевидно... – хриплю я.

Джейк кладёт руку мне на лоб.

– Ты очень горячая.

– Всё здесь горячее, – бормочу я.

– Давай отнесём тебя обратно в постель, – Джейк поднимает меня на руки и уносит в спальню.

Он кладёт меня на кровать. Моя потная кожа мгновенно прилипает к простыням.

Мне так неудобно, и я чувствую, что заболела.

Я слышу, как мужчина двигается по спальне, а затем садится рядом и протягивает мне стакан воды.

– Попробуй выпить немного воды. Просто попей.

Приподнимаясь на локтях, я беру стакан и делаю медленные глотки.

Как только я ставлю стакан, меня снова накрывает волной тошноты.

– Сейчас опять, – задыхаюсь я, прикрывая рот рукой.

В одно мгновение я оказываюсь на руках у Джейка. Он несёт меня в ванную, ставит возле туалета, а сам опускается на колени рядом со мной, поглаживая мою спину, пока меня рвет той водой, что я выпила.

– Я звоню врачу, – говорит Джейк, когда я начинаю сухо кашлять.

Он на мгновение исчезает, чтобы взять телефон, а затем возвращается и становится позади меня. Я сворачиваюсь калачиком на полу и прижимаю ноги к груди, слушая, как он раздаёт приказы в телефон, одновременно убирая волосы с моего потного лица. И с каждой минутой мне становится всё хуже и хуже.

***

– Ах, – стону я, открывая глаза, которые тут же ослепляет дневной свет.

Поворачиваясь, я обнаруживаю Джейка, который в одних боксёрах прислонился к спинке кровати с ноутбуком на коленях.

Глядя на экран, я вижу таблицу, заполненную числами.

Уменьшая размеры таблицы, он откладывает ноутбук на кровать и наклоняется ко мне.

– Как ты себя чувствуешь? – спрашивает он.

Поднимая руку, он нежно гладит пальцами мою щеку, убирая с лица волосы.

– Словно провела целую ночь около унитаза. Сколько времени? – кряхчу я, потирая воспалённые глаза.

– Час дня.

– Господи, я проспала всё утро.

– Тебе это было необходимо.

– Да, наверное. Я хочу пить, – говорю я, поворачивая голову к стакану воды, который оставила на тумбочке.

– Я убрал его, – поясняет Джейк. – Было жарко. Я принесу тебе чего-нибудь холодное.

Прежде чем уйти, он целует меня в макушку, а затем встаёт и идёт к мини-холодильнику.

Он достает бутылку воды. Потом помогает мне сесть и протягивает её.

Я до сих пор чувствую слабость. Мои конечности похожи на желе. Я откидываюсь на спинку кровати и с благодарностью пью воду.

– Доктор оставил тебе кое-какие таблетки, чтобы ты приняла, когда тебя прекратит рвать. Чувствуешь какие-нибудь позывы?

Всё ещё наслаждаясь водой из бутылки, я качаю головой.

Джейк хватает коробку с моей тумбочки, открывает её и достаёт две таблетки, которые вкладывает мне в руку.

Я закидываю таблетки в рот и быстро запиваю их водой.

Морщусь от неприятного привкуса медикаментов.

– Ненавижу принимать таблетки.

– Бедная малышка, – успокаивает меня Джейк.

– Напомни мне, никогда не есть креветки снова.

Фу, одна только мысль о них заставляет мой желудок перевернуться.

Когда несколько часов спустя, после того как меня вырвало, на гидросамолёте прилетает доктор, благодаря непрекращающимся требованием Джейка произвести осмотр, он вытаскивает меня из постели, осматривает и заключает, что у меня легкое пищевое отравление.