– Они знают об этом войске, лорд Вэнион, – заметил Итайн, – но явно убеждены, что другое войско движется на них морем.

– Нас не настолько много, Итайн.

– Это знаешь ты, лорд Вэнион, и знаю я, но вообще в Дарезии существует твердое убеждение, что вас не менее миллиона. Термин «рыцари церкви» обычно вызывает в воображении бесчисленные армии, протянувшиеся от края до края земли.

Вэнион нахмурился.

– А, – сказал он наконец, – кажется, я понимаю. Во время Земохских войн мы объединяли силы с войсками королей Эозии. Очевидно, тамульские наблюдатели решили, что к рыцарям церкви можно отнести всякого, кто носит доспехи.

– Думаю, мне стоит поговорить с императором, – задумчиво произнес Итайн. – Эта парочка воров заслужила дворянские титулы. Их воображаемый флот оттянул от границы добрую половину кинезганской армии и наверняка не дает сойти с места арджунцам.

– Славный этакий флотик, – ухмыльнулся Вэнион, – и даже не надо заботиться о пропитании матросов. Надо бы подкрепить делом эти россказни. – Он взглянул на Афраэль. – Не могла бы ты устроить парочку иллюзий, Божественная?

– Драконы? Стаи ангелов?

– А как насчет тысячи судов, у которых только паруса и видны над горизонтом?

– Что я получу взамен?

– Перестань дразниться, – с мягкой улыбкой сказала Сефрения.

– Куда ты хотел бы поместить эти свои воображаемые лодки, Вэнион? Магистр задумался.

– Почему бы просто не погонять их вдоль берега Даконии и Западной Арджуны? – предложил он. – Пусть себе кинезганцы и арджунцы разорвутся пополам, пытаясь обезопасить себя от вражеских высадок.

– Я позабочусь об этом прямо сейчас, – объявила Афраэль, соскользнув с колен сестры, – пока не забыла.

– Когда это ты хоть что-то забывала? – усмехнулась Сефрения.

– Не знаю. Впрочем, когда-то это непременно случалось. Я, должно быть, забыла, когда именно. – Она одарила всех проказливой улыбкой – и исчезла.

Кринг сидел рядом с Миртаи и задумчиво поглядывал на потолок, рассеянно проводя ладонью по обросшей макушке. Он мог делать это только одной рукой, потому что другой завладела Миртаи. Судя по ее довольному безмятежному виду, она не собиралась отпускать эту руку в обозримом будущем.

– Если Божественная Афраэль сумеет надежно отвлечь кинезганские войска, мы с Тикуме удержим Самар безо всяких подкреплений, – говорил доми, – особенно теперь, когда мы знаем, как управляться с солдатами Клааля. – Он вновь, уже сильнее, потер ладонью макушку.

– Оставь ее в покое, – сказала Миртаи. – Как только мы разойдемся, я тебя побрею.

– Хорошо, любовь моя, – тотчас безропотно согласился он.

– Да, кстати, – вспомнил Вэнион, – Спархок разговаривал с Беллиомом. Солдаты Клааля могут дышать нашим воздухом самое большее день, прежде чем начинают умирать, а усталость ускоряет этот процесс. Если снова наткнетесь на солдат Клааля, заставьте их побегать.

Кринг кивнул.

Вошел рослый атан и что-то прошептал Итайну.

– Старина, – возразил Итайн, – я сейчас ужасно занят.

– Он настаивает, Итайн-посол.

– Ну ладно. – Итайн поднялся. – Я сейчас вернусь, лорд Вэнион, – сказал он и вышел из комнаты вслед за атаном.

– Друг Вэнион, – сказал Кринг, – Спархок узнал, из каких мест происходят эти солдаты? Мне решительно хотелось бы держаться подальше от этих мест.

– Можешь не беспокоиться, доми Кринг, – усмехнулась Сефрения. – Солдаты Клааля явились к нам из иного мира, со звезд.

Кринг нахмурился.

– Ты бы потолковал со Спархоком, друг Вэнион, – сказал он. – Я не меньше других люблю хорошую драку, но, если он собирается объявить войну всей вселенной, пусть хотя бы сообщит об этом нам.

– Я непременно поговорю с ним об этом, доми Кринг, – пообещал Вэнион и вздохнул. – Как жаль, что мы раньше ничего не знали о солдатах Клааля. Рыцари церкви столкнулись с ними в горах Земоха и потеряли почти половину убитыми и ранеными.

– Мне очень жаль, друг Вэнион. Ты потерял много старых друзей?

– Много, доми Кринг, – печально ответил Вэнион, – очень много.

– Как поживает друг Энгесса? – спросил Кринг у Бетуаны.

– Афраэль говорит, что он поправляется, доми, – ответила она. – Впрочем, я бы предпочла убедиться в этом собственными глазами.

Вернулся Итайн, за которым шел тамулец, одетый несколько старомодно.

– Будь добр, проследи, чтобы нам не мешали, – обратился Итайн к атанскому стражнику, стоявшему в коридоре. Затем он плотно прикрыл и запер на засов дверь.

– У меня, для разнообразия, хорошие новости, – сообщил он остальным, кладя руку на плечо незнакомца. – Позвольте представить вам моего дорогого – хотя и недавнего – друга. Его зовут Экрасиос.

Бетуана нахмурилась.

– Это не тамульское имя, – проговорила она.

– Верно, ваше величество, – согласился Итайн, – не тамульское. Дэльфийское. Дэльфы такой музыкальный народ. Должно быть, это связано с тем, что они до сих пор говорят на классическом тамульском. Мой друг заглянул сюда, чтобы известить нас, что дэльфы решили покинуть свое великолепное уединение. Экрасиос, это магистр Вэнион, близкий друг Анакхи. Эта царственная леди – Бетуана, королева атанов. Коротышка – Кринг, доми восточных пелоев. Статная красавица, что насмерть вцепилась в его руку, – Миртаи, его нареченная, а эта утонченная стирикская леди – Сефрения, верховная жрица богини Афраэли.

– Высокородные, – проговорил Экрасиос с торжественным поклоном, – приветствую вас от имени Возлюбленного Эдемуса. Божественная Афраэль убедила его, что в нынешнем положении интересы наши едины, а потому отменил он свое многовековое запрещение дэльфам покидать свою долину. Я прислан им к тебе, лорд Вэнион, дабы сообщить, что я и мои сотоварищи отныне в полном твоем распоряжении. Куда направиться нам, дабы действовать к вящему успеху нашего общего дела?

– Можно мне сказать, лорд Вэнион? – вмешался Итайн. – Мне сейчас пришло в голову, что дэльфы, как никто, подходят для того, чтобы обезлюдить форты Скарпы в арджунских джунглях. Если Экрасиос и его друзья во всем блеске своего сияния явятся у ворот этих фортов, мятежники наверняка изо всех сил поспешат разбежаться по домам и заняться более мирным ремеслом.

– Неплохо сказано, – одобрительно пробормотала Миртаи.

– Проворно же он путешествует, – заметил Улаф, обращаясь к Тиниену, когда груженный пивом фургон, на котором восседали Спархок и Келтэн, загрохотал по улице древнего города. – В последний раз, когда я о нем слышал, он был в Диргисе.

– Шо такое законы природы для старины Спархока – плюнуть да растереть, – отозвался Тиниен, грубо подражая простонародному говору Кааладора. – Ну, и что мы будем делать? Выйдем в реальное время или останемся здесь?

– Я считаю, что мы принесем больше пользы, если останемся невидимками, – отозвался Улаф.

– Меня-то это устраивает, а вот как мы сообщим Спархоку, что мы уже здесь?

– Я суну ему в карман записку – или дуну ему в ухо.

– Да, это уж точно привлечет его внимание. Вернулся Блокв, косолапо шагая по улице, со скорбным выражением на обезьяньей физиономии.

– Здесь нет собак, – сообщил он на языке троллей.

– Солдаты обычно не держат собак, Блокв, – пояснил Тиниен.

– Я голоден, Тин-ин. Может, люди не хватятся одного из их стаи – самого маленького?

– Кажется, у нас проблемы, – прошептал Тиниен Улафу. – В наших же интересах заботиться о том, чтобы наш приятель был сыт.

Улаф почесал чисто выбритую щеку.

– Мы не можем просто отпустить его охотиться, – заметил он. – Если он начнет хватать людей и утаскивать их в расколотое мгновение, это привлечет всеобщее внимание.

– Но он же невидим, Улаф.

– Да, но, если какой-нибудь арджунец вдруг исчезнет, а потом из пустоты посыплются его кости, только ленивый не заподозрит неладного. – Он повернулся к троллю. – Мы думаем, Блокв, что нехорошо здесь убивать и есть людей. Мы охотимся за мыслью, а если ты будешь убивать и есть людей, ты спугнешь мысль.