— Кто вообще мог узнать, что мы нашли дневник? — спросила она, расхаживая по комнате. — Мы же его только что нашли.

Саммер стояла в ванной, укладывая волосы.

— Возможно, насчет конкретно дневника он и не знал, — ответила она. — Но просто хотел узнать, что нам удалось узнать, и ему повезло.

— Допустим. Но зачем это предостережение? Неужели в смерти Китченера, случившейся почти столетие назад, есть нечто такое, что может кому-либо угрожать в наши дни?

Саммер брызнула на себя духами и вернулась в спальню.

— Одно могу сказать с уверенностью. Это кто-то куда больше нас знает о Манифесте, о гибели «Хэмпшира», — сказала она.

— Или и о том, и о другом, — заключила Джулия. — Какой прекрасный аромат, — сказала она, уловив запах духов Саммер.

— Спасибо. Это мне друг подарил, из Британской Колумбии.

— Одеколон! — выпалила Джулия. — Чуть не забыла! Тот человек, что связал меня вчера вечером, пах хорошим мужским одеколоном. Уверена, что тот парень, которого мы встретили в библиотеке в Ламбет.

— В смысле, мистер Бейкер? Думаешь, это он?

— Не могу сказать с уверенностью, но возможно. Разве не помнишь? Он сам спрашивал нас про дневник. Мне тогда и это показалось странным.

— Ты права. Зайдем в библиотеку, когда вернемся в Лондон. С большой вероятностью библиотекарь знает, кто он такой, — ответила Саммер.

Джулия несколько расслабилась, но новое открытие лишь раззадорило ее любопытство.

— А сейчас, думаю, нам следует отправиться в Брум Парк и узнать у Олдрича насчет его двоюродной сестры Эмили.

Они наспех позавтракали, запрыгнули в машину и поехали в Брум Парк. Через пару миль после того, как они выехали из Кентербери, машину внезапно резко занесло, и они едва не съехали на обочину.

— Что-то не так, — сказала Джулия, почувствовав резкую вибрацию руля.

Машина наехала на небольшую выбоину на дороге и резко дернулась, а потом раздался скрежет металла. Саммер выглянула в окно и в ужасе увидела, как правое переднее колесо катится вперед. Машину занесло вправо, на встречную полосу. Джулия рванула руль влево, но безрезультатно.

Передняя правая ступица, лишенная колеса, скребла по асфальту, высекая сноп искр. Машину завертело против часовой стрелки, оставшиеся на местах колеса задымились и визжали, пока машина задом не слетела с дороги. Опрокинувшись набок, она заскользила по траве и врезалась в небольшое заграждение. Когда осела пыль, Джулия заглушила мотор и повернулась к Саммер.

— Ты в порядке? — чуть дыша, спросила она.

— Да, — сделав глубокий вдох, ответила Саммер. — Вот это встряска… Нам повезло, скажу я тебе.

Она увидела, что Джулия, побледнев, продолжает сжимать руками руль.

— Это он, — тихо сказала она.

— Ну, если так, ему придется сильно постараться, чтобы от нас отделаться, — небрежно ответила Саммер, стараясь подбодрить Джулию. — Давай посмотрим, сможем ли мы ехать дальше.

Когда она открыла дверь, по дороге проехал черный мотоцикл. Водитель слегка сбросил скорость и внимательно поглядел на побитую машину, затем резко дал газу и умчался вперед.

— Даже и не подумал нам помочь, — выругалась Саммер, глядя, как черный силуэт исчезает за поворотом.

Пройдя вперед по дороге, она нашла на обочине отвалившееся колесо, поставила и покатила обратно к машине. Джулия уже вылезла из машины, но сидела на большом камне. У нее все еще дрожали руки. Открыв багажник, Саммер достала домкрат и подставила его под передний бампер справа. Земля под машиной была более-менее ровная и плотная, и вскоре ей удалось поднять перед машины. Несмотря на глубокие царапины на колесе, она смогла поставить его на ступицу и привернула тремя гайками, попросту сняв их с трех других колес. Потом проверила затяжку всех гаек и убрала домкрат в багажник.

— Саммер, у тебя это так легко получилось! — с восхищением сказала Джулия. Она наконец-то пришла в себя и перестала дрожать. — Я-то думала, придется звонить в техпомощь.

— Это отец приучил меня делать все самой, — гордо улыбнувшись, ответила Саммер. — Он всегда говорил, что уж колесо поменять любая девушка должна уметь.

Джулия оглядела царапины, идущие аж до заднего бампера, и отдала Саммер ключи от машины.

— Ты не против вести оставшуюся часть дороги? А то у меня нервы сдают.

— Без проблем, — ответила Саммер. — Если ты не против, что я буду помедленнее проезжать всякие рытвины.

Взяв ключи, она села за руль справа и выехала на дорогу. Более машина не выдала никаких сюрпризов, и вскоре они уже припарковались в Брум Парк. Войдя в особняк, они увидели, что Олдрич расставляет в атриуме чашки с чаем и подносы с круассанами. Заговорив с ним, Джулия ни словом не обмолвилась о случившейся с ними аварии.

— Олдрич, можно задать вам вопрос насчет Эмили Китченер?

У пожилого мужчины загорелись глаза.

— О, Эмили была чудесной леди. Я как раз вчера вечером рассказывал о ней одному из гостей. Она любила гулять в саду вечерами, слушать соловьев. До сих пор не могу свыкнуться с мыслью, что она нас покинула вот уже десять лет назад.

— А бывало, что она здесь жила? — спросила Саммер.

— О да. Отец взял ее к нам, когда ее муж погиб в аварии на железной дороге, где-то в 70-м. Она жила в комнате, которая сейчас называется Виндзорской, на верхнем этаже.

— Не помните, не было ли у нее друга или знакомого по имени Салли? — спросила Джулия.

— Нет, никого не помню по имени Салли, — покачав головой, ответил Олдрич.

— Она не рассказывала о том, чтобы лорд Китченер оставлял ей какие-нибудь бумаги или документы? — спросила Саммер.

— Никогда мне о таком не говорила. Конечно же, она была еще совсем маленькой, когда умер граф. Можете посмотреть на ее вещи, если хотите. У меня осталась пара коробок с ее имуществом в подвале.

Саммер с надеждой поглядела на Джулию.

— Если вас не затруднит, — сказала Олдричу Джулия.

— Вовсе нет. Провожу вас прямо сейчас.

Олдрич повел их в жилую часть дома, открыл запертую дверь, и они оказались на лестнице. Спустившись, они попали в едва освещенный подвал, представлявший собой просто широкий коридор, идущий под домом. Вдоль стен стояли старые деревянные ящики и покрытая пылью мебель.

— Большинство старой мебели принадлежало еще самому лорду Китченеру, — объяснил Олдрич, ведя их дальше. — На самом деле я все никак не соберусь выставить ее на аукцион.

Дойдя до конца коридора, они оказались перед массивной дверью, закрытой на мощный засов.

— Изначально здесь была кладовая для еды, — сказал он, протягивая руку к засову, но тут увидел, что он уже сдвинут. — Крепко закрывали на засов, чтобы крысы не пробрались, — добавил он, улыбнувшись Саммер.

Щелкнув выключателем, он включил свет и дернул тяжелую дверь за ручку. За ней оказалось помещение метра три в длину, по стенам которого стояли полки, а впереди виднелся деревянный секретер. Полки были заставлены картонными коробками с документами.

— Вот тут вещи Эмили, — сказал он, подходя к шкафчику высотой по пояс. На ящиках были таблички с надписью «Э. Дж. Китченер».

— Эмили Джейн Китченер, — сказал Олдрич. — Проще всего посмотреть прямо здесь. Вас надо будет проводить обратно?

— Благодарю, Олдрич, в этом нет необходимости, — ответила Джулия. — Мы все уберем на место, закроем дверь и вернемся сами.

— Надеюсь, вечером вы обе присоединитесь к нашему ужину. Будем есть жареную рыбу в саду.

Развернувшись, пожилой мужчина, шаркая, вышел из кладовой.

Саммер с улыбкой поглядела ему вслед.

— Какой очаровательный мужчина, — сказала она.

— Джентльмен старой закалки, — согласилась Джулия, доставая пару коробок из шкафа. — Вперед, одну я смотрю, вторую — ты.

Саммер подошла и открыла коробку, не запечатанную, как она подметила. Внутри все лежало в полнейшем беспорядке, будто кто-то в спешке побросал все ее содержимое внутрь или спешно в ней рылся совсем недавно. Улыбнувшись, она достала детское одеяльце и положила его на пустую полку. Потом несколько детских платьиц и большую куклу. Несколько фарфоровых фигурок. На дне коробки нашла несколько игрушечных украшений и книжку с колыбельными.