Глава XVIII

Кульминация

Раскаты грома сотрясали воздух, а стрелы молний обрушивались на деревья, испепеляя листья и сдирая кору. На подступах к долине, освещенной этим дьявольским светом, Аритон ухватил Джирета за край куртки. В ужасе и отчаянии от происходящего он мог лишь крепко прижать мальчишку к себе и не пускать дальше. Зловещая гроза не утихала. Ветер гнал сорванные листья, взбесившееся эхо металось между берегов Талькворина, оседая в дальних ложбинах. Аритон прижался щекой к медно-красным волосам Джирета. Сирота, которого он поклялся уберечь, вздрагивал от рыданий, припав к его плечу.

Когда их нагнали отставшие бойцы, Аритон сразу же лишил их всякой надежды.

— Все кончено. Мы опоздали, и намного. Оставайтесь здесь.

Наконец грохот затих. Аритон вперился взглядом в землю и, казалось, не видел, как трое взрослых бойцов силой удерживали молодого парня, почти подростка. Обезумев от ярости, тот рвался к пещере, а потом с негодованием бросил Аритону:

— Всех не могли убить. Там были опытные бойцы.

— Они все мертвы. Все без исключения, — ледяным тоном оборвал принц парня. — Ты никому не поможешь.

И никто не поможет. Видение Джирета ужасало своей зловещей отчетливостью... Тела, за считанные секунды превращенные в уголь. Большинство сожжены до неузнаваемости; от иных остались только кости.

Дозорный продолжал рваться, отказываясь поверить в произошедшее.

— Женщинам уже не поможешь. Мы должны попытаться уберечь мужчин, — сурово сказал ему Аритон.

— Наш принц говорит правду, — вмешался Джирет. Он не поднимал головы, но голос мальчика звучал достаточно внятно: — У меня было видение. Живых в пещере не осталось.

Дозорный весь обмяк, и его ярость сменилась тупым оцепенением. Понимая, что он уже не побежит к пещере, бойцы перестали его удерживать. Чувствуя, что Джирету тоже хочется высвободиться из его объятий, Аритон разжал руки. Левой он приподнял подбородок мальчика и пристально поглядел на него.

Если бы тогда Джирет не пошел искать Аритона, ему, быть может, и не приоткрылась бы завеса будущего. Или приоткрылась бы по-иному. Что теперь говорить? Он увидел то, что увидел. Видение безжалостно показало ему гибель трех сестер в огне. Четвертая была изнасилована и убита. Но вначале он увидел мать, лежавшую среди пожухлых листьев в луже собственной крови... Тот сон оставил на детском лице печать горя, которая исчезнет не скоро. Возможно, никогда.

— Если бы я знал... я бы постарался тебя уберечь, — совсем тихо, чтобы не слышали другие, сказал мальчику Аритон.

Джирет посмотрел в зеленые глаза, в которых больше не было отстраненности. Они обещали новые знания и тайны, но это было еще недоступно детскому уму. Пока что его с Аритоном помимо клятвы роднила боль.

— Ваше высочество, прошлого уже не вернуть.

Аритон вздрогнул.

— Только не подпускай меня к брату. Это очень серьезно.

Бойцам, которые не знали и не догадывались о проклятии Деш-Тира и о той внутренней борьбе, какую приходилось вести Аритону, Повелитель Теней приказал:

— Пусть кто-то из вас вернется назад и разыщет Каола. И любой ценой не пускайте бойцов в каньоны.

— Я побегу, — вызвался молодой дозорный, стремившийся сделать хоть что-нибудь, чтобы заглушить горе. — По дороге я могу забрать мальчишек. Ну, тех, кого посылали собирать оружие.

Джирет встрепенулся и вопросительно поглядел на Аритона. Тот покачал головой и, обращаясь к дозорному, сказал:

— Забудь о них. Отправляйся прямо к Каолу.

— Забыть о них? — возмутился дозорный и кинулся к Аритону: — Как это понимать?

— И им ты уже не поможешь.

Аритон продолжал стоять неподвижно. На его лице отражалась лишь безумная усталость. Ему было все равно, бросится сейчас этот парень на него или нет.

— Поверь, мне самому тяжело. А теперь беги и постарайся не забивать голову никакими мыслями.

Дозорный был готов налететь на принца и ударить, если бы между ними не оказался Джирет. Пристыженный верностью мальчишки и недоуменно смотревших на него товарищей, парень вглядывался в наследного принца. Вообще-то он не лжец, ведь он пообещал и действительно привел вслед за собой итарранскую армию.

— Ему самому тяжело! Что мне теперь твои слова? — только и сказал дозорный и опрометью бросился в обратный путь.

— Не сердитесь на него, — произнес седой, весь в шрамах боец по имени Мадрей. — Парень он надежный, только немного не в себе от горя. В середине лета он собирался жениться.

Деширцы внимательно прислушивались к словам старика, которого все уважали за рассудительность.

— Может, нам послать к Стейвену другого гонца? — тактично предложил Мадрей Аритону, задумчиво трогая пальцем лезвие своего меча.

Аритон не пошевелился и лишь закрыл глаза.

— Забудьте про мой вопрос, — тут же сказал Мадрей. Неожиданно он замер, потом резко дернул Аритона за рукав.

— Беда совсем рядом.

Где-то поблизости послышался щелчок. Парень, успевший отбежать не более чем на полсотни шагов, упал и забился в судорогах. Из шеи у него торчала арбалетная стрела.

Аритон поспешно заслонил собой Джирета.

— На правах наследного принца я тебе приказываю ни во что не ввязываться.

Выхватив меч, он спрятался за самое толстое дерево из росших поблизости — раскидистый бук, прикрывая Джирета, как щитом, своим телом. Остальные десять бойцов окружили их обоих.

Гибель гонца ясно показала, чем кончились бы их поиски уцелевших женщин. Ловушки итарранцев могли подстерегать на каждом шагу. Оставалось уповать на собственные стрелы и на скорые сумерки. Аритон не отваживался применить свой дар: рукотворные тени сразу бы привлекли внимание Лизаэра, и тогда проклятие Деш-Тира со всей силой запылало бы в них обоих, подталкивая к поединку.

Трое бойцов с луками и полными колчанами стрел полезли на дерево, чтобы выследить и уничтожить вражеского арбалетчика. Самого низкорослого Аритон подсадил, ибо ему было никак не допрыгнуть до ближайших ветвей.

Повелитель Теней напряженно раздумывал над странным поведением врага.

— У них наверняка хватает и стрел, и стрелков. Чего же тогда они мешкают? Почему не уложили нас сразу, как только мы здесь появились?

— Потому что они привыкли воевать за деньги, — мрачно усмехнулся Мадрей. — Поди узнай, чья стрела убила нас. А им платят за каждый скальп. У них даже случаются драки из-за добычи.

Самые меткие стрелки наемников, скорее всего, по-прежнему выжидали, затаившись на вершинах скал или в той же пещере, готовые быстро переместиться, куда прикажут.

— Стрела была с красным оперением, — добавил Джирет.

— Они бросили против нас людей Пескиля, — пояснил другой боец. — Нас скоро окружат, если уже не окружили. Они пойдут на нас сплошной цепью, потому что их гораздо больше, чем нас.

Боец указал на Алитиель.

— Надеюсь, вы умеете сражаться.

— Вскоре узнаете, — уклончиво ответил Аритон, не желая признаваться, что больше рассчитывает на рукотворные тени.

Построение магической защиты требовало времени и сосредоточенности, а как раз времени-то у него уже не оставалось. Со стороны рощи, выходящей к скалам, промелькнули тени. Острый глаз Аритона заметил блеск металла. Враги наступали. Но еще раньше его ухо уловило нечто более страшное: крики и отдаленный звон оружия, донесшиеся с низовья реки.

— Никак, люди Каола? — встревоженно спросил Мадрей и, не получив ответа, стал рассуждать вслух: — Эт милосердный, почему же они решились на открытый бой? Итарранская армия по-прежнему висит у них на хвосте. Неужели Каол не понимает, что сражение на два фронта их погубит?

Непременно погубит, и Аритон об этом знал. Но никаким боевым опытом, никаким здравым смыслом Каолу было не удержать обезумевших от горя и ярости отцов, увидевших, что с их убитых сыновей содраны скальпы. Бойцы кланов бросятся в погоню за головорезами Пескиля, еще не зная о трагедии в пещере. Горе затмевает разум, не оставляя ничего, кроме жажды мести. Аритон знал и об этом.