– А! Кейси, какая гадость!

– …и все вернется на круги своя. – Она замолчала, а я тем временем подъехала к ее дому. – А я тебя всегда поддержу. Захочешь поговорить – знай, я тебя выслушаю.

– Да. Я знаю.

Я слышала от нее эти оптимистичные речи уже двенадцать лет. Каждый раз, когда в моей жизни намечался малейший сбой, она говорила одно и то же. Но в тот вечер ей не нужно было меня успокаивать. По правде говоря, с тех пор, как мы вышли из «Гнезда», о папе я уже и не думала. От мыслей о нем меня избавил поцелуй с Уэсли.

Зато из-за этого поцелуя я теперь не могла уснуть. Все думала и думала о том, что же натворила. По коже ползли мурашки. Губы были как будто чужие. И несмотря на то, что в ванной у Кейси я примерно сто двадцать раз почистила зубы (через полчаса она даже постучалась в дверь – проверить, все ли у меня в порядке), я все еще чувствовала вкус поцелуя этого отвратительного бабника у себя во рту. Бррр! Но хуже всего было то, что я сама навлекла эту беду на себя.

Я же сама его поцеловала. Да, никто не просил его хватать меня за чувствительные места, но чего я, собственно, ожидала? Уэсли Раш не слыл джентльменом. Он был придурком, но я сама напросилась. Осознание этого, прямо скажем, меня не радовало.

– Кейси, – прошептала я. Конечно, будить ее в три часа ночи было не очень вежливо, но ведь она сама вечно говорит, чтобы я не стеснялась, делилась с ней и выражала свои чувства. Можно сказать, сама виновата. – Эй, Кейси!

– Ммм?

– Спишь?

– Угу.

– Если я скажу тебе кое-что, клянешься никому не рассказывать? – спросила я. – И не подумаешь, что я ненормальная?

– Нет, конечно, Би, – пробормотала она сквозь сон. – Говори.

– Я сегодня поцеловала одного парня, – выпалила я.

– Молодец. А теперь давай спать.

Я сделала глубокий вдох.

– Уэсли… Уэсли Раша.

Кейси вскочила и села на кровати.

– Ого! – Она встряхнула головой и протерла заспанные карие глаза. – Так, теперь я окончательно проснулась.

Она повернулась ко мне лицом. Короткие светлые волосы торчали во все стороны. Боже, как ей удавалось даже в таком растрепанном виде оставаться хорошенькой?

– О господи! С чего это ты? Я думала, ты его терпеть не можешь!

– Правда. И это всегда будет так. Просто на меня что-то нашло… какой-то дурацкий, легкомысленный, бездумный порыв… глупости. – Я села и подтянула колени к груди. – И теперь я чувствую себя грязной.

– Иногда грязной быть приятно.

– Кейси!

– Прости, Би, но я правда не понимаю, что тут такого, – пожала она плечами. – Он, между прочим, классный. И богатенький к тому же. Целуется наверняка хорошо. Ведь правда же? У него такие губы, что так и тянет…

– Кейси! – Я зажала ладонями уши. – Хватит! Слушай, я совершенно не горжусь своим поступком. Была расстроена, а он просто под руку подвернулся, и я… О боже, поверить не могу, что я это сделала. И что значит, теперь я шлюха?

– Потому что Уэсли поцеловала? Не думаю.

– И что мне делать, Кейси?

– Поцеловать его еще раз!

Я бросила на нее уничтожающий взгляд, рухнула на подушку и повернулась на бок, к ней спиной.

– Забудь, – процедила я, – зря я вообще тебе сказала.

– Ох, Би, да ладно, – ответила она. – Ты прости, но мне кажется, что тебе иногда полезно перестать на минутку видеть во всем плохое. Ведь у тебя не было парня с тех пор, как… – Она не договорила. В конце концов, мы обе знали, кого она имела в виду. – Короче, пора тебе расшевелиться, вот что я думаю. А то ты даже ни с кем не разговариваешь, кроме Джо, а он слишком стар для тебя. Тоби, как выяснилось, занят, так встречайся с Уэсли, в чем проблема? Умрешь, что ли?

– Не стану я с ним встречаться, – зашипела я. – Уэсли Раш не встречается с девушками, он с ними спит – причем с кем попало! А я просто поцеловала его, и это было так глупо… Я дура, дура, дура! Какая нелепая ошибка.

Кейси улеглась на свою половину кровати.

– Знаешь, а я ведь знала, что ты не сможешь вечно ему сопротивляться.

– Что? – Я повернулась на другой бок и гневно взглянула на нее. – Я отлично сопротивляюсь, между прочим! И знаешь, что? Нечему там сопротивляться. Он же просто отвратителен! У меня просто случилось временное помешательство. Это никогда больше не повторится!

– Никогда не говори «никогда», Би.

И через секунду она уже засопела.

А я еще поворчала немного и уснула, мысленно проклиная Кейси и Уэсли. Как ни странно, меня это успокоило.

Когда под вечер следующего дня я вошла домой, стряхивая с волос свежий снег, оказалось, что папа только что вернулся с работы. Работал он в «Тех Плюс» – магазине дешевой электроники. Буран оказался не таким страшным, как предсказывали синоптики, но на улице все еще падал снег. Правда, солнце светило ярко, и к вечеру небольшие сугробы должны были растаять. Я сняла куртку и взглянула на папу. Тот сидел на диване с чашкой горячего кофе в левой руке и листал местную газету.

Услышав, что я вошла, он поднял голову.

– Пчелка, привет! – проговорил он и поставил чашку на журнальный стол. – Ну как, повеселились вчера с Кейси и Джессикой?

– О да, – ответила я. – А как дела на работе?

– Очень много народу, – вздохнул отец. – Знаешь, сколько людей в нашем городе купили себе ноутбуки на Рождество? Спорим, нет. Так вот, знай: очень много! А знаешь, сколько из этих ноутбуков бракованные?

– Больше половины? – наугад предположила я.

– Точно. – Отец покачал головой и сложил газету. – Если нет денег на хороший ноутбук, зачем вообще его покупать? Отложи деньги и купи потом. В итоге ту же разницу потратишь на починку. Запомни это, Пчелка. Хоть чему-то в жизни я должен тебя научить.

– Ладно, пап.

Мне вдруг стало ужасно стыдно. И что я вчера так завелась из-за него? Ничего же страшного не случилось. Ну и что, что у них с мамой проблемы – все наладится, как и сказала Кейси. Папа не грустит, он не в депрессии и даже не прикасался к спиртному.

И все же я знала, что он тяжело переживает мамино долгое отсутствие. И решила, что должна постараться приободрить его. В последнее время он чувствовал себя одиноким, и я понимала, что отчасти это и моя вина.

– Хочешь телевизор посмотреть? – спросила я. – На завтра мало задали, домашку могу сделать и потом.

– Давай, – оживился папа и взял со столика пульт. – Сегодня старого «Перри Мейсона» повторяют.

Я поморщилась.

– Хм… ну ладно.

– Да шучу я, Пчелка, – рассмеялся он, переключая каналы. – Я бы не стал так тебя мучить. Так, посмотрим… ого, вот. По «Ти-ви Лэнд» повторяют «Семейные узы».[9] Ты в детстве обожала этот сериал. Помню, мы с тобой его уже пересматривали, когда тебе года четыре было.

– Ага, помню. – Я плюхнулась на диван рядом с ним. – Я говорила, что хочу записаться в партию юных республиканцев, а все из-за Майкла Дж. Фокса.

Папа усмехнулся и поправил на носу очки в толстой оправе.

– К счастью, этого не случилось. Моя Пчелка теперь с либералами. – Он крепко обнял меня за плечи одной рукой. Я знала: это ему нужно. Нам обоим. Немного времени вдвоем, чтобы дом не казался таким пустым. Я любила тишину, но когда ее слишком много, начинаешь сходить с ума. – Ну что, посмотрим пару серий?

Я улыбнулась.

– Давай, пап.

Примерно на середине первой серии меня вдруг осенило. В детстве я была влюблена в Алекса Китона – героя Майкла Дж. Фокса в «Семейных узах», того самого убежденного республиканца. И вот через двенадцать лет я втюрилась в Тоби Такера – юного демократа. Неужели меня тянет к политикам? Может, я когда-нибудь стану женой сенатора. Или даже первой леди!

Но нет. Политики не женятся на таких невзрачных клушах, как я. Такие, как я, не украсят собой ряды наблюдателей политических дебатов. Да и я не из тех, кто выходит замуж. У меня больше шансов стать Моникой Левински. Главное – вовремя сжечь изобличающее платье.