Прижав похищенного мужика к дереву, я приказал Скрипу держать его на прицеле, после чего повесил на шею «челнока» точно такой же браслет, который использовали для проникновения в дом укушенного компьютерщика.

— Знаешь, что это за браслет такой? — улыбнулся я, показывая перевозчику пистолет в своих руках, на который активно навинчивал трубку глушителя, — Если я скажу пару слов, то повязанные на твою шею косточки загорятся таким мощным пламенем, что Солнце будет казаться спичкой по сравнению с газовым резаком. Хватит всего секунды, чтобы прожечь твою плоть насквозь. Помирать будет очень больно и если ты не хочешь почувствовать такую боль, то лучше говори. Отвечай на мои вопросы и, быть может, сможешь пожить лишние несколько лет. Понял?

— Да. — коротко ответил пленник.

— Отлично. Кому вёз стволы?

— Не знаю.

— Плохой ответ. — я направил пистолет между ног похищенного, выстрелив в землю, лишь немного не попав по его мужскому достоинству, — Следующий будет в цель, так что отвечай лучше.

— Мне сказали отвезти их на север и закопать сумку. Там дуб приметный должен быть. Ствол на две части разветвляется, но крона у него пустая.

— И часто ты туда пушки закапываешь?

— Д-д-да. — стуча зубами от страха, ответил «челнок», указывая взглядом на карман своей куртки, — Мне монетами и дозой платят.

Кивком я приказал Скрипу проверить карманы пленника, что мой напарник сделал весьма оперативно, вытянув оттуда россыпь драгоценных монет и несколько небольших пластиковых шприцов.

— Кто приказывает тебе?

— Моряк. Бородач, который на «шеснарике» торгует. Кто выше его я знаю! Честно! Не убивайте!

Состояние «челнока» сменилось словно по приказу и если раньше он только трясся в страхе, то теперь принялся откровенно истерить. Его колотило словно в лихорадке, а слёзы из глаз текли настоящим ручьём. Он было потянулся к нам, лепеча что-то трясущимися губами и протягивая руки. Оба его предплечья были покрыты многочисленными шрамами и следами от инъекций.

С истерикой никто из нас справляться не собирался, а в особенности наркоманской истерикой. В таком состоянии он точно не сможет выдать нам нужной информации и далеко не факт, что он вообще ей обладает. Никто не будет доверять важные данные наркоману, который во время ломки за дозу выдаст вообще всё что только возможно, чтобы получить такой желаемый наркотик. В плане хранения важной информации торчки уж точно самый худший из возможных вариантов.

Тихий щелчок деталей пистолета, приглушённый глушителем хлопок вылетающей из ствола пули и труп с простреленной головой падает на землю. Я помотал головой, попутно разгоняя ладонью небольшое облачко пороховых газов, пробивающих насквозь ноздри.

— Ты запомнил ориентир?

— Дуб с двумя стволами и без листвы. — ответил Скрип, отпускающий свой автомат висеть на груди, — Едем вдвоём?

— Нет. Опасно слишком. Вызывай Сашу и Чингиза. Пусть оба со всей снарягой едут. И пусть ПНВ не забудут. У нас только для себя есть.

Парни подъехали быстрее, чем можно было ожидать. Естественно, что у каждого челна отряда был свой «тревожный чемоданчик», который позволял быстрее ветра собраться сразу на «выход», но даже сейчас они побили всяческие мои ожидания. Они быстро подъехали на ещё одном внедорожнике, прихватив с собой всяческое снаряжение для ведения боя в ночи. Даже Чингиз на этот раз отказался от своего тяжёлого автомата, прихватив на его место куда более привычный, пусть и тюнингованный РПК.

Мы загрузились в автомобили и поехали в сторону обозначенного ориентира. Пришлось ехать на север почти три часа, где мы наконец смогли отыскать нужный почерневший дуб. Дерево было похоже формой на обычную рогатку и пропустить его было проблематично. Вокруг также было много обгоревших деревьев и складывалось ощущение, что здесь было применено боевое огненное заклинание, либо просто прошёл крупный пожар по какой-то обычной природной причине. Хотя, в последнее верилось с великим трудом. Я даже специально обошёл по периметру обгоревшего леса и осознал, что слишком оно ровное, словно очерченное громадным циркулем. Слишком уж аккуратным был периметр выгоревшей земли.

— Командир, чувствуешь?

У дуба я обнаружил Скрипа, который с большим интересом трогал почерневшую от огня землю. Я же повторил его действие, присел на корточки и потрогал землю. Сейчас было отнюдь не жарко, но от земли не должно было тянуть по-настоящему могильным холодом.

— Магия?

— Она, командир.

Пока мы с интересом трогали землю, то Чингиз активно работал лопатой, выкапывая ту же самую землю лопатой, при этом говоря что-то нехорошее в нашу сторону на своём языке. Копать у него получалось хорошо, словно всегда работал могильщиком, выкапывая по полтора десятка последних прибежищ для человеческих останков. Правда, в этот раз не было никакой необходимости выкапывать яму в четыре кубических метра. Хватило прикопа в два раза меньше и хоронили в этот раз мы челночную сумку, набитую выкопанной там же землёй.

Затем нам пришлось долго и муторно сидеть в засаде, замаскировавшись только лишь визуально. Благо Саша в своё время успел послужить в разведке и умел организовывать «секреты». Естественно, что сидели мы без всякого комфорта на двух позициях, стараясь сохранять радиомолчание. Мало кому нужно было бы настолько скрытно закупать снаряжение, поскольку анархисты вполне могли торговать вообще со всеми, кто имеет в своём кармане звонкую пригоршню драгоценных монет или что-то, что можно эффективно обменять. Выходило, что товар предназначался для тех, кого человеческое общество очень сильно недолюбливало. Пусть я был в Иномирье не столь долго и совершенно точно не знал всей необходимой информации, но знал одних магически изменённых людей, которых ненавидели вообще все, вне зависимости от идеологии, расы и вероисповедания. Оставалось непонятным только то, по какой вообще причине Иоганну было снабжать «тёмных».

— Командир, а что мы будем делать дальше? — спросил меня шёпотом, сидящий рядом со мной Скрип, который время от времени опускал на шлем монокуляр прибора ночного видения, чтобы проверить окрестности на предмет ожидаемого противника.

— В плане?

— Вот если это «тёмные», то что нам вообще дальше с ними делать? Покосим их и дальше что?

— Попытаемся в плен взять. Может быть, нам медальку выдадут как тем, которые смогли этих чертей поймать. Сомневаюсь, что получится так легко их взять, но попытка не пытка. Если чего у нас получится, то отлично будет и сразу потащим его в столицу, а если сильно рискованно, то просто пристрелим. Лишний раз всё одно задницами рисковать мне не сильно хочется.

— У меня тоже желания нет, командир.

Я накинул монокуляр ПНВ на глаз и несколько раз моргнул, стараясь привыкнуть к новой для себя картинке. К белому спектру прибора привыкнуть было не столь легко, но делать было нечего. Хотелось бы заиметь теплаки, но хорошие модели оставались слишком большой редкостью. От конторы «чекистов» мне стоило очень больших сил выбить новые «ночники», которые я обязался использовать исключительно для целей операции.

— Приготовились. Движение на двенадцать часов. — прошипел наушник рации в ухе.

Четыре фигуры появились неожиданно. Чёрными тенями они вынырнули из громадины леса, словно невесомые призраки. Не будь у нас «ночников» и заметить их было бы слишком сложно — слишком уж медленно они шли, чуть ли не прижимаясь к чёрной земле. Я же почувствовал их приближении всегда за пятьдесят метров от нашей позиции. Какой-то особенно умелый гренадёр легко бы смог запустить в сторону нашего секрета «лимонку» и легко убить нас обоих.

«Тёмных» беспроглядная ночь нисколько не смущала. Среди населения ходили множественные слухи, что в темноте они видели как днём. Этот факт их организма легко бы объяснял, почему они устраивают столько ночных диверсий и очень часто после этого уходят полностью незамеченными. Подтвердить этот факт не мог никто, поскольку учёным удавалось изучить исключительно трупы.