Алена: Давай разберем список отрицательных событий твоей жизни. Просмотрим его вместе, чтобы понять истоки твоих обид и найти способ от них избавиться.

Марина: Я родилась в непонятно как сложившейся семье…

Антонина: Что ты имеешь в виду?

Марина: Родители поженились в спешке перед моим рождением. У отца это была вторая семья. Думаю, мама встречалась с ним, когда он еще был женат. Наверное, для мамы это был последний шанс, ведь ей было за тридцать…

Алена: Как ты думаешь, была ли ты желанным ребенком?

Марина: Когда я об этом спрашивала, родители отвечали: "Да, конечно! Мы очень тебя ждали!" Только я своей желанности в детстве не ощущала. В подростковом возрасте вообще думала, что являюсь для родителей обузой. Они сами жили кое-как. Денег всегда не хватало, своей квартиры не было. До восьми лет я вообще жила у бабушки в деревне. С одной стороны, мне нравилось ощущение свободы, которое возникает на природе. С другой стороны, было очень одиноко без родителей. Я за ними очень тосковала…

Алена: У тебя было ощущение заброшенности? Чувство, что тебя предали?

Марина: Да нет…

Алена: Почему же ты сейчас плачешь? О чем тебе так горько вспоминать? О чем ты сейчас думаешь?

Марина: Я думаю о том, что мое детство невероятно похоже на мой несчастный шалаш на песке… Шалаш продуваем со всех сторон… В нем то слишком холодно, то ужасно жарко… Атмосфера в шалаше зависит от атмосферы извне…

Точно так же и я всегда зависела от настроения родителей… Виделись мы редко. Прощались после каждой встречи тяжело, грустно. Я жила в вечном ожидании очередной встречи с родителями и очень расстраивалась, когда они не могли ко мне приехать. Детство мое было драматичным – "тоска по родителям – встречи-слезы-расставания-опять слезы", но не трагичным. У меня была бабушка, свой дом, сад и даже любимое дерево, где я обычно играла. Все крепкое, что есть во мне, – это оттуда, из того бабушкиного дома. Там мои корни… Настоящие обиды и трагедии начались позже, когда мою совместную жизнь с родителями можно было назвать одним словом – ад!

Моя мама тоже всю жизнь обижается на своих родителей. В детстве она постоянно чувствовала себя брошенной. В ее семье было трое детей, и во время войны маму одну отправили к тете в другой город, а других детей родители взяли с собой. Мама всю жизнь считает, что родители ее предали.

Алена: У тебя опять появились слезы. Почему? Что ты сейчас вспомнила?

Марина: Когда мне было лет тринадцать, я вдруг узнала, что у отца есть какая-то другая женщина, кроме моей мамы. Когда маме все стало известно, она устроила с отцом бурное объяснение специально прямо у меня на глазах. Она намеренно оставила меня в комнате, чтобы я все знала и отцу было стыдно. Тогда и начался ад – непрекращающиеся скандалы, выяснение отношений с истериками и слезами… На всю жизнь запомнилась сцена – рыдающая мать с растрепанными волосами и ее душераздирающий крик: "Я вас освобожу!" Кого?! И меня тоже? Освобожу от кого? Проклятья и крики: "Уходи! Я тебя ненавижу!" – длились больше двух лет. Скандалы, бурное выяснение отношений и того больше – всю последующую их совместную жизнь, вплоть до смерти отца.

Домой я шла с ужасом. У меня было ощущение безысходности и своей ненужности. Жизнь мне была не в радость. Хорошо хоть собачка у меня была и художественная студия. Я могла изредка сбежать и укрыться в своем мире. На мое душевное состояние родители обратили внимание, когда у меня уже был невроз. Как потом выяснилось – хроническая депрессия. И то они обратили на мое душевное состояние только потому, что справка о моей болезни ускоряла получение квартиры…

Алена: Твои слезы сейчас усилились из-за того, что родители довели тебя до невроза и еще при этом тебя использовали? Именно это причиняет тебе боль?

Марина: Да… Мне больно думать, что родители меня использовали! И еще потому, что чувствовала себя абсолютно беззащитной и ужасно одинокой… Свидетель и невольный участник их скандалов, я была абсолютно одна со своей болью, тревогой, слезами, негативными эмоциями. До сих пор боюсь своих негативных эмоций! Они меня накрывают с головой… Как волной! Каждый раз думаю, что не смогу с этой волною справиться. Боюсь, что негативные переживания затянут меня в какую-то пучину безнадежности… В детстве я в одиночку «барахталась» со своими тревогами и страхами. Оставалась одна со своими переживаниями по поводу родительских скандалов. Ни мама, ни отец абсолютно не считались с моим душевным состоянием! Родители совершенно не думали о том, какую боль они мне причиняют… Они, наверное, считали меня неживой! Куклой! Игрушкой без души и эмоций!

Нелли: Родители не замечали твоего одиночества?

Марина: Они были поглощены своими проблемами… Им было не до меня! Со стороны могло показаться, что они обо мне заботятся как нельзя лучше. У меня был учитель английского языка… Я ходила в изостудию… мне купили собачку…

Алена: В какой еще форме в семье проявляли к тебе внимание?

Марина: Помню, что меня все время «доставали». Родителей интересовало, что я читаю, но все время оказывалось, что "не то"… Мне постоянно за что-то попадало… Меня никогда не наказывали физически, а только мучили морально! Оба то и дело изводили своими непрекращающимися нотациями. Поэтому я все чаще уходила в свой собственный мир, где могла мыслить и действовать по своему усмотрению, быть более самостоятельной. Потом уже совсем отделилась от родителей психологически и думала только о своем.

Алена: Как складывалась твоя жизнь дальше? Какие запомнились переживания?

Марина: Разные… И неудачная первая любовь, и случайный выбор института.

Анна: Тебе не нравилось там учиться?

Марина: В институт поступила только потому, что куда-то надо было поступать. После первой сессии умер отец. Хотя отношения у нас были неважные, я всегда знала, что папа меня защитит. Папа – это сила! Он большой, внушительный, наденет награды и решит все мои проблемы.

Алена: Почему тебе хотелось защиты? От чего? Чего тебе не хватало для самостоятельных поступков? Разве ты ничего не умела?

Марина: Казалось бы, всего хватает! Я была молодая, неглупая, владела английским языком, неплохо рисовала. И все равно мне не хватало ощущения защищенности… Когда реву и себя жалею, то в первую очередь думаю: "Какая я беззащитная!" Одним словом, шалаш на песке…

Алена: Получается, что отец для тебя является символом стабильности?

Марина: Да. Когда я делаю что-то сама, то получается как-то бестолково.

Ольга: Что значит "бестолково"?

Марина: Ошибки сплошные… Постоянно совершаю какие-то глупости. Мне самой неясно, почему я выбираю образ отца в качестве идеала. Меня ведь постоянно ругали, а почему – непонятно! Училась хорошо, была послушным ребенком, в подозрительные компании не ввязывалась… Считаю, что меня наказывали ни за что, незаслуженно. Страх наказания остался по сей день. До сих пор вздрагиваю, когда дома ключ в замке поворачивается: "Сейчас придут родители и станут ругать! Начнут ко мне придираться…" Сейчас, когда случается удача, мысленно демонстрирую – ее отцу: "Вот видишь! А ты говорил, что у меня ничего не получится! Ты говорил, что я фифа!" Анна: Откуда эта кличка "фифа"?

Марина: Отец считал меня слабой и безвольной. Он считал, что я «фифа», и часто так презрительно называл. Наверное, потому мой шалаш стоит на песке: как бы я ни старалась, все время оказывалась плохой. Мои усилия уходили в песок. Мой Дом в любой момент мог оказаться разрушенным новой неудачей. Очередная волна негативных эмоций могла разрушить все мои старания, оставить меня без крыши над головой. Без крова… абсолютно беззащитной.

Алена: Отсюда родом твоя неуверенность в себе, сомнения в правильности собственных решений?

Марина: Да, моя неуверенность в себе родом из детства. Сколько бы я ни старалась, все равно похвалы мне не удавалось заслужить! Я оказывалась «плохой» в любом случае!