— Госпожа, вы позволите мне поухаживать за нашей гостьей? — с безупречной придворной вежливостью спросил он у старухи.

Протянув руки, потемневшие на неведомом Элайре солнце, принц осторожно снял с ее плеч клетчатый плащ.

Непривычная к мужскому вниманию, девушка покраснела и отвела глаза от его улыбающегося лица. Взгляд ее остановился на другом молодом человеке, черные волосы которого делали его похожим на тень.

Черноволосый незнакомец смотрел на юную колдунью зелеными глазами, говорившими о его принадлежности к династии Фаленитов. Но в его взгляде таилось что-то еще. Элайра слегка вздрогнула, почуяв громадную внутреннюю силу. Она уже не слышала вежливых слов Илессида; они теперь казались ей просто шумом.

Прежде чем Элайра сумела восстановить самообладание и на основе увиденного сделать интуитивные выводы, чему ее учили в ордене, Энитен Туэр схватила ее за локоть. Вцепившись скрюченными пальцами, старуха потащила юную послушницу к другой двери. Дверь отворилась. На пороге стоял маг из Содружества Семи... Элайра не просто нарушала запреты; этой встречей она бросала вызов своему ордену.

Асандир оказался выше, чем она ожидала, основываясь на видениях, полученных во время наблюдения за второй ветвью. Он был худощав, одет в простую одежду, но носил ее с величием короля. Во всяком случае, так показалось Элайре. Девушку поразило необычайное хладнокровие мага; похоже, он не любил делать лишних движений. Его руки с тонкими пальцами были спокойно сложены на груди. Лицо, обрамленное аккуратно подстриженными серебристыми волосами, покрывала густая сеть морщин, прочерченных неправдоподобно долгой жизнью и накопленным опытом. Взгляд глубоко посаженных глаз, казалось, пронизывал девушку, и Элайре даже стало не по себе.

— Что привело тебя сюда, Элайра, младшая послушница Кориатанского ордена? — спросил Асандир.

— Она явилась самовольно, — вмешалась прорицательница.

Старуха слегка подтолкнула Элайру к магу, по-прежнему стоявшему в дверях.

— Знаю, — коротко ответил он.

Словно почувствовав, что его скрытая сила испугала девушку, Асандир взял Элайру под локоть, ввел в другую комнату и осторожно усадил на стул.

Элайра пребывала в каком-то отупении. На что-то еще у нее не хватало ни сил, ни смелости. Ощущая себя неуклюжей и бестолковой, она начала разглядывать чужой мир, окружавший ее. По стенам комнаты тянулись полки, в углу стояла корзина с очесом, рядом торчала ветхая прялка. Под ногами лежал ковер, землисто-серый от времени. Тут же громоздились корзины с пряжей и каким-то непонятным старьем. Пахло травами, вощеным деревом и промасленной шерстью.

— Что привело тебя сюда, милая девушка? — вновь спросил Асандир.

Он склонился над камином, став вдруг неприметным, точно хорошо вышколенный слуга. Огонь лизнул березовые поленья и высветил суровый профиль мага.

Элайра разглядывала свои башмаки и забрызганные грязью подолы юбок, от которых поднимались тоненькие струйки пара. Все слова, все тщательно продуманные и вполне разумные объяснения, которые она твердила весь день по пути в Эрдану, куда-то улетучились. Элайра совершенно растерялась. Не в состоянии чего-либо придумать, она честно ответила:

— Любопытство.

Асандир выпрямился. Сурово, но не сердито он оглядел Элайру с ног до головы; точнее, от заляпанных грязью башмаков до ее открытого, доверчивого лица. Глаза его пронизывали юную послушницу насквозь, и взгляд мага говорил скорее о желании понять причину, нежели о стремлении подавить Элайру своей силой. Протянув руку, он вытащил из-под прялки табурет и сел, прислонившись спиной к каминной решетке. Сложив руки на коленях, Асандир ждал.

Щеки Элайры сделались пунцовыми. С предельной деликатностью и терпением маг дожидался, пока девушка соберется с мыслями и заговорит. Неожиданно благоговейный трепет перед Асандиром куда-то пропал, и Элайра расцепила дрожащие пальцы. Потом сняла с себя и набросила на спинку стула темно-пурпурную мантию своего ордена. В отличие от ее наставниц этот маг не говорил ей осуждающих слов и не угрожал наказаниями.

Наконец, кое-как взяв себя в руки, Элайра выпалила:

— Мне хотелось узнать и увидеть собственными глазами, исполнилось ли Пророчество о Западных Вратах и будет ли сломлено заклятие, наложенное Деш-Тиром на Этеру.

Асандир не мигая глядел на нее.

— Ты уже видела тех, от кого это зависит.

Похоже, Асандир не собирался ничего ей рассказывать.

То же самое Элайре без конца твердили ее наставницы: маги Содружества Семи просто так ничего не делают. Желая убедиться, правы ли они, Элайра спросила:

— Я заметила, что тейр-Фаленит сведущ в магическом искусстве. Это будет его главным оружием против Деш-Тира?

Асандир выпрямился и внимательно поглядел на Элайру.

— Чтобы победить Деш-Тира, нужно не только мужество, но и умение действовать самостоятельно. Насколько я знаю, ваш орден не одобряет этих качеств. — Маг улыбнулся. — Я отвечу на твой вопрос, Элайра. Со своей стороны, я ожидаю, что ты отнесешься к этим сведениям с должной осмотрительностью. Надеюсь также, что тебе не изменит проницательность, хотя твои наставницы презирают и это качество.

Как удивительно! Маг из Содружества Семи, безмерно превосходящий ее по силе, — и вдруг разделяет ее досаду по поводу укоренившихся в Кориатанском ордене предрассудков.

Но эти мысли мгновенно выветрились из головы Элайры, когда Асандир приступил к объяснениям:

— Во времена бунта против верховных королей, когда четверым наследникам удалось бежать через Западные Врата, Содружество Семи наделило наследницу династии Ахелласов магическими способностями, дабы укрепить шансы этой династии на выживание. Ее потомки по женской линии, рождавшиеся уже в Дасен Элюре, продолжали наследовать эти способности, но забыли о том, что развитие последних должно подчиняться определенным законам. Пять веков Дасен Элюр — отколовшийся мир — был предоставлен самому себе. В результате тамошние маги достигли того, чего никак не удавалось достичь нашему Содружеству.

— Неужели такое возможно? — перебила его Элайра. Асандир нахмурил серебристые брови.

— Возможное не всегда совпадает с целесообразным.

Элайра вновь ощутила себя совершенной тупицей.

Старшие сестры не преминули бы тут же высмеять и осудить ее глупость, однако Асандир спокойно рассказал ей про дар, унаследованный принцами от матери, — врожденную способность повелевать природными стихиями.

— Вместе принцы смогут победить Деш-Тира. Но в отдельности — и ты должна это знать — дар каждого из них может принести больше бед, чем то зло, с которым они призваны сражаться.

Самоуверенность и надменность наставниц Элайры не позволяли им признавать собственных ошибок. Только сейчас юная послушница поняла, как же глубоко Круг Старейших — ближайшее окружение Главной колдуньи — ошибался и заблуждался относительно Содружества Семи. Элайре казалось, что Асандир говорит с ней как с равной. Девушка сидела, боясь пошевелиться, и внимательно ловила каждое его слово.

— Ты заметила причастность тейр-Фаленита к магии, — продолжал Асандир, опустив голову и разглядывая свои руки. — Этот принц провел детство, обучаясь у ахеласских магов, и их уроки не прошли даром. Можно надеяться, что восприимчивость — врожденное свойство его династии — не позволит ему загородиться от возложенной на него ответственности. Содружество Семи готово оказать ему любую помощь и поддержку.

За считанные минуты Асандир перевернул едва ли не все представления Элайры. Теперь вместо привычной твердой почвы у нее под ногами был зыбучий песок. Осторожно, чтобы не увязнуть, Элайра спросила:

— Значит, исполнение пророчества Дакара вовсе не предрешено?

— А может ли оно быть предрешено? Деш-Тира породили люди; люди должны его и уничтожить. Битва сил на таком уровне никогда не бывает бескровной. Этере придется дорого заплатить за возвращение солнца. Думаю, ты получила ответ на свой вопрос.

Асандир дал понять, что их разговор окончен. Элайра поднялась со стула и сдернула мантию. Здесь было не место давать выход свойственной ей дерзости, и младшая послушница ограничилась мрачным взглядом.