А между тем, капитан, на хронометре нашего «корабля» стрелка уже перешла цифру «25». Это значит, что мы покинули первый период кайнозойской эры и вышли во второй, называемый неогеном, то есть «новым по происхождению», а точнее — в его первую часть, или эпоху, — миоцен («менее новый»).

По-прежнему историю области от нас продолжает скрывать «туман неизвестности». Небольшими просветами в нем можно считать встречающиеся кое-где в Заволжье, в частности около поселка Озинки, слои серых, кирпично-красных, фиолетовых песков и красных, малиновых, синих, голубых и фиолетовых глин. Некоторые геологи склонны считать их «страничками», написанными в миоцене реками и озерами. Если это так, то эти отложения сообщают нам и о том, что в наших краях в начале неогена продолжала царствовать саванна, а временами ее сменяли и пустыни.

Ведь пестрая окраска песков и глин с преобладанием красного цвета, если ты не забыл, — знак сухого и жаркого климата в прошлом.

Однако миоцен оставил в наших краях и четкие следы некоторых событий.

… Неогеновый период был весьма бурным в истории Земли. По мнению большинства исследователей, даже самым бурным. В это время столкнулись литосферные плиты, которые несли на себе Африку и Евразию. В результате океан Тетис превратился в длинное, зажатое со всех сторон сушей море и возникли новые высокие горы — Альпы, Карпаты, Кавказ. Тогда же в Евразию врезался Индостанский остров и вздыбились высочайшие вершины Гималаев. И хотя наши края находились довольно далеко от мест, где происходили эти грандиозные события, эхо их долетело и сюда. Вероятно, не без связи с ними в юго-восточной части Русской платформы, на месте, где еще недавно стояли последние палеогеновые моря, стала подниматься Приволжская возвышенность.

Движение вверх прежде опущенных земных слоев не обошлось без разломов земной тверди. Самый грандиозный из них, как считается, протянулся на 1500 километров от Кавказа до Жигулей. При этом пласты горных пород, лежавшие к западу от этой линии и слагавшие, в частности, наше Правобережье, поднялись на две сотни метров над теми, что лежали восточнее. С этого времени западная половина саратовских земель стала недоступной для морей, которые позже вторгались в наши края.

Одновременно произошел и ряд менее значительных разломов, направленных под углом к главному. Они пролегли под теми местами, где сейчас текут современные речки Чардым, Курдюм, Терешка, Теречка. Тогда же, как предполагают, произошел разрыв или заложился резкий изгиб земных слоев по линии нынешнего Глебучева оврага и начала свой «подъем» Соколовая гора. Одновременно заволновались подвижные блоки кристаллического фундамента северо-западнее Саратова, на правом берегу реки Иловли, в Заволжье вдоль подземного Пугачевского вала, и начали двигаться к поверхности слои древних пород.

Кое-где следы разломов, случившихся в неогене, хорошо видны. Скажем, в обрыве Столбичей, чуть ниже села Щербаковка. Или в круче Змеевых гор, между бывшим селом Белогродней и селом Рыбным, ниже города Вольска.

Во время всех этих движений земной коры в наших краях, надо думать, происходили весьма заметные землетрясения, каких тут не было со времен столкновения Сибири с Еврамерикой и рождения Уральских гор в конце карбона и начале Перми. Не случалось таких, наверное, и позже.

Что же касается поверхности земли, то она в первой половине неогена продолжала оставаться скорее всего саванной, где жили огромные табуны гиппарионов, предков современных лошадей; стада похожих на нынешних оленей, антилоп, жирафов; группы безрогих носорогов-хилотериев. Были в наших краях тогда, наверное, и первые животные с хоботом — родственники слонов, и саблезубые тигры-махайроды, и даже — наши древние родичи — первые человекообразные обезьяны.

А вот в начале второй части неогена, которую называют плиоценовой эпохой, то есть «более новой», произошли события, сильно изменившие внешность саратовской земли. И вот что любопытно: впервые «документы» о них были найдены не в наших краях, а примерно в 1500 километрах к югу от саратовских рубежей…

Ведя в начале нынешнего века поиски нефти в недрах Апшеронского полуострова, вдающегося с запада в Каспийское море, геологи обнаружили там грандиозную толщу из гравия, песка и глины мощностью в 4 километра. Удалось установить, что накапливалась она в течение первых 2 миллионов лет плиоценовой эпохи. Эту толщу иногда называют Продуктивной за большие запасы нефти и газа, хранящиеся в ней. А еще — Балаханокой, поскольку впервые она была изучена около селения Балаханы. Время, когда эти отложения накапливались, принято именовать балаханским веком.

Но какое отношение могут иметь горные породы, лежащие так далеко, к саратовской земле? Оказывается, самое прямое.

Песок, глину, гравий в Каспий принесли реки. Те из них, которые текли в него с севера, держали путь через наши края, размывая их поверхность. Следовательно, гигантская балаханская толща состоит из пород, бывших до этого частью саратовской земли.

Но почему именно в начале плиоцена реки вдруг начали так сильно размывать сушу? Это связано с тем, что Каспийское море, отделившись 5,9 миллиона лет тому назад от других морей, сильно сократило свои размеры и отошло за параллель, на которой сейчас стоит город Баку. Догоняя Каспий, реки, как положено, ускорили бег и стали глубже врезаться в поверхность суши. Кроме того, в это же время, как считают специалисты, начала интенсивно подниматься суша, лежавшая вокруг моря. Так, наши края «прибавили в росте» примерно 500 метров. Это еще больше ускорило бег речной воды. В Каспийском море, дно которого опускалось, за 2 миллиона лет накопилась балаханская толща. А что стало с нашими краями, которые тогда же поднимались и по которым все это время мчались реки, врезаясь в поверхность земли и унося в море частички размытых пород?

Можно догадаться, что они из равнины должны были превратиться в своеобразную горную страну, прорезанную множеством глубоких ущелий!

Это — предположение. Но оно, спустя примерно полвека после открытия балаханской толщи, получило подтверждение. Изучая недра уже в наших краях с помощью скважин и геофизических методов, геологи во многих местах под слоями поздних наносов обнаружили те самые ущелья, которые были прорыты плиоценовыми реками. Особое впечатление производит одно из них, сделанное водой, протекавшей тогда по Заволжью с севера на юг примерно через те места, где сейчас стоят города Пугачев и Ершов. В той древней реке мы можем видеть прародительницу нашей нынешней Волги. Ширина прорытого ею ущелья была всего 4 километра (у современной Волги долина свыше 20 километров!), но зато глубина — около 500 метров! Это был, по сути дела, каньон, в который поместились бы почти две саратовских Лысых горы, поставленных одна на другую! Уклон дна в нем в десять раз превосходил тот, что имеет долина сегодняшней Волги, и поэтому река мчалась в нем, как бурный горный поток!