Принц быстрым взглядом окинул остальных волшебниц и заметил, как по губам Сакку пробежала легкая усмешка.

Не обращая больше внимания на капитана, Фейли обратилась к Тристану.

— Скажи, — поинтересовалась она, — как это вам удалось одолеть Эмили? Она была из тех, кто не ошибается.

Принц пришел к выводу, что, если он скажет правду, вреда уже не будет. Он улыбнулся, на этот раз без притворства.

— Виг задушил эту суку магической петлей, а я отрубил ей голову.

— Понимаю. — Волшебница в задумчивости опустила голову, словно разглядывая мраморный пол. Когда она на конец подняла взгляд на Тристана, глаза у нее блестели сильнее, чем обычно. — Теперь я вижу, что мы совершили ошибку, недооценив могущество твоей крови. Однако это не имеет значения. Теперь ты здесь, и нам от тебя кое-что нужно. Мы могли бы забрать это у тебя силой, но магия учит, что, если ты отдашь нам это добровольно, результат будет гораздо более впечатляющим.

Принц похолодел, сразу же догадавшись, о чем идет речь. О том, что так жаждала заполучить от него Наташа, она же Лилит, она же Эмили.

— Ну что ж! — воскликнула Фейли. — Судя по выражению твоих глаз, ты все понял. У меня нет никаких сомнений, что перебраться в Пазалон вам помог Феган. Я совершила ошибку, оставив ему жизнь, но очень скоро ее исправлю. У меня также нет никаких сомнений, что он объяснил тебе все насчет заклинания под названием «фантомные страдания». Не так ли? Вторая госпожа Шабаша, лаская волосы Шайлихи, пристально смотрела на Тристана, словно чего-то ожидая. Вздрогнув от отвращения, он перевел взгляд на Фейли.

— Да. Он рассказал мне о нем.

Принц замолчал, с ужасом ожидая следующих слов волшебницы и заранее зная, что она скажет.

— Если ты добровольно согласишься подвергнуться заклинанию «фантомных страданий», чтобы мы могли пользоваться твоим семенем, когда пожелаем, обещаю тебе вечную жизнь в роскоши, такую же, какую сейчас ведет сестра Шайлиха. В противном случае ты проведешь свои дни в заточении, а мы все равно получим то, что нам нужно. Ну, что скажешь?

— А зачем вам мое согласие, когда вы можете просто применить ко мне свои «фантомные страдания» и внушить, что я готов добровольно делать все, чего вы добиваетесь? — спросил Тристан.

Первая госпожа Шабаша закрыла глаза и задумалась.

— Потому что в Капризе на этот счет нет полной ясности. Благодаря силе твоей крови сопротивление заклинанию может привести к непредвиденному результату. Разве Феган не объяснил тебе этого? Ах, конечно же, нет. Этот Феган, вечный мастер загадок и противоречий. Ты, наверно, даже понятия не имеешь, какого могущества мог бы достигнуть, если бы прошел обучение!

Принц не стал отвечать. «Этому безумию не будет конца!» — билось в его сознании.

— Зачем вам еще одна волшебница, рожденная от моего семени? — спросил он вместо этого. — Вы уже имеете пятерых, которые нужны для «причастия кровью» и последующей «расплаты». Ничто не может помешать вам поработить весь мир, так что же вам неймется?

— Потому что теперь им не так нужна твоя дочь, — произнес хорошо знакомый голос из соседней клетки. — Теперь они хотят от тебя сына.

Тристан обернулся и увидел, что Виг уже пришел в себя. Что-то еще в нем изменилось, и очень сильно… Принц внимательно вгляделся в его лицо, пытаясь понять, в чем дело, и в конце концов до него дошел весь ужас происшедшего. «Глаза, — подумал он. — В глазах старого мага больше не светится дар. Он и в самом деле утратил свою силу!»

Фейли подплыла к клетке, в которую был заточен Виг.

— Я вижу, ты еще жив, старик, — холодно произнесла она. — Но не заблуждайся, это ненадолго. Только сначала расскажи мне, каково это — триста с лишним лет обладать магической силой, а потом превратиться в простого смертного?

Виг мучительно закашлялся. Когда он наконец отдышался, по его подбородку бежала струйка крови. Волшебница удовлетворенно улыбнулась.

— В последний раз, когда мы с тобой виделись, я тоже плевала кровью. Помнишь? Тебе следовало убить нас, когда мы оказались в твоих руках, маг. Я еще тогда говорила тебе, что верность нелепым клятвам не доведет вас до добра. Осталось прикончить тебя, и все мои предсказания сбудутся.

— Объясни ему, зачем вам понадобился мальчик его крови, — едва дыша и с усилием выговаривая каждое слово, произнес Виг.

Неожиданно Фейли просунула руку сквозь прутья решетки и погладила старика по морщинистому лицу, стирая с него кровь. Зрелище, которое Тристан сейчас наблюдал, вызывало у него отвращение. Прикосновение волшебницы не было жестом дружеского расположения или любви. Нет, оно вызывало в памяти образ играющей с мышью кошки, готовой в любой момент разорвать свою добычу на части.

— У нас с тобой так много общих воспоминаний, — вздохнула первая госпожа Шабаша. — Ради них я исполню твою просьбу. Да и сам Избранный заслуживает этого, поскольку ему отведена очень важная роль. — Мерцая карими глазами, она посмотрела на принца. — Твое семя оплодотворит одну из нас, и плодом этого слияния станет твой сын. Мы вырастим его и воспитаем так, что он не станет оказывать нам сопротивления, как это делал его отец. Да что там — он будет поклоняться нам и с радостью выполнять все, что мы потребуем, никакие «фантомные страдания» для этого не понадобятся. Мы все Сакку, Вона, Забарра, да и я сама — станем беременеть от него столько, сколько захотим, но в живых будем оставлять только девочек. В полном нашем распоряжении окажутся кровь и семя самого высокого качества, даже выше, чем у тебя, потому что и то и другое будет отдано нам добровольно. Только представь себе! Раса женщин, обученных магии, действующая как единое целое. — Казалось, эта мысль приводит Фейли в восторженное исступление.

— На протяжении трехсот с лишним лет я думала, что «причастие» и «расплата» станут венцом наших достижений, — продолжала она. Однако сейчас, Избранный, ты сам пришел ко мне, сам даешь мне возможность превзойти даже самые смелые мои надежды. — Волшебница, казалось, дрожит от возбуждения.

«Виг и Феган совершенно правы, — подумал Тристан. — Она безумна».

— Но это еще не все, Избранный, — прошептала первая госпожа Шабаша так тихо, что только он мог ее услышать. — Твой сын будет спариваться и с Шайлихой. Мужчина и женщина чистейшей «одаренной» крови; представляешь, кто может родиться от их союза?

— Рот Фейли приоткрылся, дыхание стало прерывистым, на лбу выступили капли пота. — Этот ребенок не будет похож ни на кого в мире. Сверхсущество! Обученное магии, защищенное «чарами времени» и преданное только мне. Вместе с ним мы будем править расой женщин с «одаренной» кровью.

Принц застыл, не в силах вымолвить ни слова. «Она и в самом деле собирается сделать все это, — возопил голос в его сознании. — Теперь ей мало просто завладеть всем миром. И именно я, добровольно или насильно, дам ей средства к осуществлению этого кошмарного замысла…» В полном отчаянии он понурил голову.

— Ты кое-чего не учитываешь, первая госпожа Шабаша, — снова заговорил старый маг, и на этот раз голос у него звучал тверже. — Твой план, конечно, неплох, если можно так выразиться, но у природы свои законы. Соитие Шайлихи и сына Тристана — это кровосмешение, и только Вечность знает, какой оно даст результат. Вряд ли у тебя получится сверхсущество. Скорее, это будет сверхгнусный урод. Да, он наверняка станет обладать невероятным могуществом, но еще неизвестно, удастся ли вам управлять им.

Фейли с улыбкой посмотрела на мага и повернулась к остальным волшебницам и Клюге.

— Я же говорила вам, что старик ничего не поймет, — с каким-то удовлетворением заявила она и снова перевела взгляд на Вига. — По-твоему, я не учитывала такую возможность? Наверно, имеет смысл слегка просветить тебя, преподать бывшему Верховному магу урок нашего искусства. — Волшебница сделала жест в сторону капитана. — Откуда, по-твоему, взялись Фавориты?

— Возьму на себя смелость предположить, что они — обитатели Пазалона, которых вы поработили, как и всех остальных.