— Капитан…, но это не общепринятые меры, можно спросить — почему Вы пошли на это распоряжение? — с момента, как на медосмотре я услышала о блокаде, меня не покидало внутреннее недоумение. — Вероятность, что мы с ними столкнемся…

Я красноречиво пожала плечами.

— Анжелика, что тебе известно о верпанах? — нахмурившись, как-то сосредоточенно уставившись на свои ладони, спросил капитан.

— Общеизвестная информация… то, что и всем. Нам в академии по ним целый курс читали, — четко отрапортовала я.

— Так я тебе скажу то, что ни один преподаватель не расскажет, — все так же сосредоточенно хмурясь, спокойно пояснил мужчина. — Это не просто агрессивная нам форма разумной инопланетной жизни. Это крайне жестокие и чуждые нам разумные существа. Именно чуждые. Неприятные, даже отвратительные, внушающие страх своими действиями и внешним видом. Но и мы для них такие же! Мы воспринимаем их безумно жестокими, и это — реально так, но на наш взгляд. Для них же это — норма существования. И любые наши попытки объяснить им, что надо гуманно обращаться с пленными, недоступны их восприятию. Верпаны не придают значения и полу пленников. Одинаковы мучения как женщин, так и мужчин. И неправда это, что никто от них не вернулся…

Капитан, до этого сидевший напротив меня, встал и, отвернувшись, подошел к визуальному монитору. Я потрясенно замерла, одновременно желая услышать продолжение его рассказа и боясь того, что могу услышать.

— Было несколько случаев, когда нашим удавалось захватить их транспорты, на которых обнаруживались пленники, причем не только нашей расы… Вернее, то, что от них осталось. Они изучают… живых еще существ, жутко дико на наш взгляд изучают или используют их, — используют, руководствуясь только своими потребностями, не задумываясь о том, способно ли используемое существо вынести подобное. Поэтому для меня, как капитана, нет мысли страшнее, чем та, что кто-то из моей команды попадет им в руки живым, — так и не повернувшись ко мне лицом, разъяснил Федор Дмитриевич.

— Их мир, их планета… они существуют в водной среде. Форма их жизнедеятельности, структура тела — все другое. Даже ДНК нет. Они очень живучи. За пределами своей планеты они всегда в своей скорлупе — аналоге наших скафандров. Скафандры их устроены по принципу раковины, очень прочные и непроницаемые для любого внешнего воздействия. Оставаясь в них, верпаны могут впадать в подобие анабиотического состояния и находиться в нем крайне долго, дожидаясь помощи от своих, даже в вакууме космоса. Их вообще крайне сложно уничтожить. Нам, по крайней мере. Есть мнение, что арианцы и мироты умеют как-то воздействовать на их защитную оболочку, но точного подтверждения этой информации нет. Верпаны очень тщательно, с фанатичной остервенелостью отрезают нас от их галактики Секстан-А, мешая нашим контактам, — капитан замолчал на мгновение, чтобы тут же задать вопрос. — Тебе ясны мои мотивы и опасения?

Я, потрясенная услышанным и самим фактом откровенности Федора Дмитриевича, медленно кивнула.

— Иди тогда. Первая вахта — послезавтра. Там, помимо тебя, еще новички — двое инженеров-космомехаников. Хотя для них это уже второй полет с нами.

Капитан серьезно кивнул мне, прощаясь.

— Лика, а после вахты какие планы? — вырвал меня из параллельных с работой размышлений вопрос Рената. Он был одним из этих предшествующих мне новичков-инженеров.

— Так, давай без фамильярности, — четко обозначила я свое отношение, — для Вас — Анжелика Орзова или младший штурман-навигатор. И никак иначе!

Решив не обращать внимания на все попытки мужчин меня поддеть, с целью завладеть моим вниманием, сосредоточилась на работе. А работа у меня ответственная! Необходимо было не только проложить маршрут среди хитросплетений скоростных межзвездных тоннелей, но и рассчитать время и периоды прохождения перекрестков так, чтобы не столкнуться с другим транспортом, следующим своим маршрутом. Полностью отключившись от внешних раздражителей, я погрузилась в системную программу, стараясь с первого раза задать максимально точные векторы и отсеки. Потом, конечно, все будет скрупулезно проверено и мною, и старшим навигатором, и программой, но для меня основной императив еще с тренировочных занятий состоял в том, чтобы с первого раза пролагать единственно точный вариант.

За работой не заметив, как пролетело время, я, полностью удовлетворенная результатом, отправила слепок маршрута на зум старшего навигатора, ожидая его реакции. Тут же заметила, как помимо моего основного критика, над слепком склонился и капитан. Да уж — доверяй, но проверяй! Капитан явно предпочитал убеждаться во всем собственными глазами.

— Молодец, младший штурман! — услышала я такие вожделенные для себя слова. — Ни одного наложения, все отсеки — с максимальной скоростью, а распределение векторов — идеальное. Запускаем маршрут на ближайший период движения! К концу маршрута и вахты будем уже у выхода из Солнечной системы, готовые отправиться в Магеллановы Облака.

Я довольно потянулась, разминая затекшие плечи. Вот так-то! Я знаю и люблю свою работу, и в ней я — асс!

Закончив с маршрутом, почувствовала, что проголодалась. Получив разрешение, бодро направилась к отсеку питания. Туда я всегда шла с желанием, и дело не в том, что я — любитель поесть. Просто первый мой знакомый из членов команды — бортовой повар Павел — стал моим лучшим другом, и я всегда радовалась возможности пообщаться с ним.

— Ооооо… Какие люди! — встретил меня довольный голос друга. — Ну что? Не отправила нас в Туманность Андромеды? А то я слышал: там, в созвездии Андромеды-3, на одной из планет колонизации та-а-акие формы грибоподобных организмов обитают… Всегда мечтал их со сметаной обжарить, но попробуй туда попади… Так что вся надежда на тебя, Лика!

Состроив зверскую рожицу, показала Павлу язык:

— Меня старший похвалил, между прочим! А ты — заслала, заслала…

— Эххх… не видать мне громадных грибков в сметане, — скорбно возвестил наш кок.

Поставив передо мной тарелку с обожаемым мною супом-пюре из шпината с морепродуктами, Павел примирительно поведал:

— Переживал за тебя. Все же первая вахта… Как напарники, не совсем замучили?

— Да нет, все в пределах допустимой психотерапии, — я с наслаждением зажмурилась, проглотив первую ложку. Пашка — настоящий волшебник. — Время обеда пропустила, потому что заработалась — хотелось все сделать по высшему разряду — вот и не заметила, что уже поздно. Спасибо, что не забыл мне покушать оставить! Вкуснотища!!!

Павел благодарно кивнул, наблюдая, как я споро работаю ложкой.

За прошедшие до первой вахты дни мы с бортовым поваром много общались. Он выяснил все мои кулинарные предпочтения и каждый раз баловал чем-то особенно любимым, много рассказывал мне о своей семье. Такая дружеская поддержка очень мне помогала. Все же непросто было свыкнуться сразу с таким количеством незнакомых людей, психологически адаптироваться к новому коллективу.

Коллектив, надо признать, отнесся ко мне очень доброжелательно. Микроклимат в команде был очень хороший — было принято легонько подшучивать друг над другом. Это, бесспорно, была заслуга капитана. Он мог с полным основанием гордиться своим экипажем.

Наш борт все больше и больше становился мне домом. Пока я не успела обследовать его полностью, но уже многое изучила. Часто спутником в моих разведывательно-экскурсионных действиях становился работавший в одной со мной вахте инженер-космомеханик Ренат. Парню я явно понравилась, и он стремительно предпринимал шаги по моему завоеванию. Но мне требовалось время, хотелось узнать его лучше, разобраться в своем отношении к нему. Как-то уж слишком много нового навалилось на меня сейчас, чтобы еще вступать и в близкие отношения. Хотя его внимание очень мне льстило. В академии за время обучения мы все так свыклись друг с другом, что воспринимали себя скорее как близких родственников, нежели возможных партнеров по отношениям. Поэтому получать знаки внимания от представителя противоположного пола было для меня в диковинку.