Моргнув своим вороньим глазом-бусинкой, Доминика взмахнула крыльями и, спланировав с подоконника, исчезла среди крыш домов, на которых то там, то тут торчали антенны. Доминика взяла себе за привычку, наблюдать за жизнью Алины, и возможно… даже оберегать ее. Поэтому в последние несколько месяцев соседские бабушки стали наблюдать странное явление на подоконнике одной из квартир: сидящую там часами черную как смоль ворону. Птица могла находиться без движения долгое время, и было непонятно, чего она там торчит, вроде никакой кормушки нет, никто ее хлебом не угощает…

Так проходили годы, Алина росла и в росте ее Доминика видела зачатки магической силы, окрашивающей детскую ауру в фиолетовый оттенок. Из маленькой девочки она выросла в подростка, и тогда ее дар проявился в полной мере. Конечно, Жнец знала о затевающейся расправе одноклассниц, но ей было важно понять, сможет ли Алина справиться с этой трудностью, преодолеть себя, сломать тот человеческий барьер жалости, и выпустить свою силу. Она смогла.

Доминика ликовала, наблюдая вороньим оком за этой размолвкой глупых смертных: «До чего жалкие создания. И она это стерпит?» — тишину двора разорвал крик боли, враги были повержены одним мановением пальцев Алины. Доминика видела, как ее черные зрачки пульсировали от гнева, как аура налилась ярко фиолетовым оттенком, как сила протекает по венам, добравшись до самого сердца и окутав его плотным коконом.

«Теперь ты Моя — Алира… Будущий Жнец, я заполучу тебя» — этой же ночью, Доминика навестила девочку, когда она, лежа в постели, предаваясь размышлениям о содеянном, но в ней не было ни капли сожаления, так же, как не было этого чувства и в Доминике. Все что теперь оставалось Смерти — это заняться собой.

Как сказала Эвика, ей необходима чистая, нетронутая душа, а это сможет достать лишь Констант или, как к нему обращались в Верхней Аиде — Арсений Константинович. Доминика знала, какую сделку она с ним заключит и что предоставит ему на блюдечке, от этого он не сможет отказаться — ведь его народ, нуждается в своем Повелителе, а не слуге Максимилиана: «Еще немного, и я смогу ощутить все то, чего была лишена столько времени, когда-нибудь, это должно было случится и со мной».

Сделать так, чтобы Алину сбили в нужное время, не составило для Жнеца большого труда. Это была маленькая, хорошо спланированная сценка, как в театре. Доминика затуманила разум водителя, а человеческий фактор в образе ревнивой подружки, сделал свое дело и вот, на холодном асфальте лежит мертвое тело. «Немного практики и все будет в лучшем виде. Арсений ею займется.»

Бердичев.

Ян сидел на кухне в квартире Луки и уже несколько минут молча пил заваренный для него мятный чай. Лу был рядом, внимательно наблюдая за ангелом.

Как только Ян появился у подопечного, то уселся на кухне и попросил приготовить ему чай. Когда чашка с дымящимся напитком оказалась перед гостем, он стал понемногу отхлебывать из нее, полностью погруженный в собственные мысли. Любой обращенный к нему вопрос он игнорировал:

— Ян, что происходит?

Ангел заглянул в опустевшую чашку, на дне которой собрались чаинки, которые он стал сверлить пристальным взглядом.

— Атлантиду что ли ищешь?! — не унимался раздражающийся Лу: «Решил убедиться все ли у меня хорошо? Только судя по самому Яну — это хорошо, можно сказать лишь обо мне»

Оставив чашку в покое, и отодвинув ее от себя подальше, ангел устремил скучающий взгляд в окно, за которым моросил дождь, и небо было таким темным, словно на дворе стояла ночь: «Я всегда любил притворяться дурачком. Меня считали шутом в колоде божественных карт, а на деле… я совсем другой. Возможно, кто-то действительно прав, и я отлично смотрелся бы в роли темного… но почему же тогда мне это совсем не импонирует».

— Лу, ну что ты пристал? — устало спросил он, — и, отвечая, на твой предыдущий вопрос — Атлантиду я там не ищу, оставим это всяким седым археологам, — хотел добавить «маразматикам», но решил сдержаться. — Простое гадание на чаинках.

— Ага, значит, ты в мусоре видишь скрытый смысл?!Надо же! В следующий раз покопайся в помойке, хотя чего мелочиться, давай сразу на свалке! Выбор составляющих шире, — негодовал Лу.

От возникшей вдруг сильной энергии, исходившей от подопечного, Ян напрягся и с удивлением посмотрел на парня: «Что это сейчас было? Ощущение, что он атаковал меня на ментальном уровне»

— А ты становишься опасным типом Лу, не нервничай, а то придется прописать тебе валерьянку и желательно внутривенно, хотя можно еще и в язык, чтобы ты так не кричал. — Съязвил Ян, изучая ауру Луки. Он думал: «Вроде бы, ничего особенного, разве что эти золотисто алые отблески, но не мог же он связаться с демоном»

— Лу, сейчас не лучшее время задавать мне вопросы. У меня самого на них нет ответов.

— А ты попробуй поделиться, одна голова хорошо, а две еще лучше.

На это Яну нечего было возразить:

— Дело в том, что я столкнулся с одной очень странной, даже для моего мира, ситуацией. Мне не все известно и меня это раздражает.

— Может… все еще образуется? — Лука ободряюще коснулся его плеча, и ангел едва заметно улыбнулся: «Нет Лука, не образуется. Какие же вы смертные наивные»

— Как ты здесь? — Ян решил сменить тему разговора.

— Все в порядке. Учеба, бабушкины харчи, только Эвы не хватает, не знаешь, как она там? Может ты ее видел? — в его глазах появилась надежда.

Ангел отрицательно покачал головой:

— Думаю с ней все в порядке. Я же не ее Хранитель, а твой — решив не рассказывать подопечному ничего об Эве, встал из-за стола, — я к тебе еще наведаюсь. Будь осторожен.

— Что со мной может случиться здесь. — Помахал рукой, телепортировавшемуся ангелу «Если бы только я мог все бросить и вернуться к Эве. Но мне необходимо закончить обучение и тогда, можно делать все, что захочу. Жить где захочу». Вдохновленный собственными мыслями, достал из рюкзака блокнот и стал быстро делать записи для новой заметки: «Здесь, в Бердичеве мне почему-то намного легче пишется, чем в Москве» — Лука взял себе за привычку уделять собственному творчеству все свободное от учебы время, проводя его в «Филижанке» за чашкой любимого напитка Яна — кава «по-віденськи». Ароматы, витавшие в кав`ярне, напоминали ему рабочие будни в «Интрике».

В тёплый майский день, Лука убрал блок с листами в рюкзак и вышел из института на улицу. Ему хотелось лишь одного, вернутся домой и спокойно поговорить с Эвой по скайпу.

— Лука! Лука Лазарь! — женский голос окликнул его.

Обернувшись, он увидел свою одногруппницу: ее каштановые с бронзовым отливом волосы, развивались на ветру, а на чистом загорелом лице была улыбка. У Луки вдруг, неприятно кольнуло сердце при взгляде на девушку.

— Привет, Ата. — Поздоровался он, чувствуя, как в горле пересохло — Ты что-то хотела? — Лу нервно взглянул на часы и достал из кармана солнцезащитные очки.

— Да… — она откинула волосы назад и потеребила золотой браслет на своем запястье, — ты уже решил, с кем будешь готовить презентацию?

— Скорее всего, один, мне так проще работается. — «Я все привык делать сам, потому что понял, что ни на кого нельзя положиться».

— А-а-а… понятно… — протянула Ата, бросая взгляд на свои загорелые ножки. Туда же, как оказалось, смотрел Лука.

Воздух вокруг наполнился чем-то приторным… Казалось, что нечто незримое окутывало парня с головы до ног. Заставив почувствовать легкое головокружение и тошноту, но они тут же исчезли, стоило Ате к нему прикоснуться:

— Хотела попросить об услуге… я работаю и времени на домашние задания почти нет — смахнула несуществующую пылинку с джинсовых шортиков — Ты не мог бы мне помочь с презентацией, сделать ее, а преподавателю сказать, что мы делали вместе? — с надеждой взглянула на парня.

Лу с трудом оторвался от созерцания ее ног:

— Да, конечно, без проблем… — его интуиция говорила о непонятной опасности, но кроме Аты, рядом никого не было, и Лука предположил, что не выспался и ему это все кажется: «Я выпил слишком много кофе, да и ночью почти не спал»