— Ясно что время ещё не пришло. Но своей цели я добился. Задуманное возможно. Спасибо.

— Как насчёт последствий? — забеспокоился я, так как чувствовал, что пересечение с миром, потерявшей нить поведения «маленькой жизни», произошёл в нескольких местах реальности и это грозит многими неприятностями и смертями.

— Неожиданно сильный прорыв. Большую часть исправить не составит труда. Но здесь на Земле... — он покачал головой. — Сделать что-либо будет очень тяжело. Из-за этих новых дурацких религий... Потомки только уповают и молятся таким как я, каким-то придуманным высшим силам и создателю, не понимая, что всё только в их руках. Самое большее на что они способны это уничтожать, стирать, ломать, сжигать на кострах, всё то, что не понимают и считают неугодным их выдуманным догмам. И если за опасных немёртвых ещё можно их поблагодарить, то за безобидных, которые много чем могли помочь, за простых людей, за элементы древней культуры и потерянные знания, нет. Попытаюсь соответствовать и вразумить хотя бы некоторых.

Хранитель погладил вновь позеленевшую траву.

— Я ухожу. Желаю вам, Сергий, удачи. Мне придётся ещё ждать. Мир ещё не готов. Когда наступит нужный момент, я ещё раз навещу вас и, возможно, смогу помочь больше. Полностью «закрыть» Старейшину мне, скорее всего, не удастся, но я попробую в будущем, — перед тем как исчезнуть Тот ещё раз внимательно посмотрел на Матвеевича. — Страшно представить, если кто-то подобный вам, но менее сознательный, научится поглощать энергию материи, а не жизни. Какую силу и мощь тогда он наберёт.

Вернувшись из воспоминаний, Сергий вновь посмотрел на друзей. Именно на друзей. Он хотел воспринимать их именно так. Пусть в некотором роде и будущих. И пусть сейчас он видел скептический настрой представителя ФСБ и заинтересовано недоверчивые взгляды остальных, он знал, они поймут. Эти поймут. И спокойно продолжил:

— Показать спящего в стеклянном гробу демиурга я, естественно, не могу. Потому что это выглядит немного не так. Попытаюсь описать как это представляется лично мне и моим помощникам. Как мы поняли ту часть информации, которой с нами поделились. В настоящий момент у него вообще нет тела. Здесь, на территории заповедника, сконцентрирована активная часть его сознания, его личность, которая реагирует на окружающие события. Его мысли направлены на поддержания порядка жизни. Я не знаю, что первично сознание или материя, но я точно знаю, что сознание властно над материей. Это как в фильме «Матрица», только в реальности. Никакого виртуального бытия. Можно, конечно, показать вам пару фокусов, типа погнуть ложки, превратить свинец в золото и так далее, но боюсь, что вы воспримите это как фокус, а всё вместе будет выглядеть несерьёзно. Тем более как Семён Аркадьевич, так и вы все частично в курсе лично наших способностей. Правда воспринимали нас по типу экстрасенсов, выбравших уединённый образ жизни. Потому будем проще. Попробуем через вопрос-ответ.

— Как вы правильно заметили. Некоторые ваши способности, лично мне, действительно были известны и до этого. К примеру, Ядвига Владиславовна неоднократно лечила моих знакомых и я так понимаю и знакомых других тут присутствующих. Также я сталкивался с некоторыми прочими способностями по выявлению необходимых сведений и, вне законодательному, устранению опасных преступников. И даже! Совместно с губернатором искал ваше жилище, — усмехнулся своим воспоминаниям прокурор. — Но как это соотносится с демиургом и опасностью его тревожить?

На эти слова кивнули и остальные, как бы подтверждая и их интерес к теме.

— Сами по себе наши способности, кроме пожалуй моих, — начал отвечать Матвеевич, — предоставленных мне напрямую Старейшиной, отношения к его… , назовём это добровольным заточением, не имеют. Наши способности результат развития нашего сознания, которые мы используем для выполнения наших задач. Что касается самого демиурга…

— А у него есть имя? — перебила объяснения Татьяна. — Или его нельзя называть или там знать?

— Нет. Почему же? Приблизительно его имя будет звучать как Коащ-Ке-Япаке. Или если коротко Коащ. Так вот. Что касается демиурга, то его сознание гораздо сильнее и способно управлять реальностью почти без ограничений. Ну и если прибегнуть к метафорам, то… вы знаете идиому или миф о ящике Пандоры?

— Конечно.

— Вот Коащ является тем, кто держит крышку ящика закрытой. Точнее прикрытой. Закрыть её окончательно не получается. Не хватает сил. И он последний и единственный кто знает, как и что надо делать. Он как бы завершающий скреп, объединяющий все другие сознания древних занятых тем же. Болезни и иные негативные последствия всё равно просачиваются в различных частях как нашей планеты, так и вселенной. И вся мощь сознания древних направлена только на одно: на сдерживание «крышки» и на попытку полностью замкнуть усилия, вернуть возможность управлять теми процессами, прекратить неконтролируемое просачивание. Если не брать всё многообразие видов и задач, то возьмём, для примера, вирусы. Из медицинских источников я знаю три основные гипотезы их появления...

— Регрессивная гипотеза, гипотеза клеточного происхождения и гипотеза коэволюции, — вставила слово Татьяна.

— Верно. Но из моих видений, у меня сложилась и своя. Вирусы, как и другая «маленькая жизнь», были лишь инструментами Создателя, выполняя функции согласно его замыслам. Сколько бактерий живёт в организме человека и помогает в нашей ежедневной жизнедеятельности. Скольких из них мы контролируем и способны ими управлять? Наше сознание участвует в переваривании пищи? Так и в остальном. Почти у всего есть собственная цель, собственный смысл существования, заданный изначально «сверху». Ведь основное, что делает вирус в определённой клетке, определённой части живого организма, это переписывает программу, доставляя внутрь свой генетический материал и подменяет геном. Копируя себя. И иногда побочным результатом этого является смерть и, или отравление всего остального, как следствие болезни. Первоначально же, как нам думается, этот инструмент кроме своего размножения, которое было необходимо для охвата всего объёма заменяемых клеток, имел дополнение, которое переписывало или корректировало геном, программу. С целью развития, совершенствования, изменения работы, вида или каких-либо свойств как организмов человека, так и любой другой формы жизни или их отдельных частей. Потеряв же целостность, эту самую цель, не имея дополнительной «инструкции», по неизвестной нам причине, они лишь копируют себя, нанося только вред.

— Хм. Тут бы я поспорила.

— Возможно это имело бы смысл, но не с нами. Главное в нашем случае, что смерть деревьев, животных и людей, да даже просто нахождение большого количества людей на территории заповедника, раздражает, отвлекает Старейшину и как результат вырываются новые волны хаоса, которые разрушают порядок в развитии жизни. Если говорить о Земле, то происходят эпидемии, мутации и другие природные катаклизмы. Поэтому любая негативная деятельность, не согласованная со мной, здесь не приемлема. Тем более браконьерство. Объявить же всем это невозможно и опасно. Сами понимаете почему. Глупость людей. Политика и так далее.

— Мы с вами уже это обсуждали. Но всё же... Есть ли другой способ защиты и наказания. Не убивать, не лишать жизни нарушителей? — задал очередной вопрос прокурор.

— Мы не всегда лишаем жизни. Мы смотрим на личность, на сознание, на ситуацию. Предупреждаем и всячески отговариваем. Кстати, как там наш «деревянный барон»? — Сергий посмотрел на Хеду.

— Фельдин, именуемый в местных кругах «деревянным бароном», полностью распродал свои активы и уехал на постоянное жительство за границу. — ответила та.

— Что ж. Не самый глупый человек и хотя и виновен во многих злодеяниях, но в дальнейшем нас это не касается. Вот пусть и отвечает перед законом, — посмотрев в окошко, Матвеевич продолжил: — У нас с вами слишком разные взгляды на смерть. Некоторые виды «неразумных» не должны жить, так как представляют опасность для других, для здравомыслящих, для общества. Они готовы на многое ради своих глупых, именно глупых, целей, выдуманных понятий и убеждений. К сожалению, мир перегнул с гуманностью. Надо давно пересматривать это понятие и, или отношение к нему. Я не призываю убивать неудобных и всех преступников подряд. В конце концов, это не моё дело. Не хотите, возитесь с ними сами. Но тех кто попадает в зону моей ответственности, оцениваю я. И обладая в этом плане некоторыми возможностями, я прекрасно вижу мысли и, говоря простым языком, насколько человек гнилой. И так как большинство из них невозможно изменить, сделать их умнее, исправить его взгляды на жизнь, и не может быть и речи о перевоспитании. Остаётся лишь крайняя мера. Страх является главным сдерживающим фактором, особенно для дураков. Возможно, если бы в государстве ещё существовало наказание пожизненной и тяжёлой работы, если бы были рудники, или что-то подобное. Это можно было бы приспособить и здесь. Выбирая между смертью и этими видами, я также предпочёл бы отправлять неразумных вкалывать. Но мы же гуманны и рудников, тяжёлого труда и физического наказания, нет. Мне понятна эта проблема в государственном масштабе, она заключается в обилии звеньев власти и субъектов принятия решений. Ведь власть могут взять в руки, в том числе и на местах, такие же преступники и тогда страдать будут наоборот разумные. Так что, пока, возможно, всё идёт правильно. Не мне здесь судить. Но на территории заповедника и во всём с ним связанном, решаю я. И стараюсь, в первую очередь, страдать только руководящую верхушку, тех кто принимает преступное решение. Не будет денег, не будет приказа, дураки не полезут в лес. Ну а те, кто уже сунулся ко мне сюда, и навредил, тут уж не обессудьте.