Мысль о вулканах натолкнула меня на мысль — вот бы Сан пошла со мной туда. С ее магией огня и моей земли у нас может и вышло бы. Потому что один я так и не смог укротить гору Ракатан и четыре села задохнулись в газах и пыли, а пятое смыло потоком лавы. Ну спас я некоторых людей, вытащил, но вулкан усмирить не смог. Он был каменной громадой снаружи, моя стихия, но пульсирующая внутри ярость была не подвластна мне. Внутри был огонь, а он подчинялся только Лей Син, которые в орден никого не отдавали. Если бы Сан… Я бы научил ее, способностей у нее тьма, и жили бы вместе, а если бегали бы, спасая людей, то вдвоем…

Я погладил Виза и понял, что каменная стена, что придавила меня от мыслей о Твердыне Хранителей как будто стала чуть легче. Но согласится ли она?

Прежде чем предлагать нужно было убедиться, что я имею на это основания.

Я проводил отряд ларкийцев до границы. Скрытно и так чтобы они меня не видели. Проклятие слабело, и нас с Визом стало потряхивать от пребывающей силы магии. Меня аж познабливало, когда немагические земли с их душным сжимающим влиянием остались позади. Земля вокруг снова стала послушной и покорной, я чувствовал ее дрожание, чувствовал, как она гудит от моих шагов. Как же давно я не ощущал этой силы!

Виз крутился и вел себя как неразумный щенок. Радовался. Только когда мы избавились от проклятья я понял насколько сильно оно над нами довлело.

Из-под прикрытия подлеска я видел, как Сан входила в портал. Раз — и нет моей прекрасной принцессы. Все. Теперь она за много километров.

Может нужно было просто раскидать этих ларкийцев? Ну да их пятьдесят так ведь поди справился бы, я же тут уже не просто парень, а Хранитель Мира, Шестой Столп. Но годы под проклятьем не прошли бесследно. Магия стремительно наполняла тело заново и мне было хреново.

Когда Августин и его мальчики исчезли, я улегся без сил, вдыхая запах земли и снова и снова слушая ее, словно колыбельную давно потерянной матери.

Виз тыкался мне мордочкой в лицо, пытался делиться силой, а меня знобило как в лихорадке. Как я мог жить без магии столько лет? Как?.. Не слишком ли задержался в Валанте? Может все? Так и сдохну тут?

Я отключался и приходил в себя. Ужасно хотелось пить, но не было сил встать и добраться до ручья, который был в километре на север. Я чувствовал его, как чувствовал все, что было на земле: корни деревьев уходящие глубоко в почву, камни похороненные на глубине в десяток метров, оленей, дущих лесом на водопой.

Моя стихия говорила со мной, а я как исцелившийся глухой не мог сразу принять все то, что чувствовал. Ощущения захватили и ослепили меня и я валялся как никчемный мешок с рисом, не в силах сразу выдержать напор и силу собственной магии.

— Эй, Камнебой! — меня затормошили. — Они что все-таки убили тебя? Эй! Да очнись ты!

Я с трудом разлепил глаза. Надо мной склонился Радул.

— Пшел вон. — выдохнул я грубо. Предатель чертов. Невеста у него… Сдал меня и Сан ларкийцам.

— Ты чего валяешься-то?

Ответить я не мог.

— Виз, чего с ним такое?

Еще и заботу изображает, падаль продажная!

Радул отстегнул от пояса флягу и стал поить меня. Ладно уж, черт с тобой прощаю все… все прощаю…

Я очнулся уже в темноте. Рядом уютно потрескивал костерок. Радул жарил на костре оленью ногу, а его громрысь лежала неподалеку и обгладывала остатки туши.

— Чего приперся? — прохрипел, садясь.

— А я и не улетал. Подумал вдруг у вас заварушка начнется, — беззаботно ответил мой когда-то близкий друг и повернул ногу другим боком к огню.

— И что бы ты сделал? — Я сел и потер голову. Вдохнул. Кажется, я таки пришел в норму. Тело снова было моим телом, я чувствовал в груди магию и мог ей управлять.

— Убивать ларкийцев мне в радость. Помог бы.

— Ага, конечно. Как деньги их брать…

— Я не из-за денег и ты это знаешь. Какие деньги? Все Мерге пойдет. Мне… сам все знаешь, Камнебой. Душу не трави!

Я вытянул руку и тряхнул землю под громрысью. Зверина с рыком расправила крылья и взлетела на пару метров, испугавшись дрожания в земле.

— Хм… Заработало. — пробормотал я хмуро.

— Ты чего Иридэ пугаешь, бестолочь? — возмутился Радул. Защитные очки от ветра он сдвинул на голову и выглядел ну совсем как обычно. Будто и не сдавал меня.

— Хочу и пугаю. Чего надо? Уматывай назад к невесте своей.

— Да не горячись ты! Уговор был девушку живой доставить, я ж не знал, что ты с ней увяжешься.

— Не знал! Ну а когда узнал то что?

— Тебя я бы не сдал, а она мне кто?

— Она со мной была.

— Лей Син! Ха, да вертел я этих магов…

— Я тоже маг!

— Но не такой!

— А какой?

Радул снял ногу и положил на кусок холстины остывать.

— Давай дружить, Камнебой. Ну чего ты? Было и было, я ж тебя не бросил. Да ты бы без меня тут кони двинул.

— Размечтался!

— Да ты сутки лежал! Кто бы тебе воды дал?

— И без тебя бы справился!

Желудок мой правда не был так уж против Радула, воды и оленьей ноги. Горец достал нож, отмахнул кусок мяса, положил на большой лист местного лопуха и отдал мне.

— Жри давай и хватит дуться. Отнесу тебя куда скажешь и будем в расчете.

И мне не хотелось с ним спорить. Кто ему Сан? А я кто? Да и так уж важно кто бы нас поймал? Ларкийцы все равно бы нас нашли. Даже в немагических землях от Дюжины не скрыться.

Я впился в мясо зубам и стал есть, не забыв оторвать кусок пожирней для Виза.

— В Твердыню меня отнесешь.

— К Хранителям?

— К ним самым.

— Ну знаешь… это ж… дня три не меньше.

— А ты думал предашь меня и отделаешься ужином?

— Обидчивый ты, Камнебой. А я бы не бросил тебя. Если б стали убивать тебя, я бы вмешался.

— Да как бы ты узнал?

— Так Виз бы дал знать, они же с Ириде чуют друг друга. — горец подошел к своей кошке. Худой и жилистый он ей до гигантской морды-то едва доставал. — Да, моя сладкая? Да, моя радость? — стал почесывать ее шею. — Не дам ему тебя пугать больше, ложись отдыхай.

И гигантская крылатая кошка заурчала и улеглась, одарив меня злым взглядом.

— Вернуться, значит, решил? — Радул подошел к костру, сел и стал есть. — Жаль. У нас для тебя работа бы нашлась и маги бы не достали. Подумай.

— Мерге твоей пятки лизать? Нет уж, спасибо.

— Чем твои Хранители лучше?

— Ничем. — пришлось признать. — Но все равно там мне место, не здесь.

Радул пожал плечами.

— Как скажешь. Отнесу тебя. Завтра как рассветет так и полетим.

— А Мерге что скажешь?

— Правду. Что девчонку сдал как обещали, что деньги забрал. А до тебя ей дела нет.

— Какое счастье! — проворчал я и рывком оторвал кусок мяса от кости.

Твердыня Хранителей мира даже с высоты полета громрыси внушала трепет. Огромный каменный замок из черного гранита высился на холме и отбрасывал длинные тени на окрестные поля. Рядом ютилось пара деревушек, в которых жили люди, что обеспечивали Хранителей рабочей силой и едой. За шесть лет мало что изменилось, только навели над ручьем еще пару мостков, да лес вырубили еще на пару сотен метров.

Я смотрел на место, которое когда-то называл домом, и все внутри сжималось от тоски. Не думал, что когда-нибудь вернусь сюда, а сейчас чувствовал, что это было неизбежно.

Хранитель — работа на всю жизнь.

Радул приземлился в километре от стен. Встречаться с Хранителями он не имел никакого желания.

Я слез со спины громрыси и сапогом пошаркал знакомую дорогу. Сколько раз я ехал этим путем до порталов не сосчитать. Виз спрыгнул с плеча и заносился, принюхиваясь и оглядываясь. Он был рад оказаться дома.

Дома… Мда.

— Бывай, Камнебой.

— Бывай.

Прощание с горцем было простым и несентиментальным. Он крикнул команду, огромные крылья рыси распахнулись и стремительно заработали, отрывая всадника и ее саму от земли. Он улетел ни разу не обернувшись. А я остался под вечерним теплым солнцем в обступившей сельской тишине. Нужно было идти, а я все стоял.