– Надеюсь.

– Поверьте, вам повезло. Должен сказать, что на этот пентхаус немало претендентов.

– Какова стоимость залога?

– Десять тысяч, вполне приемлемая сумма. Я прикажу составить договор о продаже. Как только все будет подписано, вам придется выплатить еще шестьдесят тысяч. Ну а потом ваш банк будет перечислять ежемесячные платежи с рассрочкой на двадцать – тридцать лет, как пожелаете.

Дэвид взглянул на Сандру и кивнул:

– Заметано.

– Значит, готовим договор.

– Нельзя ли нам немного осмотреться? – умоляюще прошептала Сандра.

Краудер снисходительно усмехнулся:

– Сколько угодно, миссис Сингер. Теперь это все принадлежит вам.

– О, Дэвид, я словно во сне. Поверить не могу, что все это на самом деле наше.

– А ты поверь, – посоветовал Дэвид, обнимая жену. – Я хочу быть тем добрым волшебником, который исполняет все твои мечты.

– Ты и есть мой волшебник.

До сих пор они жили в маленькой квартирке с двумя спальнями в квартале Марина, но сообразили, что с появлением малыша им будет слишком тесно. Правда, пентхаус-дуплекс на Ноб-Хилл был для них недосягаем, но в четверг… Четверг был знаменательным днем в фирме международного права “Кинкейд, Тернер, Роуз и Рипли”, где работал Дэвид. Днем, когда из двадцати пяти кандидатов предстояло избрать шестерых младших партнеров уважаемой и древней адвокатской компании. Ни у кого не было сомнений, что Дэвид окажется в числе этих счастливчиков. “Кинкейд, Тернер, Роуз и Рипли” имела отделения в Сан-Франциско, Нью-Йорке, Лондоне, Париже, Токио и считалась одной из самых престижных в мире. Недаром выпускники лучших юридических факультетов едва ли не дрались за право оказаться в ее рядах. К молодым сотрудникам обычно применялся веками проверенный метод кнута и пряника. Старшие партнеры безжалостно эксплуатировали новичков, заставляя трудиться по четырнадцать часов в сутки и нагружая неблагодарной и черной работой, которой гнушались сами. При этом над беднягами словно дамоклов меч постоянно висела угроза увольнения. Все вышесказанное относилось к понятию “кнут”. “Пряником” же можно было считать обещание партнерства в фирме. Партнеры получали большое жалованье, часть сладкого пирога в виде ежегодных прибылей, просторный кабинет с видом на город, личный туалет с душем, заграничные командировки и еще много чего “вкусненького”.

Дэвид служил в фирме вот уже шесть лет и ко многому привык. Приходилось торчать на работе допоздна и находиться в постоянном напряжении, но Дэвид, исполненный решимости добиться своего, не жаловался и, по мнению всех коллег, блестяще выполнял свои обязанности. Желанная награда была совсем близка.

Распрощавшись с маклером, Дэвид и Сандра отправились за покупками и после долгих раздумий приобрели колыбельку, высокий стул, прогулочную коляску, манежик и груду одежды для будущего малыша, которому уже дали имя Джеффри.

– Давай заодно подберем и игрушки, – предложил Дэвид.

– Ну, для этого время еще будет! – рассмеялась Сандра.

Они вышли из магазина и медленно побрели по улицам, наслаждаясь неспешной прогулкой вдоль берега по Жирарделли-сквер, миновали Кеннери, направились к Фишермен-Уоф и весело пообедали в “Америкэн Бистро”. Сегодня, в субботу, можно никуда не торопиться и спокойно наслаждаться едой и обществом друг друга. Такое выпадало не слишком часто в их недолгой семейной жизни. Счастливой семейной жизни.

Дэвид и Сандра встретились три года назад на немноголюдной вечеринке. Дэвид пришел на ужин в компании дочери одного из клиентов фирмы. Сандра оказалась недавней выпускницей юридического факультета, работающей в конкурирующей компании. За ужином между молодыми людьми разгорелся спор относительно правомерности решения, вынесенного Верховным судом по какому-то политическому процессу. Под изумленными взглядами присутствующих беседа мгновенно превратилась в настоящую словесную баталию, участники которой были поистине неистощимы во все новых аргументах и с каждой минутой все больше горячились. Наконец у обоих хватило ума понять, что эта битва – не столько поединок умов, сколько желание выказать себя в лучшем свете перед оппонентом. Оба рассмеялись, и вечер пошел своим чередом.

Назавтра Дэвид позвонил Сандре.

– Мне хотелось бы достойно закончить нашу дискуссию, – промямлил он, не найдя более подходящего предлога. – Не согласитесь встретиться?

– С удовольствием, – обрадовалась Сандра.

– Как насчет того, чтобы вместе поужинать сегодня? Сандра замялась. Ее уже пригласили на ужин.

– Согласна, – выпалила она. – Заедете за мной? Вот так все и началось. С того самого вечера они были неразлучны и ровно через год поженились. Джозеф Кинкейд, старший партнер фирмы, великодушно дал Дэвиду свободный уик-энд.

Дэвид получал сорок пять тысяч долларов в год, так что жалованье Сандры приходилось весьма кстати. Но теперь, с появлением ребенка, их расходы должны были значительно возрасти.

– Еще несколько месяцев, и мне придется оставить работу, дорогой, – как-то заметила она. – Не хочу никаких нянек для нашего сыночка. У него должна быть мать.

Ультразвук показал, что родится мальчик.

… – Ничего, как-нибудь перебьемся, – заверил Дэвид.

Долгожданное партнерство в фирме превратит их жизнь в сказку!

Отныне Дэвид трудился за двоих. Он не мог позволить себе роскошь хоть немного побездельничать. Нужно быть на сто процентов уверенным, что усилия заметят и оценят. В названии фирмы обязательно появится фамилия “Сингер”!

В четверг утром, одеваясь, Дэвид рассеянно посматривал в сторону включенного телевизора.

Передавали последние новости.

– Весьма неприятное, хотя и сенсационное известие! – с придыханием выпалил диктор. – Эшли Паттерсон, дочь известного кардиохирурга доктора Стивена Паттерсона, арестована по подозрению в серийных убийствах. Последнее время полиция совместно с ФБР была занята поисками таинственного преступника, зверски расправлявшегося с мужчинами…

Дэвид почти рухнул на стул. Руки застыли на недовязанном узле галстука.

– …Вчера вечером шериф округа Санта-Клара Мэтт Даулинг взял под арест Эшли Паттерсон по обвинению в ряде убийств с последующей кастрацией трупов. Шериф Даулинг заявил представителям прессы следующее:

– Нет никакого сомнения, что таинственный кровавый маньяк наконец обезврежен. Улики, полученные нами, неопровержимы.

Доктор Стивен Паттерсон…

Тяжелые воспоминания нахлынули на Дэвида. Он рассеянно потер лоб, возвращаясь мыслями к прошлому.

Тогда ему был двадцать один год. Позади вступительные экзамены на юридический факультет. Как-то, вернувшись с занятий, Дэвид обнаружил мать на полу без сознания. Он набрал 911, и “скорая” отвезла мать в Мемориальную больницу Сан-Франциско. Дэвид долго ждал в комнате для посетителей, пока наконец не появился доктор.

– Мама… Она выздоровеет?

Доктор неопределенно пожал плечами:

– Мы вызвали кардиолога. Похоже, какое-то нарушение функций митрального клапана.

– Что это означает? – испугался Дэвид.

– Вряд ли стоит вдаваться в подробности, но боюсь, мы мало что можем сделать. Она слишком слаба, чтобы выдержать пересадку клапана, а мини-хирургия сердца – метод новый и довольно рискованный.

На лбу Дэвида выступили крупные капли пота.

– И сколько…, сколько ей еще осталось?

– Четыре-пять дней, возможно, неделя. Мне очень жаль, сынок.

Дэвида затрясло. Мама… Его мама умрет? Этого не может быть!

– Неужели нет никого, кто мог бы ей помочь?

– Что поделать… Единственный, кому я доверился бы, – доктор Стивен Паттерсон, только…

– Кто этот Паттерсон?

– Доктор Паттерсон изобрел новый метод мини-кардиохирургии. Но он крайне занят, и операционный график заполнен на много месяцев вперед, так что никаких шансов…