– отметил про себя Джек.

– Что тебе нужно? – резко спросил мужчина, повернувшись к Джеку. У него была короткая стрижка. Несмотря на свою, худобу, он выглядел крепким.

– Балард… – начал говорить Шторм.

– Говори конкретно – что? Ты сыщик? Полицейский? Джек отрицательно

покачал головой:

– Я друг Элибер, – сказал он и посмотрел на девушку. Она выглядела испуганной. Мужчина рассмеялся:

– Интересные новасти! И сколько же это тебе стоило?

– Нисколько. – Джек решил, что если ему нужен Балард, какое-то время

придется поиграть в его карты.

Золотой глаз пристально уставился на него, внимательно осмотрел его серый костюм, манжеты, карман, ворот рубашки. Балард усмехнулся:

– У тебя нет опознавательного чипа. А значит, на Мальтене о тебе нет никаких данных. Я не могу убивать человека, который и так не существует.

– В таком случае… – тихо произнес Джек, чуть-чуть наклонившись вперед, – запомни одно: ты находишся в такой же опасности, как и я.

Балард криво усмехнулся:

– Ну что ж. Придется считать, что ты меня предупредил. Что будем пить?

Джек отрицательно покачал головой – ничего, а Элибер заказала себе

хот-кароб. Они подождали, пока официант принесет кружку пива для Баларда и чашечку горячего напитка для Элибер.

– Чего ты от меня все-таки хочешь? – нетерпеливо спросил Балард.

– Я хочу поговорить с тобой.

– О чем? У тебя есть для меня работа?

– Нет, – Джек облокотился о стол. Его рука описала какой-то причудливый

круг, еле видный в тусклом свете кабинки. Бутылка пива буквально выпала из рук удивленного Баларда. – Я хочу поговорить с тобой о Милосе, – твердо сказал Шторм.

Балард побледнел. Он оттолкнул от себя Элибер и, нагнувшись к Джеку, хриплым голосом спросил:

– Кто тебе показал этот салют?

– Тебя ему учили там же – в учебном центре, —спокойно ответил Джек.

– Нет. – Балард устало покачал головой. – Не может быть. У нас с тобой

разница в возрасте где-нибудь лет на двадцать пять. Я уже здорово поизносился.

– С тобой все в полном порядке, – успокаивающе сказал Шторм. – Слабаки не знают этого салюта. Может быть, ты и удрал из войск, но это случилось гораздо позднее. Ты ведь был рыцарем, как и я.

Балард отхлебнул пива из бутылки и дрожащею рукою вытер рот.

– Ну и что же ты хочешь знать?

Джек придвинулся совсем близко к нему и произнес:

– Я хочу знать все, что знаешь ты. Например, я хочу знать: почему? Ведь шесть лет назад была объявлена всеобщая амнистия для дезертиров. Так почему же ты не подал прошение?

– Прошение? Я не могу. – коротко ответил Балард.

– Почему?

– Это все из-за Песчаных Войн, будь они прокляты! Из-за доспехов, из-за

чести и гордости рыцарей, из-за того, за что я когда-то сражался! – почти закричал Балард и смахнул бутылку на пол. – Песчаные войны – это смертный приговор, и если ты был там, ты знаешь об этом.

– Я был там. – мрачно ответил Джек.

– Докажи мне это.

– Слышал ли ты что-нибудь о грузовых кораблях с криогенными модулями

для рыцарей?

Балард утвердительно кивнул:

– В конце войны они были, верно. Но почти всех их взорвали траки прямо в небе Милоса.

– Один уцелел. – Джек постучал пальцами по столу. – А потом он дрейфовал в космосе целых семнадцать лет.

Балард даже присвистнул от удивления.

– Я слышал об этом. – сказал он. – Но на этом корабле все были мертвы.

Джек покачал головой:

– Это не совсем так. В одной из кают включилась система с резервным питанием, так что один рыцарь все это время находился в нескончаемом холодном сне. Для него путешествие закончилось небольшим обморожением и легким расстройством психики. Человек потерял два пальца на ногах и мизинец. Короче, – Джек протянул свою правую руку Баларду, – это был я.

– Боже мой! – ахнул явно потрясенный Балард. – Выходит, передо мной сидит последний живой рыцарь! Они говорили долго. До самого утра.

Домой они возвращались на рассвете. После дождя город был чист и свеж. Первый раз за все время пребывания на Мальтене Шторм дышал чистым воздухом, и все же после разговора с Балардом это вряд ли можно было считать утешением.

Элибер после взбитых сливок и хот-кароба пребывала в довольно-таки хорошем расположении духа. Она бежала рядом с Джеком вприпрыжку и все-таки едва успевала за ним.

– Так ты, оказывается, настоящая легенда! Ты знаешь об этом? – довольно щебетала она.

– Спасибо. Я очень польщен. – сухо ответил Джек.

Она посмотрела на него и рассмеялась, а потом отпрыгнула в сторону,

пытаясь обойти большую рыжую лужу. Но Джеку сейчас было явно не до веселья.

Балард подбросил ему новую пищу для размышлений.

Немигающий золотой окуляр долго смотрел на изуродованную руку Джека, будто хотел удостовериться в чем-то, известном ему одному. Вдруг Балард кашлянул и посмотрел прямо в глаза Шторму:

– Ну а где же ты был потом? – спросил он и пододвинул стакан поближе.

– Потом? На Кэроне. Я работал там рейнджером.

Балард дернулся, потом выглянул наружу из кабинки и, удостоверившись в

том, что никто не может подслушать их, повернулся к Джеку и быстро произнес:

– В таком случае проснись, Шторм. У тебя есть единственный выход: тебе надо проснуться.

Эти слова болезненным эхом отдавались в сердце Джека. Он споткнулся о разбитый бордюр тротуара и посмотрел вниз. Дешевые ботинки, дешевые брюки… Какой-то неожиданный озноб охватил все его существо. Мороз, нахлынувший от страха и понимания, от понимания и страха… Он вспомнил разговор с Балардом:

– Они уничтожили целую планету для того, чтобы убить тебя. Ты понял? – стакан в руках Баларда мелко задрожал.

– Но это же сумасшествие! – отшатнулся от него Шторм.

– А Песчаные Войны – это не сумасшествие? —Балард дышал прямо в лицо

Джеку. – Бросить всех, даже раненых, на полное уничтожение! А ты знаешь, как я выбрался оттуда?

Джек посмотрел на Элибер. Она вела себя как-то странно – только горячий напиток в ее стакане интересовал ее сейчас, на разговор девушка не обращала ни малейшего внимания. Может быть, ему показалось, но он вспомнил, как Балард, передавая Элибер стакан, сыпнул в ее напиток какого-то порошка. Джек резко спросил:

– Ты дал ее наркотик?

Ветеран безразлично пожал плечами:

– В этом нет ничего плохого. Ты не волнуйся, просто она не будет нас слушать и не запомнит ни одного слова из того, о чем мы говорим. Через какое-то время это может оказаться важным. Если она что-нибудь заапомнит.

Элибер откинулась на мягкую спинку небольшого диванчика и стала гонять в стакане плавающие пузырьки.

Джек подождал, пока Балард нальет ему виски, и спросил:

– Ну и как же ты выбрался?

– Я был на Милосе, – хрипло сказал Балард. – Там попал в госпиталь, а

когда выписался, меня забрал один бизнесмен, помешанный на бронекостюмах. Он

слышал о рыцарских скафандрах очень много и хотел заполучить хотя бы один для

личной коллекции. Понимаешь, тогда, на Милосе, я потерял глаз, а по госпиталю

ходили упорные слухи о том, что нас бросят. К тому же – ты ведь помнишь это сам —

все тогда были в панике и от траков и от милосцев.

Джек так разволновался, что пальцы на его руках стали белыми.

– Ну а что с бронекостюмом? – хрипло спросил он. Балард налил себе

очередную порцию виски и ухмыльнулся:

– Ах вот оно что! Насколько я понимаю, ты забыл, что наши костюмы были заражены берсеркерами! Так вот, я напал на коллекционера и предложил купить мой костюм за вполне умеренную цену – я должен был выбраться с Милоса. К сожалению, для меня это была единственная возможность выкарабкаться оттуда живым, – он дотронулся до припухшей кожицы под искусственным глазом. – Кстати, именно поэтому мне и пришлось заиметь такой глаз. Из-за отсутствия надлежащего медицинского ухода я вынужден был согласиться на этот протез. Сделать пересадку натурального глаза возможности не было. – Балард вздохнул и раскинул руки на спинке дивана. – Мне до сих пор кажется, что это была отличная сделка. А другие на это смотрят косо.