Остаток года прошел ничуть не лучше. С другими пациентами было куда проще, но именно Эшли, та самая, которая была так дорога Келлеру, не поддавалась излечению. Временами доктору казалось, что Тони нравится с ним играть. Она делала все, чтобы он потерпел неудачу. Но перелом настал. Внезапно и неожиданно. Все началось с письма доктора Паттерсона.

"Дорогая Эшли!

Я должен отправиться в Нью-Йорк по делам, но по дороге хотел бы заехать и повидаться с тобой. Позвони доктору Луисону, и если он не возражает, жди меня к двадцать пятому июня.

Твой любящий отец.

Три недели спустя доктор Паттерсон действительно появился в компании привлекательной темноволосой женщины и ее трехлетней дочери Катрины.

Визитеров провели в кабинет доктора Луисона. Тот вежливо поднялся.

– Доктор Паттерсон! Счастлив знакомством с такой знаменитостью!

– Ну что вы, это я должен быть польщен встречей с вами. Позвольте представить, это мисс Виктория Энистон и ее дочь Катрина.

– Здравствуйте, мисс Энистон. Катрина, как поживаешь?

– Я привез их с собой, чтобы познакомить с Эшли.

– Превосходно. Сейчас у нее сеанс с доктором Келлером, но скоро они освободятся.

– Как дела у Эшли? – осведомился Стивен. Отто немного замялся:

– Доктор Паттерсон, нельзя ли поговорить с вами наедине?

– Разумеется. Виктория, может, пока погуляете с Катриной в саду? Подождите меня там, мы с Эшли скоро придем.

– Хорошо, дорогой, – улыбнулась Виктория. – Очень рада встрече с вами, доктор Луисон.

– Благодарю, мисс Энистон. Доктор Паттерсон проводил взглядом своих спутниц и повернулся к доктору Луисону.

– Возникли проблемы, доктор?

– Постараюсь быть с вами откровенным, мистер Паттерсон. Мы продвигаемся не так быстро, как хотелось бы. Эшли утверждает, что помощь ей необходима, и в то же время она замкнута и упрямо отказывается работать с нами. Более того, она всеми силами противится лечению.

– Но почему? – удивился доктор Паттерсон.

– Знаете, это не так уж редко бывает. На какой-то стадии пациенты, страдающие расщеплением сознания, боятся встречи со своими чужеродными “я”. Это их пугает. Сама мысль о том, что в их мозгу и теле могут жить чужаки, которые к тому же имеют над ними власть… Понимаете, какая трагедия?

– Естественно, – кивнул Стивен.

– Кроме того, нас смущает еще одна проблема. Обычно подобные заболевания имеют корни в самом раннем детстве и связаны с какими-то сексуальными или физическими надругательствами. В случае Эшли нам ничего об этом не известно, так что мы не имеем ни малейшего представления о том, что явилось основной причиной травмы.

Доктор Паттерсон тяжело вздохнул.

– К сожалению, знаю я, – с трудом выговорил он. – Во всем случившемся моя вина.

Отто Луисон молча, пристально смотрел на собеседника.

– Это произошло, когда Эшли было шесть лет. Мне пришлось ехать в Англию. Моя жена не смогла меня сопровождать, но Эшли я взял с собой. В Лондоне у жены был престарелый родственник по имени Джон. В то время я не знал, что он…, скажем, не вполне здоров. Как-то мне пришлось читать лекцию в одной из больниц, и Джон предложил посидеть с Эшли.

Когда я вернулся, его не было, а Эшли рыдала и билась в истерике. Пришлось почти полночи успокаивать ее. Но после этого она никого к себе не подпускала. Превратилась в настоящую дикарку. А неделей позже Джон был арестован за развратные действия в отношении несовершеннолетних.

Доктор Паттерсон печально покачал головой.

– Представьте, как я был потрясен, узнав обо всем! Никогда не прошу себе этого, никогда. Больше я в жизни не оставлял Эшли наедине с чужим человеком, но было уже поздно. Она стала тем, кем стала.

Мужчины долго молчали. Наконец Отто встал и положил руку на плечо доктора Паттерсона.

– Мне ужасно жаль, что так вышло. Но мы по крайней мере наконец получили нужный ответ. Теперь доктору Келлеру есть над чем поработать.

– Понимаете, это слишком болезненная тема, чтобы обсуждать ее с посторонними. Поэтому я молчал до сих пор.

– Понимаю, – кивнул Луисон и, посмотрев на часы, добавил:

– Эшли еще занята. Почему бы вам не погулять по саду вместе с мисс Энистон, а я передам Эшли, что вы приехали.

– Спасибо, я так и сделаю, – кивнул доктор Паттерсон. Отто Луисон едва дождался, пока за ним закроется дверь. Ему не терпелось поскорее сообщить доктору Келлеру новости.

Виктория и Катрина чинно гуляли по дорожкам между клумбами.

– Ты видел Эшли? – спросила Виктория.

– Скоро придет, – сообщил Паттерсон, осматриваясь. – Чудесное местечко, верно, дорогая?

Виктория хотела что-то ответить, но подбежавшая девочка попросила:

– Хочу в небо!

– Так и быть, озорница, – усмехнулся Стивен и подняв ее, подбросил в воздух.

– Выше!

– Тогда держись! Не струсишь?

Она снова взлетела вверх, восторженно требуя:

– Еще!

Паттерсон стоял спиной к зданию и не увидел, как в сад вышли доктор Келлер с Эшли.

– Еще! – визжала Катрина.

Эшли неожиданно застыла, окаменев, не в силах сделать ни шагу. При виде отца, игравшего с ребенком, время словно раскололось. Все происходило, как в замедленной съемке.

Малышка с косичками машет руками и громко кричит:

– Выше, папа!

– Тогда держись! Не струсишь?

Но девочку неожиданно швыряют на постель…

Чей– то знакомый голос повторяет:

– Вот увидишь, тебе это понравится.

Темная фигура мужчины, который бесцеремонно ложится рядом.

Малышка захлебывается плачем:

– Перестань! Нет! Пожалуйста, не надо. Незнакомец держится в тени. Он прижимает ее к постели и начинает гладить…

– Разве тебе не хорошо?

И тут тень мгновенно исчезла, словно чья-то большая рука сдернула покрывало, и Эшли увидела лицо. Лицо своего отца.

Из глотки Эшли вырвался нечеловеческий вопль. Вопль раненого зверя. Она кричала и кричала и не могла остановиться. Лицо было искажено мучительно-уродливой гримасой. В этот момент она не походила ни на себя, ни на своих “заместителей”.

Доктор Паттерсон, Виктория и Катрина удивленно обернулись.

– Прошу прощения, – поспешно вмешался доктор Келлер. – Сегодня, по-видимому, неудачный день. Не могли бы вы прийти в другое время?

Он подхватил Эшли на руки и понес в дом.

Вскоре Эшли уже лежала в кабинете неотложной помощи. Около нее хлопотала медсестра.

– Ее пульс неестественно частый, – заметил Келлер. – Она в состоянии катативной амнезии. Подвинувшись ближе, он окликнул:

– Эшли, вам нечего бояться. Здесь вы в безопасности. Никто не причинит вам зла. Прислушивайтесь к звукам моего голоса и расслабляйтесь…, расслабляйтесь…

Прошло не менее часа, прежде чем Эшли немного успокоилась.

– Эшли, объясните, что случилось, – снова попросил Келлер. – Что вас так расстроило?

– Отец и маленькая девочка…

– И что тут такого?

– Она не может вынести этого, – ответила за нее Тони. – Боится, что он сделает с малышкой то же самое, что сотворил с ней.

Доктор Келлер мгновенно встрепенулся. Неужели разгадка близка?

– И что…, что же он сотворил с ней?

Это случилось в Лондоне. Она уже лежала в постели. Он сел рядом и тихо пообещал:

– Я кое-что приготовил для тебя, детка. Вот увидишь, тебе понравится.

И стал щекотать ее, а она заливалась смехом… А потом…, потом началось самое страшное. Он стащил с Эшли пижамку и принялся гладить ее и засовывать палец в ту дырочку, что внизу…

– Правда тебе хорошо, крошка? – непрестанно повторял отец.

– Нет! Не нужно, папа, не нужно! – кричала Эшли, но отец, ничего не слушая, лег на нее и продолжал…, продолжал…

– Тогда это случилось впервые, Тони? – спросил Келлер.

– Да.

– Сколько лет было тогда Эшли?