Однако отдельные «страницы» туронской летописи кое-где и сохранились: на юге области, в окрестностях Вольска, в Заволжье.

Слово «коньяк» известно во всем мире главным образом как название крепкого спиртного напитка. Произошло оно от имени небольшого городка, расположенного во французском департаменте Шаранта, жители которого когда-то придумали особый способ переработки виноградного сока и выдержки его в дубовых бочках. И только очень немногие знают, что в окрестностях города Коньяк кроме виноградников, винокурен и винных подвалов есть еще и разрезы земной коры, где в середине прошлого столетия ученый Кокен впервые сумел прочесть некоторые «страницы летописи» девятого века мелового периода и что этот этап истории планеты, в соответствии с геологическими традициями, тоже получил название — коньяк.

Век этот — самый короткий в биографии Земли. Его продолжительность всего один миллион лет. Но, как и положено, в течение его тоже происходило небольшое наступление морей, а затем — их очередной небольшой отход.

В наших краях никаких особых событий за это время вроде бы и не произошло. Сменив Туронское, Коньякское море разлилось примерно в тех же самых пределах и стало откладывать на своем дне почти такие же меловые илы. И вот это последнее обстоятельство долгое время не давало возможности четко определять, где в разрезах земной коры лежат туронские, а где коньякские слои, тем более что и те, и другие обилием характерных окаменелостей не отличаются. И более того, размывая отложения предыдущего моря, коньякское оставляло на месте и включало в свои осадки главные «маяки» турона — обломки крупных раковин иноцерамусов.

И только в 60-х годах саратовские ученые З. И. Барышникова и А. И. Кукуев, используя «микромаяки» — раковинки фораминифер, в ряде мест нашей области выделили из меловых толщ «страницы», созданные в коньякском веке. Так, в обрывах горы Богданихи, что около города Хвалынска, ими оказалась сложена «пачка» толщиной в 8 метров, лежащая на темно-серых глинах альба. Около села Елшанка Новобурасского района — 11 метров мела, хранящегося поверх тех же альбских глин. В Вольских карьерах — пятиметровый пласт писчего мела, лежащего выше туронской «летописи». В окрестностях села Пудовкина — полутораметровый слой известковистого песчаника, находящийся выше сеноманских песков и фосфоритов.

В Можжевеловом овраге, как мне известно, такое разделение не проводилось, и нам с тобой, капитан, поскольку работа с «микромаяками» требует особой подготовки, его не выполнить. Можем только предположить, что нижняя часть восемнадцатиметровой белой толщи, около которой мы сейчас стоим, сложена в восьмом веке, а верхняя — уже в девятом.

Не исключено, что граница между двумя «летописями» проходит там, где монолитный песчанистый мел сменяется слоем, состоящим как бы из крупных меловых галек. В этом месте видны следы множества нор, вырытых когда-то обитателями морского дна. Это — признак сильного обмеления, а может быть, даже и временного ухода соленых вод, которое могло происходить как раз на грани двух геологических веков.

Что же касается раздела между «страницами» коньякского и следующего за ним сантонского века, названного так по имени французской же деревушки Сантес, то его заметить не трудно.

…Вот он, этот рубеж! «Многоточие» фосфоритовых желваков, выделенных на светлом фоне меловой породы оранжевой полоской окислов железа. Не таких черных или серых округлых камушков, как мы уже видели, а зеленоватых от глауконита и светло-коричневых на изломе. Ниже их — множество полуразрушенных ходов донных жителей, а выше в породе — какие-то обломки, похожие на черепки древней глиняной посуды.

Найдем, где лежащий над фосфоритами слой немного размыт водой, и покопаемся в нем.

…Ну, вот! Теперь у нас в руках множество загадочных предметов. Одни из них напоминают бокалы, другие — блюдца, третьи — шляпки грибов. Есть и похожие на груши, на какие-то сросшиеся треугольники, есть и просто бесформенные комки с крупными дырками. Ну, прямо — абстрактные фигурки из мастерской какого-то скульптора-авангардиста!

Однако при всем разнообразии форм эти окаменелости объединяет одно: их поверхности покрыты отверстиями. У одних — крупными, у других — мелкими, еле различимыми. И поэтому ученые всей группе животных, скелеты которых мы видим, дали название — «порифера», что значит — «несущие поры» или «пороносцы». Чаще же их именуют просто губками.

Существа эти в прошлом, как и их потомки в современных морях, жили на дне, пропускали через себя воду, довольствуясь тем, что удавалось из нее отцедить. Появились первые губки, вероятно, более миллиарда лет тому назад. Их остатки встречаются в отложениях очень многих древних морей, но многочисленнее и разнообразнее всего пороносцы представлены в нижних слоях сантонской толщи. Не исключено, что в девятом веке для этих существ в наших краях сложились особо благоприятные условия, а может быть, обилие остатков губок тут связано с тем, что в Сантонском море их скелеты пропитывались фосфатами и, окаменевая, потом хорошо противостояли разрушению, а потому и сохранились в больших количествах.

В некоторых районах нашей области сантонских пороносцев еще очень много и потому, что там в свое время «составлялась коллекция», происходило накопление окаменелостей при размыве ранних «страниц летописи» девятого века. Образовавшийся при этом переполненный губками слой геологи так и называют «губковым горизонтом». Найти его можно в окрестностях Саратова, у Багаевки, Александровки, Полчаниновки, Карамышки и во многих других местах. На западе области — около Балашова, Падов, Большого Мелика. Палеонтолог Е. М. Первушов, который начал собирать ископаемых губок, еще будучи учеником 6-го класса, а сейчас является владельцем обширнейшей коллекции этих окаменелостей, считает, что в «губковом горизонте» можно найти не менее 200 видов сантонских пороносцев. Но вернемся к нашим находкам…

Назову тебе имена некоторых из них. Как и у многих других окаменелостей, у губок их названия в большинстве своем очень звучны и несут немалую информацию об их устройстве…

«Кубки» — это вентрикулитесы педестер, то есть «имеющие живот, полость на вершине и ножки для прикрепления к грунту». «Блюдечки» или «шляпки грибов-груздей» — цоэлоптихиумы субагарикоидэс — «имеющие полость и складки и почти похожие на грибы». «Булочки» — меандроптихиумы гольдфусси — «состоящие из изогнутых складок». Сейчас этих губок чаще называют этериджеями, в честь палеонтолога Этериджа. Бесформенные комки с крупными отверстиями, как бы окаймленными ободками, — полисцифии псевдоцоэлоптихиум — «многокубковые». «Чашечки» — мирмециоптихиумы — «имеющие складки такие изящные, словно их иссек из кости знаменитый древнегреческий мастер Мирмекид». Вот ведь как!..

В самых первых слоях сантонской толщи немало и других, характерных для десятого века окаменелостей. Раковины разнообразных двустворчаток, ростры белемнитов, причудливо изогнутые известковые трубочки-панцири морских червей, зубы акул.