– Да?

– Я надеюсь, что разговариваю с миссис Остин?

– Мо?.. Мо Панов! Ну, слава богу. – Мари даже прикрыла глаза от облегчения. – Алекс говорил, что собирается захватить тебя в это неожиданное путешествие. Он был уверен, что ты согласишься.

– Какие могли быть сомнения? Как ты себя чувствуешь, Мари?

– Я схожу с ума, Мо. Я пытаюсь удержаться, но чувствую, что схожу! А где Алекс?

– Разговаривает по телефону рядом со мной. Он попросил, чтобы я дозвонился до тебя, чтобы занять сразу обе линии… Подожди секунду. Вот он кивнул. Сейчас ты его услышишь.

– Мари?

– Алекс? Спасибо тебе. Спасибо за твой приезд…

– Как обычно говорил твой муж: «Сейчас не время об этом». В чем ты была одета, когда они последний раз видели тебя?

– Одета?

– Когда ты убежала от них.

– Я убегала дважды. Второй раз это было в городке Таенман.

– Меня интересует только Гонконг. Так как ты была одета в Гонконге?

– Дай мне подумать. В госпитале…

– Нет-нет. Меня интересует позже, – перебил ее Алекс. – Ты, помнится, говорила о каких-то покупках и о посещении канадского консульства… Теперь вспомнила?

– Господи! Но как ты все это помнишь?

– Ничего удивительного здесь нет, просто я делал записи. Это одна из привычек, возникших у меня в результате пьянства. Поторопись, Мари. Только самое главное из твоей одежды.

– Плиссированная юбка, да, именно плиссированная, серого цвета. Еще была широкого покроя кофточка…

– Ну, ее ты могла сменить.

– Что?

– Не обращай внимания. Что еще?

– Ну, конечно! Шляпа! Шляпа с широкими полями, которая хорошо прикрывала мое лицо. И еще на мне были туфли без каблуков, чтобы рост не казался достаточно высоким.

– Хорошо, я думаю, что теперь можно использовать и каблуки. Прекрасно, Мари. Это все, что мне пока требовалось.

– Но зачем, Алекс? Что ты собираешься делать?

– Я объясню это позже, а пока скажу только одно: ты должна оставаться на месте, а мы постараемся приехать к тебе как можно быстрее, насколько нам удастся расчистить дорогу. Но ты должна понимать, что по времени это может занять час или даже больше.

– А что будет делать Мо?

– Он останется со мной, и так будет лучше во всех отношениях. Они не посмеют тронуть нас, так как даже не знают, с какими инструкциями я сюда прибыл. Для них я сейчас хоть и прихрамывающая, но все же передвигающаяся бомба, готовая взорвать всю их операцию при неосторожном обращении.

– Будь осторожен, Алекс.

– Ты лучше скажи это им.

Конклин положил трубку, а Мари медленно пошла к стулу, вытирая слезы, текущие по ее лицу.

Моррис Панов и Алекс вышли из магазина сувениров, расположенного рядом со зданием вокзала, и направились к эскалатору, ведущему к нижним платформам, где находились пятый и шестой железнодорожные пути. Мо во всем полагался на своего прихрамывающего друга и неукоснительно следовал его инструкциям. В руке он держал яркий иллюстрированный журнал для мужчин, одновременно прижимая к себе большую черно-белую матерчатую панду.

– Я должен быть на платформе около шестого пути где-то в начале поезда, который прибудет через несколько минут? Пока все верно?

– Все верно, – подтвердил Конклин, вытирая пот со лба.

– После этого я пройду к последней колонне, держа в руках это грязное вонючее чудовище и читая на ходу этот откровенно порнографический журнал, пока эта женщина не подойдет ко мне.

– И это ты запомнил очень хорошо, – похвалил его Алекс, когда они вошли на эскалатор. – Панда вполне обычный подарок, на Западе он очень популярен. Думай, что это подарок для ее детей. Порнографический журнал дополняет композицию и является опознавательным сигналом. Панда и голые женщины редко располагаются рядом друг с другом.

– Но с другой стороны, если пользоваться теорией Фрейда, то такая комбинация возможна.

– Не смеши людей, а только делай то, что я говорю.

– Но ты еще так и не сказал мне, что я должен говорить этой женщине.

– Попытайся что-нибудь вроде: «Я рад встретить тебя» или «Как чувствуют себя дети?». На самом деле это неважно. Отдай ей медведя и возвращайся к этому эскалатору как можно быстрее, но не бегом. – Они спустились на нижнюю платформу и Конклин, слегка тронув доктора за локоть, указал ему направо. – Я думаю, что ты сделаешь все как надо, старина, и возвращайся сюда.

Панов прошел до конца платформы, когда поезд из Лоуву прогрохотал на подъездных путях. Он встал у последней колонны, и, когда поток пассажиров, выходящих из вагонов, заметно увеличился, постарался правильно расположить свои опознавательные знаки. Когда это наконец произошло, то от неожиданности он чуть было не уронил их.

– Вы, должно быть, Гарольд! – раздался громкий фальцет, когда высокая фигура, в прикрывающей лицо широкополой шляпе и серой плиссированной юбке, появилась рядом и хлопнула его рукой по плечу. – Я узнаю тебя где угодно, дорогой!

– Как приятно тебя встретить. Как себя чувствуют дети? – У Мориса уже заплетался язык.

– А как там Алекс? – неожиданно переходя на бас, проговорила фигура. – Я был ему кое-что должен, и теперь, надеюсь, этот долг вернул. Он все еще не поднял весла?

– Я до сих пор не могу понять, чем вы оба заняты, – ответил изумленный психиатр.

– Быстро, – проговорила странная фигура. – Они уже приближаются. Давайте мне медведя и, как только я побегу, ныряйте в толпу и исчезайте! Давайте!

Панов выполнил все, что от него требовалось, заранее зная о том, что несколько человек прорываются через толпу, чтобы встретиться в одной точке. Неожиданно разряженный мужчина в женской одежде нырнул за соседнюю колонну и выплыл уже на другой стороне платформы. Там он сбросил туфли на каблуках, вновь обогнул очередную колонну и, словно футбольный мяч, врезался в толпу в непосредственной близости от поезда, ускользая от китайца, вознамерившегося перехватить его. Сзади него появились новые преследователи, которые расталкивали озлобленных пассажиров, мешающих попыткам догнать этого человека. Каким-то образом в возникшей суматохе черно-белая панда оказалась в руках высокой европейского типа женщины, которая держала развернутое расписание поездов. Женщина почти тут же была схвачена двумя прилично одетыми китайцами и начала пронзительно кричать. Они посмотрели на женщину, потом друг на друга и бросились вперед.

Моррис Панов вновь поступил так, как предписывали ему инструкции: он спешно смешался с движущейся толпой на противоположной стороне платформы и быстро пошел вдоль пятого пути по направлению к эскалатору, где уже образовалась очередь, но Конклина нигде не было видно! Стараясь подавить возникшую было панику, Мо замедлил шаг, но продолжал двигаться вперед, оглядываясь по сторонам, стараясь не пропустить и тех, кто поднимался по эскалатору. Что могло случиться? Куда подевали человека из ЦРУ?

– Мо!

Панов повернулся налево. Конклин отошел от условленного места метров на десять и теперь стоял рядом с колонной на достаточном удалении от эскалатора. По его жестам Панов понял, что офицер будет оставаться на месте, а он должен пробираться к нему.

Панов с деланным видом человека, ожидающего, когда рассосется толпа, медленно пошел вдоль платформы, заложив руки за спину. Пришел в себя от напряжения он, только зайдя за колонну и оказавшись рядом с Алексом.

Около ног Конклина лежал слегка оглушенный мужчина средних лет, одетый в дождевик. Спина его была прижата протезом, убирать который Алекс явно в ближайшее время не собирался.

– Позволь представить тебе Мэтью Ричардса, доктор. Мы познакомились еще в самые первые дни работы в Сайгоне. Конечно, тогда он был значительно моложе и намного проворней.

– Ради бога, Алекс, позволь мне встать! – промычал человек по имени Ричардс, ворочая головой. – Моя голова трещит, как будто ее молотят черти! Чем ты ударил меня, не ломом ли?

– Нет, Мэтт. Я двинул тебя ботинком моей несуществующей ноги. Приличный у него вес, а? А что касается того, чтобы ты встал, то ты знаешь сам, что я не смогу этого сделать, пока ты не ответишь на мои вопросы.