Увы, разговор с врачом о ее состоянии этим не ограничился. Она снова представила себе ситуацию во всей ее неприглядности. К несчастью, Зоя разбиралась в своем страшном недуге лучше, чем он, и знала, на что может рассчитывать. Недаром она ежедневно имела дело с этой болезнью. Подруги наблюдали за ней со страхом: им было невдомек, почему она рыдает. Их забота только добавила ей жалости к себе. Она еще не до конца смирилась с тем, что у нее нет будущего.

– Может быть, тебя еще что-то тревожит, Зоя? – Мэри Стюарт присела к ней на постель. Обычно Зоя умела держать себя в руках. Ее моральное состояние пугало подруг еще больше, чем мертвенная бледность.

– Нет, ничего. – Она еще раз высморкалась и хлебнула воды. На душе у нее было очень тяжело: ее ждала скорая смерть, и ей некуда пристроить дочь. Она уже думала о подругах и решила, что они не подходят: у Тани никогда не было детей, Мэри Стюарт своих уже вырастила, Обе еще могли бы и родить, так что совсем сбрасывать их со счетов как приемных матерей преждевременно, но ей тяжело затевать с ними этот разговор. Ведь пришлось бы признаться, что у нее СПИД. Как врач ни советовал открыться подругам и положиться на их помощь, она не считала это возможным. Она услышала от него те же самые слова, которые сама твердила своим пациентам. – Просто надорвалась на работе.

– В таком случае пусть это послужит тебе уроком, – проговорила Таня нарочито спокойно. Состояние Зои вызывало у нее сильную тревогу. – После возвращения тебе придется сбавить обороты, может быть, даже пригласить в клинику партнера.

Зоя и сама об этом подумывала. Единственным пригодным кандидатом был Сэм, но она боялась, что он не согласится. Раньше его не привлекала постоянная практика. Он был полностью удовлетворен ролью подменного врача.

– Тебе ли читать мне нотации? – раздраженно бросила она Тане, удивив обеих подруг. – Ты вкалываешь больше, чем я.

– Ничего подобного. К тому же пение не такой источник стресса, как уход за умирающими.

Эти ее слова вызвали у Зои новый поток слез. Она чувствовала себя беспомощной. Зачем она притащилась в Вайоминг? Ведь не хотела, чтобы подруги видели ее в таком состоянии...

– Перестань, Зоя, прошу тебя! – взмолилась Таня. – У тебя упадок сил, вот ты и воспринимаешь все в мрачном свете. Лежи и спи. Если хочешь, я побуду с тобой. Вот увидишь, к вечеру ты оживешь.

– Ничего подобного! – упрямо буркнула она, ненавидя свою участь.

– Я тоже никуда не поеду, – заявила Мэри Стюарт решительно.

Зоя улыбнулась сквозь слезы:

– Лучше ступайте обе. Мне станет только хуже, если я буду знать, что из-за меня вы лишаете себя радостей. Просто мне стало жалко саму себя. Я поправлюсь, честное слово! – Она уже успокаивалась, и Таня, глядя на нее, впервые за утро перевела дух. – К тому же вас ждут кавалеры. – Она высморкалась. В отличие от нее подруги при всех своих невзгодах вели нормальную, полноценную жизнь.

– Я бы так этого не называла, – возразила Мэри Стюарт с улыбкой. – Вряд ли Хартли понравится роль кавалера.

– Гордон и подавно обалдеет, если поймет, что кто-то еще знает о его говорливости, – добавила Таня.

– То-то вы прошлой ночью провели на улице несколько часов! – Несмотря на утомление, Зоя не могла не радоваться за подруг. – Главное – осторожность!

Мэри Стюарт кивнула в знак согласия. Обе знали, что обычно Таня помнит о благоразумии, но иногда больше доверяет сердцу и совершает ошибки.

– А теперь спи, – ласково попросила Мэри Стюарт.

Зоя кивнула.

Как ни странно, ей не хотелось, чтобы они ее покидали. Она бы предпочла побыть с ними. Еще немного – и она вообразит, что это не подруги, а ее родители.

– Придется позвонить Сэму, – проговорила Зоя сонным голосом. – Не уверена, что он сможет подменять меня на следующей неделе. Если нет, я должна буду вернуться любой ценой, чтобы мои больные не остались без присмотра.

– Большей глупости нельзя себе представить. – Таня выразительно посмотрела на Мэри Стюарт. – Мы никуда тебя не отпустим. Ты теперь наша заложница. – Зоя встретила эти слова смехом, который быстро сменился слезами. Мэри Стюарт наклонилась к ней и поцеловала.

Зоя по-прежнему была очень плоха. Заглянув ей в глаза, Мэри Стюарт уловила в них испуг и грусть. Оставить подругу одну она не могла, лезть Зое в душу не хотела. Ею руководило лишь желание помочь. Наклонившись ниже, она спросила:

– Ты ничего от нас не скрываешь? Может, хочешь что-нибудь рассказать?

Что-то заставило ее задать этот вопрос – возможно, ощущение, что Зоя находится на самом краю и уже готова к признанию, только очень боится его сделать. Ответ прозвучал не сразу. Таня, уже готовившаяся выйти, обернулась и поддержала Мэри Стюарт:

– Выкладывай, Зоя!

Обе чувствовали: она что-то скрывает.

– Говори, что с тобой.

У Тани мелькнула страшная догадка – рак. Но гадать больше не пришлось. Глядя на подруг глазами, полными слез, Зоя еле слышно ответила:

– У меня СПИД.

Наступила оглушительная тишина. Мэри Стюарт, не сказав ни слова, обняла ее смешав Зоины слезы со своими. Рак иногда удается излечить, СПИД – никогда.

– Господи! – Таня вернулась и села рядом с Зоей. – Господи, почему ты столько времени молчала?

– Я сама узнала об этом совсем недавно и никому не хотела говорить. Как ухаживать за пациентами, если они будут знать, что я сама больна? И они, и многие другие ждут от меня помощи. Я много думала о том, как это повлияет на мою жизнь, работу, ребенка. Пока не знаю, что станет с дочкой, когда я умру или хотя бы всерьез слягу. – Она в ужасе переводила взгляд с Мэри Стюарт на Таню. – Вы о ней позаботитесь? – Они были ее лучшими подругами, и ей важнее всего знать, что Джейд окажется под их присмотром.

– Я возьму ее, – без малейшей запинки заверила Таня. – Я удочерю твою девочку.

– Если это почему-то не получится у Тани, я буду счастлива сделать это. – Мэри Стюарт заявила это со всей решительностью, но Зоя все еще пребывала в тревоге, хотя ее глаза светились благодарностью.

– Что, если Билл ее отвергнет?

– Так или иначе я от него ухожу, – отчеканила Мэри Стюарт. Зоя не сомневалась в ее намерениях. – Если по какой-то причине с этим выйдет заминка, его нежелание станет дополнительным поводом расстаться.

– А надо мной вообще нет командиров, – подхватила Таня с теплой улыбкой, беря подругу за руку. Рука была ледяная и невесомая. – Но ты все равно должна хорошо заботиться о себе. Ты можешь еще долго прожить. Это твоя обязанность – перед ней, перед нами, перед твоими больными. А этот врач, который тебя подменяет? Ему ты все сказала? Тебе потребуется его помощь, так что не тяни.

То же самое она услышала утром от доктора Кронера. Но у нее пока что не было желания ставить в известность Сэма. Достаточно двух посвященных – Тани и Мэри Стюарт. Теперь они будут над ней хлопотать, сдувать с нее пылинки, подсказывать, что можно и чего нельзя.

С другой стороны, ей очень поможет их поддержка и любовь. Та же проблема обычно мучила всех ее пациентов. Хорошо, что она рассказала Тане и Мэри Стюарт о своей беде. Теперь она по крайней мере знает, что Джейд окажется под Таниным крылышком, и может готовить необходимые бумаги. Она надеялась, что развязка наступит еще не скоро, но полной уверенности в таких случаях быть не должно...

– Ему я не хочу открываться, – сказала Зоя, имея в виду Сэма. – Не хватало только дать волю слухам! Я не смогу помогать своим больным.

– Наоборот, – возразила Мэри Стюарт, – они еще больше к тебе прислушаются. Ведь они будут знать, что ты руководствуешься собственным опытом. – Ей хотелось задать один вопрос, как бы жестоко он ни звучал. – Между прочим, как ты заразилась?

– Укололась иглой, которой делала инъекцию девочке, больной СПИДом. Она ерзала, я тоже... Настоящее невезение! Сначала я испугалась, потом призвала себя к философскому спокойствию. Со временем я почти забыла об этом инциденте, но потом у меня начались недомогания. Сперва я пыталась не обращать на это внимания, потом сдала кровь на анализ. Результат стал известен как раз перед моим звонком тебе, – сказала она Тане, сидевшей на краю ее кровати и беззвучно проливавшей слезы.