Итак, сейчас самое время!

Он бросился в горящую комнату и, схватив горящее покрывало начал им размахивать во все стороны, совершая круговые движения. Господи! Он вновь стал Джейсоном Борном!

Но комната была пуста. Мари там не было. Валялся только примитивный спусковой механизм, который был пристроен к двери и соединен с охотничьим ружьем, установленным под определенным углом и выстрелившим, когда он открыл дверь.

– Мари! Мари! Где ты?

Он загасил огонь, поставил на место упавшую лампу и еще раз огляделся.

Наконец он увидел это. Записка лежала на подушке: «Жену за жену, Джейсон Борн. Она ранена, но не убита, как та, другая. Ты знаешь, где сможешь отыскать и меня, и ее, если ты способен на это и тебе повезет. Возможно, что мы сможем договориться, поскольку у меня тоже есть враги. Если же нет, то какое значение будет иметь еще одна смерть?»

Вебб закричал, зарываясь в подушки, стараясь заглушить стоны отчаяния, рвущиеся наружу. Через некоторое время он все-таки перевернулся и долго лежал, уставившись в потолок. Он был в затруднении, потому что в нем отчетливо начали заявлять о себе два человека: Дэвид Вебб и Джейсон Борн. Этот второй становился все более настойчивым, пытаясь найти пути для выживания в сложившихся обстоятельствах.

Джейсон Борн поднялся с кровати и уверенно подошел к шкафу, где в запертом ящике у него был устроен небольшой тайник. Он открыл его и осмотрел все, чем он располагал в данный момент: два разобранных автоматических пистолета, четыре стальные струны с держателями для рук, три действительных паспорта на разные имена и шесть пакетов пластитовой взрывчатки.

Дэвид Вебб должен найти свою жену, или же Джейсон Борн должен стать террористом, таким, какой не может присниться и в кошмарном сне.

Соединив все детали в нужном порядке, он подготовил к работе оба пистолета, снарядив их магазины. И он сам был готов тоже. Он вновь улегся на кровать, уставившись в потолок. Постепенно все нужные логические выводы займут свое место, в этом он был уверен. Главное – это время. Только после этого начнется охота. Он должен найти ее, живую или мертвую. И если она будет мертва, тогда он будет убивать, убивать и вновь убивать!

Хотя это никогда не уйдет от него. Во всяком случае, не от Джейсона Борна.

Он с трудом удерживал себя под контролем. Теперь нечего было и думать о покое. Его рука продолжала сжимать пистолет, в то время как мозг отмечал вероятные цели и места попаданий. Сейчас его главной задачей было найти отправную точку. Он понимал, что должен начать как можно быстрее, но сперва следовало выяснить, с чего. Мысли снова вернулись к Госдепартаменту. Люди оттуда часто навещали его в госпитале в Виржинии и в других местах. Этих людей встречала даже Мари и, конечно, их видел и доктор Мо Панов. Они обычно представлялись ему под вымышленными именами: Гарри, Билл или Сэм. Несмотря на это, у доктора хватало сил с трудом прочитать их идентификационные карточки-пропуска, а затем, когда они уходили, он записывал их на листики от рецептов и передавал Мари, чтобы она спрятала эти бумажки. Правда, она считала его подозрения слишком надуманными, но тем не менее поступала именно так, как он просил.

Однажды утром, вскоре после обычной встречи с людьми из Вашингтона, Дэвид настоял на том, чтобы она вместе с ним съездила в банк и абонировала там небольшой сейф для ценных бумаг. А дальше он попросил ее сделать следующее: выдернуть из головы длинный волос и положить его на дно металлического ящика, поближе к левому краю, запереть сейф, вернуться в госпиталь, а через два часа вновь заехать в банк и посмотреть, каково состояние ящика: сохранился ли волос на прежнем месте?

Когда она второй раз посетила банк, то все было так, как он и сказал: ящик был абсолютно пуст. Волос не мог выпасть из него, кроме того случая, когда сейф открывали люди, не посвященные в эту маленькую тайну.

Теперь игра продолжалась, но правила стали более жесткими. Охрана была отозвана, его реакция на этот факт изучена весьма досконально, и дело представлено так, как будто он сам просил о дополнительных мерах по охране собственной персоны. Затем сразу же похищена Мари, в соответствии с готовым сценарием, который скорее всего был разработан этим нервным человеком с глазами, словно у дохлой рыбы. И в такой момент этот самый Мак-Алистер совершенно случайно оказывается за пятнадцать тысяч миль от места основного действия. Была ли это его личная инициатива? Или он был шантажирован кем-то в Гонконге? Что случилось на самом деле? И почему он так упорно обходил все вопросы, касающиеся «Медузы»? Видимо, начинать надо где-то здесь.

Вебб быстро вышел из спальни и спустился в свой небольшой кабинет. Там он сел за стол и достал из нижнего ящика несколько записных книжек и кучу других бумаг. После этого с помощью ножа для разрезания бумаги он поднял фальшивое дно, под которым был еще один небольшой тайник, в нем он хранил записи о своих впечатлениях во время лечения или записанные обрывки воспоминаний, внезапно прорывавшихся в его память. Среди этих бумаг он отыскал то, что ему сейчас было необходимо: номера телефонов и полные имена тех, кто посещал его в Вирджинии, выполняя определенную грязную работу.

Взглянув на крупнокалиберный пистолет, лежащий на углу стола, Дэвид был очень удивлен: благодаря каким инстинктам он захватил его сюда из спальни? После коротких раздумий он взялся за телефон.

Первые два звонка не дали никакого результата. Нужных людей просто не оказывалось на месте, когда он называл себя. Это означало, что они не имели права на контакт с ним. Для этого им нужно было проконсультироваться с руководством.

Наконец он набрал третий номер.

– Алло?

– Это резиденция мистера Ланье?

– Да, совершенно верно.

– Тогда я хотел бы поговорить с Уильямом Ланье. Скажите ему, пожалуйста, что это очень срочное сообщение. Меня зовут Томпсон, Государственный департамент.

– Подождите одну минуту, – сказала женщина.

– Кто это? – спросил теперь уже мужской голос.

– Это Дэвид Вебб. Ведь ты еще не забыл Джейсона Борна, а?

– Вебб? – Последовала длинная пауза, нарушаемая только тяжелым дыханием Ланье. – А почему ты представился как Томпсон? И какая горячка может быть в Белом Доме?

– Мне показалось, что ты не захотел бы говорить со мной. Между прочим, я запомнил, что из всех людей, с которыми я встречался в то время, ты был единственный, кто никогда не устанавливал никаких контактов без согласования с начальством.

– А я, в свою очередь, хочу заметить, что ты, кроме всего прочего, должен бы помнить, что нельзя звонить мне по домашнему телефону.

– Но я же предупредил, что это очень срочное дело.

– Но это никак не может быть связано со мной, – продолжал упорствовать Ланье. – Ты уже не являешься объектом наших исследований. Если же ты хочешь получить консультацию, то звони тому, с кем твой контакт официально разрешен.

– Я уже пытался сделать это, но его жена сказала, что сейчас он находится на Дальнем Востоке.

– Тогда звони в его офис. Там должен быть кто-то, кому разрешен контакт с тобой.

– Мне не нужны незнакомые люди. Я хочу поговорить с тем, кто знает меня и кого знаю я. А мне кажется, что я тебя знаю, Билл. Ведь именно так ты представился мне в Вирджинии?

– Это было тогда, а сейчас другое время. Послушай, Вебб, я не смогу тебе ничем помочь, потому что не могу давать тебе советы. Так что обращайся к тому, кто официально уполномочен общаться с тобой. Звони в Госдепартамент, а я заканчиваю этот разговор.

– «Медуза», – неожиданно, резким шепотом произнес Вебб. – Ты слышишь меня, Ланье? «Медуза»!

– Что значит «Медуза»? Что ты хочешь мне сказать?

– Я хочу получить ответы!

– Тогда почему ты не хочешь обратиться в Госдепартамент? Скорее тебе следует обратиться для очередной проверки в госпиталь! – Последовал щелчок, и трубку положили.

Ланье явно ничего не знает по поводу «Медузы». Если бы он знал, то продолжал бы оставаться на линии. Но он явно молод, ему, видимо, не более 33–34 лет. Здесь нужен кто-то постарше, кто мог быть посвящен в подобные дела. Вебб пробежал список имен и начал набирать следующий номер.