— Хорошо, пока я буду держать при себе мои чувства, — сказал он. — Но я не собираюсь скрывать их от вас и не собираюсь за чистую монету принимать ваши политические игры. Я сделаю это ради Джихада Серены и ради Ксавьера.

— Вот и делайте это.

Вориан повернулся и направился к выходу. В дверях он остановился.

— Я не желаю присутствовать на открытии этого мемориала и участвовать в фарсе с Тремя Мучениками. Я уезжаю на фронт. — Тряхнув головой, он поспешил прочь. — На войне я чувствую себя спокойнее.

На главной планете машинного мира, Коррине, тем временем прошли годы, и клонированный ребенок быстро превратился во взрослую молодую женщину. Течение жизни было ускорено у клона искусством и знаниями Рекура Вана. Эразм регулярно посещал лаборатории, где, наряду с корчившимися от боли и стонущими подопытными экземплярами, быстро оформлялся и рос давно желанный клон, на глазах превращавшийся в точную копию Серены Батлер.

Среди подвергаемых бесчеловечным пыткам людей тлулакс чувствовал себя как дома. Ван и сам по себе был довольно интересным человеком, совершенно не похожим на тех людей, с которыми раньше приходилось иметь дело Эразму — на прежнюю Серену и на Гильбертуса Альбанса. Этот талантливый ученый был совершеннейшим, законченным эгоцентриком, обуянным иррациональной ненавистью и презрением к роду «дикого» типа людей. Кроме того, он был умен и хорошо подготовлен. Это был прекрасный интеллектуальный спарринг-партнер для Эразма… но робот все же хотел возвращения Серены.

За время долгого развития и созревания клона Ван, используя передовые технологии, наполнял голову клона вымышленной информацией, фальшивой памятью, смешанной с реальными фактами из жизни подлинной Серены Батлер. Некоторые данные удерживались в мозгу сразу, другие приходилось вводить снова и снова.

Когда выпадала такая возможность, Эразм пытался вовлечь новую Серену в пробные беседы, предвкушая тот приближавшийся день, когда он снова сможет дискутировать с ней, провоцировать ее гнев и выслушивать ее очаровательные ответы — как это было раньше. Но хотя клон выглядел уже как вполне взрослая женщина, Рекур Ван утверждал, что работа еще не закончена.

По прошествии столь долгого времени Эразм начал испытывать нетерпение.

Вначале он допускал, что разница между клоном и прежней Сереной не играет большой роли, так как это разница между подростком и взрослой женщиной, каковой клону только предстояло стать. Но по мере того, как клон достигал возраста, эквивалентного возрасту исходной Серены, Эразм начинал испытывать нарастающее беспокойство. Это было совсем не то, на что он надеялся.

Чувствуя, что не может больше оправдывать задержку, тлулакс лихорадочно принялся за последние приготовления. Надев свой самый пышный царственный костюм, Эразм лично явился наблюдать, как Серена заканчивала свое пребывание в чане с жидкостью, останавливающей размножение клеток. Эта процедура была призвана замедлить процесс старения. Теперь старость была отодвинута на неопределенный срок, а слабое на вид тело могло переносить очень большие нагрузки.

Тлулакс горел желанием доказать свою правоту и истинность своих притязаний, но Эразм передумал. Мыслящие машины при необходимости могут ждать результата столетиями. Возможно, если он решит создать другой клон, то допустит его нормальное развитие, а не ускоренное, как в этот раз. Возможно, такое ускорение вызывает появление у клонов нежелательных нарушений и врожденных пороков. Независимый робот очень хотел возобновления своего общения с Сереной Батлер и не желал, чтобы ему мешали.

Когда вязкая жидкость стекла с обнаженного тела клона, и Серена предстала перед Эразмом, он принялся внимательно рассматривать ее, используя разные спектральные режимы своих сенсоров. Много лет назад, пользуясь такими же сенсорами, Эразм не раз видел обнаженную Серену Батлер, он видел, как она рожала ребенка, наделавшего впоследствии столько бед; он лично стерилизовал Серену, чтобы проблема беременности никогда больше не возникала.

Рекур Ван выступил вперед, с неприятным вожделением глядя на клон и желая провести медицинский осмотр. Но Эразм легким движением руки отодвинул тлулакса в сторону. Он не хотел, чтобы этот маленький человечек мешал ему в этот особый момент.

Серена, с которой все еще капала жидкость, совершенно не стеснялась своей наготы, хотя настоящая Серена наверняка испытывала бы стыд и смущение. Это было только одно из отклонений в личности клона, замеченных роботом.

— Теперь ты доволен мною? — спросила Серена, мигая своими прекрасными лавандовыми глазами. Она была весьма соблазнительна и явно старалась привлечь к себе самца. — Я хочу тебе понравиться.

Искусственная гримаса омрачила металлическое лицо Эразма, в оптических сенсорах загорелись недобрые и опасные огоньки. Серена Батлер была надменна, независима и умна. Ненавидя свое рабство у мыслящих машин, она вступала в споры с Эразмом и искала любую возможность уязвить и оскорбить его. Она никогда не стремилась ему угодить.

— Что ты с ней сделал? — обратился робот к Рекуру. — Почему она говорит такие вещи?

Ван неуверенно улыбнулся.

— Из-за ускорения, которое я был вынужден придать развитию ее личности, мне пришлось наделить ее чертами стандартного женского характера.

— Стандартного женского характера?

Эразм подумал, что, вероятно, этот неприятный изгой тлулакс разбирается в женщинах еще меньше, чем он сам.

— В истинной Серене Батлер не было ничего стандартного, — сказал робот.

Ван начал ощущать тревогу, он замолчал, решив не раздражать Эразма своими отговорками и объяснениями. Эразм принялся с интересом рассматривать клон. Эта женщина своими мягкими классически женскими формами очень напоминала Серену, у клона были такие же каштановые волосы и совершенно необычные глаза.

Но это была какая-то другая женщина, не похожая на Серену. Клонированная женщина лишь внешне походила на ту, исходную и подлинную, будя в Эразме воспоминания о том времени, которое он провел в обществе Серены Батлер.

— Скажи мне, что ты думаешь о политике, философии, религии, — сказал робот. — Выскажи свои самые сокровенные чувства и мнения. Почему ты думаешь, что даже плененные люди заслуживают уважительного отношения? Почему ты думаешь, что мыслящим машинам надо добиться обладания эквивалентной их разуму человеческой душой?

— Почему ты желаешь обсуждать со мной такие странные предметы? — ответила она почти раздраженно. — Скажи, что мне ответить, чтобы мои ответы удовлетворили тебя.

Заговорив, клонированная женщина всколыхнула в машинной душе Эразма отчетливые воспоминания о прежней, настоящей Серене Батлер. Хотя клон был ее точной внешней копией, этот муляж очень отличался по своему внутреннему строению. Клон мыслил, чувствовал и вел себя совсем не так, как подлинная Серена. Клонированная версия не обладала никакими социальными приоритетами, в ней не было искры, не было блеска личности, ставшей столь знакомой Эразму. Личности, причинившей ему столько интереснейших хлопот и неприятностей. Мятежная душа Серены стала искрой, от которой разгорелся Джихад, а эта фальшивка была лишена даже тени таких способностей.

Эразм заметил разницу и в том, как блестят глаза, как эта новая женщина открывает рот, в том, как она отбрасывает за голову мокрые волосы. Эразму же не хватало именно той очаровательной женщины, которую он знал прежде.

— Оденься, — приказал Эразм.

Стоявший слева от робота Рекур Ван явно встревожился, чувствуя разочарование робота.

Она скользнула в приготовленную Ваном одежду, которая только подчеркивала женские прелести клона.

— Теперь я нравлюсь тебе?

— Нет, к сожалению, ты неприемлема.

Одним стремительным движением своей металлической руки Эразм нанес быстрый точный удар. Он не хотел причинять этой незнакомке мучений, но он и не желал ее больше видеть. Изо всей силы он ударил женщину острым краем кисти по основанию шеи, мгновенно ее обезглавив. Он сделал это так легко, как обрезал розы в своем саду. Она не успела издать даже короткого стона. Голова отлетела в сторону, а тело рухнуло на пол, разбрызгивая кровь по выложенному плиткой полу лаборатории.