Она подняла руку над насекомым и стала медленно шевелить пальцами, разминая их. Жук в свою очередь стал тоже шевелить всеми лапками. Алина покрутила рукой, повернув так, словно просила подать ей милостыню — так же, брюшком развернулся и жук. Наигравшись вдоволь и оставив насекомое в покое, она медленно побрела домой.

Перестав предаваться воспоминаниям, Алира покинула больницу и отправилась домой: «На сегодня моя жатва окончена» и послушная коса перенесла ее на второй этаж дома в Белых столбах. На столе в ее комнате, совсем не к месту стояла пара черных босоножек. А у ноутбука, рядом с чашкой недопитого чая, была открытая упаковка конфет с почти съеденными сладостями.

«Кого я только не забрала сегодня: дети, подростки, взрослые люди, старики, алкоголики, убийцы и маньяки — многие повстречались с моей косой» — оставив «помощницу» в шкаф, Жнец повалилась на кровать и тяжело вздохнула: «Да, когда работаешь Смертью все не так просто, как я думала».

Босоножки никуда не исчезли, ожидая момента, когда на них обратят внимание. Только сейчас Лира сообразила, что это не ее обувь. Непонятно откуда они взялись и еще более непонятно — откуда здесь коробка с остатками конфет. Сама девушка никогда не была сладкоежкой.

Внизу послышалось звяканье тарелок. Вытащив из банки с карандашами нож с рукоятью из черной микарты, которым она обычно точила карандаши, Алира бесшумно вышла на лестницу. Выглянув из-за перил, она увидела знакомую мужскую фигуру. Тихо подкравшись, коснулась холодным острием шеи гостя, от чего тот вздрогнул.

— Тебе мама не говорила, что острые предметы не игрушка? — Блейз медленно обернулся.

— А тебя не учили стучать в дверь или звонить перед приходом в гости? — опустила нож, положив его на стол.

— Ты изменилась. — вернулся к нарезанию овощей. Добавив немного оливкового масла, перемешал деревянной ложкой. Кулинаром он был отменным, хоть и не питался обычной едой.

— Чем обязана твоему визиту? — девушка изучала затылок Блейза, прикидывая с какой стороны он обычно кусал свой «завтрак».

— Просто так… — поставил сковородку на горячую плиту и достал из холодильника яйца, — давно не виделись. Да и ты что-то секретничаешь, — разбил яйца в миску — пришлось нехило потрудиться, чтобы тебя найти. Я был слегка удивлен, когда узнал, что ты тут живешь.

— Мне здесь нравится. С интернетом проблем нет, горячая вода, все что необходимо. Кстати, наконец-то смогла воспользоваться служебной машиной из Верхней Аиды. Спасибо что потрудился над доставкой. — Вытащила из заднего кармана ключи от черной «Вольво», стоящей в гараже.

— Кстати, ты давно здесь и что за босоножки у меня на столе?

Вампир посмотрел ей в глаза:

— Босоножки для тебя. Я недавно вернулся из Италии — поставил перед ней тарелку с омлетом и томатами — Buon Appetito!

Алира взяла вилку в руку и критично осмотрела блюдо. Когда они жили вместе, девушка очень плохо питалась, пока вампир не смекнул, что все блюда ей стоит подавать только что приготовленными, тогда у нее всегда будет аппетит.

— Благодарю — принялась за поздний ужин.

Блейз отвернулся к окну, разглядывая растение в горшке:

— Почему ты не сказала, что станешь новым Жнецом?

— Потому что не посчитала нужным.

Ответ был прямолинейным, по-другому Алира и не могла сказать. Когда вампир вернулся в их квартиру, и не застал там подругу, он испугался, что потерял ее.

Она собрала свои вещи и ушла в неизвестном ему направлении. Никакой записки или зацепки. В Верхней Аиде Арсений посоветовал ему забыть девушку, потому что Доминика заключила с ней сделку: «Ведь я ее… а она, так со мной поступила, будто мы чужие друг другу»

— Да, ты приняла решение — это твое право — сжал кулаки, — но ты не подумала, что твоя жизнь безразлична не всем?! — оскалился — Мне казалось, что мы можем доверять друг другу, а вместо этого…

Алира знала, почему так поступила, но не стала объяснять ему что-либо.

— Мои родители оставили меня на попечение тетке маленьким ребенком, им было плевать на меня, все, что они делали — это посылали вещи или деньги на мое существование. Никакой заботы и ласки, а тетка дала мне все это, но было поздно. Свои последние слезы утраты я пролила в тот самый день, когда отец с матерью уехали. Я сделала выбор. Приняла решение и не оступлюсь. Я не хочу ни к кому привязываться. Не хочу ни от кого зависеть.

Блейз действительно ничего не знал о ее прошлой жизни и уж тем более о том, что ей так сложно выражать собственные чувства «Жаль, что мы не всегда способны понять друг друга…» — мелькнуло у обоих в головах.

Эва была счастлива, что у нее появился такой друг как Ян. Они хорошо общались, шутили и подкалывали друг друга. Вспоминали веселые дни в Бердичеве и ей очень хотелось их повторить.

«Если бы не общество Яна, жизнь казалась мне очень одинокой и беспросветной. На некоторое время меня отвлекала работа и защита диплома, но все это закончилось и то, чего мне всегда не хватало — это душевного покоя, который так необходим».

Когда Лука улетел обратно в Киев, Ян в тот же вечер пришел к ней в гости с коробкой чизкейка и бутылкой ее любимого розового шампанского. За окном медленно падал снег, укрывая подоконник пушистым слоем, под настроение ангел включил белые огоньки, которые они вместе с Эвой купили в Икее. А когда квартира погрузилась в сонный полумрак, Ян в очередной раз присел на кровать спящей девушки и коснулся ее сознания, проникнув в сон.

Он перенесся в заснеженную Норвегию, где темные леса укрыли белые снега, а бушующие ветра обдували замок на высокой горе. В окне одной из башен горел свет, похожий на око посреди черных камней.

Мрак, сгустившийся под крышей комнаты, игра теней на стенах от полыхающего в камине огня будоражила воображение, создавая мрачные образы. Помещение представляло собой подобие лаборатории, с множеством книг и свитков на стеллажах, с разнообразными сосудами на столе. У окна возился высокий старец, чем-то напомнивший Яну чародея Мерлина из сказаний о Короле Артуре: его широкие плечи покрывала синяя мантия, а по груди рассыпалась длинная седая борода. В одной руке он держал большое овальное зеркало, чья гладь освещалась лунным светом, но стоило ему коснуться поверхности, как по той, словно по воде, прошли круги.

Старик погрузил свои пальцы внутрь стекла, и оно заледенело, покрывшись тонкой сеткой трещин, которые с треском раскрылись, когда чародей извлек серебристый осколок. Взгляд его пронзительно бирюзовых глаз был полон тоски.

Эвика, которую Ян видел в собственных видениях, лежала на дубовом столе, скованная по рукам и ногам кожаными браслетами, веки девушки слегка подрагивали. Она находилась под воздействием лекарственных снадобий, ее аура смешалась с черно-фиолетовой дымкой введенного через вены зелья.

Подойдя к ней, чародей поправил рукава своей мантии и бережно вложил осколок в грудь девушки. Эвика дернулась, цепи на ее руках громко лязгнули и натянулись.

— Потерпи еще немного, моя девочка, дальше не будет так больно. — Прошептал старик, гладя по волосам, которые спадали на пол.

Через несколько секунд Эвика пошевелилась и открыла глаза. Чародей освободил ее руки и ноги от оков и помог встать. Она сильно сгорбилась, по движениям став похожей на древнюю старуху, ее молодые руки сильно тряслись и на них вздулись голубые вены, она хваталась за руку чародея до тех пор, пока он не опустил ее в кресло, укрыв пледом. Наполнив чашу полупрозрачной жидкостью, заставил Эвику выпить все до последней капли. Тяжело дыша, она откинулась на спинку кресла и поставила чашу на столик, чуть не выронив ее:

— Как все прошло? — спросила охрипшим голосом, ее руки по-прежнему дрожали.

— Хорошо. — Чародей сел напротив. — Я боялся, что не получится, и придется доставать тебя с того света, попозже выпьешь еще отвара. Обычно, его пьют архангелы чтобы скорее восстановиться от темных чар, но мне удалось достать полную флягу для тебя, и ты быстрее пойдешь на поправку. — Нежно погладил ее по холодной руке, в уголках его глаз блестели слезы.